пропало веселье.
— Уже горела, — совершенно спокойно ответила она.
Дерьмо.
С этой сумасшедшей того и жди, что вылезет какая-то хрень!
Оттого меня еще больше пугает ее навязчивое желание.
Словно… Словно секс между нами даст ей больше силы.
«Снова загонят в меч».
«Снова жить как смертница мне не интересно».
Не слишком ли это явные указатели на то, что стоит нам переспать и ее нынешнее положение изменится, а?
Черт, с кем бы посоветоваться.
Да так, чтобы вопрос: «Уважаемый! А что в моей жизни изменится, если я буду трахать бездушную красотку-мазохистку?» не вызывал лишнего смеха и вопросов.
Возможно Элли мне поможет…
«Разбирайся сам», — а нет, не поможет. — «Это только ваше дело».
Надо было не спасать дракошу. Авось и против ее муженька не надо было бы выступать.
Кстати! Элли, черная и матовая ты моя, а что за меточку ты мне на душу поставила, а?
А в ответ — тишина.
Уверен, если спрошу прямо она притворится спящей, как сейчас уже это делает.
Сука, это не отряд сторонников, а отряд-подстава!
Куда не плюнь — у всех свое желание меня поиметь!
В прямом или переносном смысле!
— Господин, — поймал себя на мысли, что возвращаюсь к пленнику, а дорогу мне заступила рыжая. — Я долго-долго-долго думала…
— Не занимайся тем, к чему у тебя нет предпосылок, — посоветовал я.
Крошка-маг бесцеремонно потрогала себя за си…
Твою мать, да что вам всем, горит что ли?
— Да нет, все при мне, — беспардонно заявила Спинсриф. — А то, вы так сказали, так зыркнули, подумала, что потеряла где-то…
— Кого потеряла? — не понял я.
— Сиськи, — захлопала она глазами.
Почему у нее выражение лица, как у табуретки с глазами?
Хотя нет, дерево более осмысленное.
— Мелочь, тебе вообще сколько лет!?
— Эм… Семнадцать.
— По законам моего мира до двадцати одного года сношаться нельзя.
— Так вам самому меньше!
Сука, и это знает!
Ликардия, ходячий пиздабольный ящик, вот отрастут у тебя ноги, точно вставлю тебе…
— Ура-а-а-а-а! — донеслось из прожженного фургона. — Глеб мне вставит! Завидуйте все!
Да что б тебя во все щели…
— Да, во все! Господин, сделайте меня своей вещью!
С-у-у-ка…
Посмотрел на охреневших от перформанса Фратера и Слугу, несущих обугленный труп.
Оба замерли, переглянулись.
Как назло, труп переломился пополам и его склизкие чуть подкопленные внутренности вывалились из раны на животе прямиком на красные штаны Паладина Бога Виноделия.
Хм, а жизнь-то налаживается!
Никогда не любил этот его пижонский костюм.
— Дядя-Практик, — меня дернули за рукав.
Посмотрев на полторашку, залепил себя рукой по лицу.
Корделия стояла, растянув до предела свое отсутствующее декольте, демонстрируя верхнюю часть груди.
— Ты что творишь, отбитая?!
— Поставьте сюда рабскую печать, — томным голосом попросила она, переминаясь с ноги на ногу. — Возьмите их своими крепкими руками, напитайте меня своей силой… Трахнуть во время процесса подчинения просто обязательно, так на печать гарантия распространяться не будет!
В моей голове послышался взрыв.
Это самоубился мозг.
Что с этим миром не так?!
Чего им всем от меня надо!?
«Магия», — раздался голос в моей голове. — «Ты излучаешь ее очень много. И любой, кто в состоянии почувствовать, инстинктивно проявляет интерес. Именно магия позволяет могущественному лидеру подчинять миллионы».
«В моем мире это называется харизмой! И нет, тут разговор о какой-то оргии, но не о подчинении!»
В голове раздалось разочарованное покашливание.
«Тебе преподавали очень урезанную теорию магии. Любое воздействие лидера на свою паству — есть акт подчинения. Слабые просто не в состоянии сопротивляться, а потому выдают себя сами. Чем дольше ты их игнорируешь, тем сильнее и более неприкрыто звучит их мольба подчинить себя».
«Это даже из уст дракона звучит как хрень!»
«Ну, зато я с легкостью могу тебе сказать, что без этой хрени тебе даже нечего мечтать о том, чтобы подчинить себе м… дракона. Любого дракона!»
«Элли, почему-то я думал что ты меньше всех ссучилась и будешь голосом разума в нашем коллективе. А ты только повышаешь ставки.».
«Мне слишком много лет, чтобы я не знала как мотивировать различных смертных. Желанное — отличный мотиватор».
«Солнышко, а скажешь еще что-нибудь на ссученном?»
«Я сломаю тебе хребет, когда выздоровею».
Вот и поговорили.
— … я думала, что в Теннеге можно будет уговорить татуировщика сделать мне отметку, что это только для вас… — щебетала Корделия.
О чем она вообще?
Не то, чтобы рыжая была не в моем вкусе…
Она миленькая, да, фигуристая…
Но у нее абсолютно нет мозгов.
И я этим воспользуюсь.
— Слушай меня, Корделия, — понизив голос, я приблизился к ее уху. — У меня для тебя будет задание.
— Я знаю тут один овраг, где можно хоть стоя…
Пожалуйста, Создатель, пусть ее убьют, а?!
— Это ценная информация, — согласился я. — Где он?
— Во-о-он, — девушка повеселела, прекратила рвать рубаху и указала на три отдаленных деревца. — Сразу за ними. И мох там плотный, никаких жучков-паучков, можно прямо на земле…
— Чудно, — я погладил ее по голове, после чего отнял руку, когда сумасшедшая начала тихонько так поскуливать. — Значит вот твое задание. Видишь оборотня?
— Ух ты, — в глазах девицы мелькнуло вожделение. — У нас еще есть мужики в отряде?! Какой большой… А у него…?
— Я решил, что пора узнать все секреты нашего отряда, — хмыкнул я. — На тебе — Олегус. Подлатать, исцелить, обесчестить и узнать все его тайны. Поняла?
— Эм… Я не того хотела… — растерялась девушка.
— Сперва это сделай, докажи что ты в самом деле готова пойти до конца ради меня, — хмыкнул я.
— Странно это, конечно, — Корделия даже как-то потускнела. — Нелогично…
О КАКОЙ БЛЯТЬ ЛОГИКЕ ТЫ ГОВОРИШЬ, НА ВСЮ ГОЛОВУ ПРИПИЗДНУТАЯ ИЗВРАЩЕНКА!?
— Мои планы коварны и тебе их не понять, — напустил туману я. — Знай одно — сделаешь это для меня, и твоя жизнь наполнится смыслом.
— Ну… да… — рассеянно пробормотала рыжуха. — А групповуха-то будет или как? Эм… Повелитель?! Не надо меч вынимать! У меня душа — дерьмо, только запачкаетесь. Господин! Ай-й!!! Хм, а ничего так. Можно еще?! Ух, хорошо пошло! Милена!? Иди сюда, сучка ты влюбчивая! А меня демоническим мечом шлепают! Ух! Сильнее!
Это был первый раз, когда гарпия с криком ужаса перевоплотилась в прыжке и рванула от нас подальше.
Но, чувствуется — не последний.
Со всем этим надо что-то делать!
Какой-то чертов бред!
Так не бывает!
Коллективное помешательство!
Я многое могу понять, принять и простить, но это…
Это какой-то чертов идиотизм!
Судя по взгляду Олегуса, которого тут же начала осаждать эта… девушка, он не в меньшем шоке, чем я.
