– Тебя выкинуло из коробочки или сам вышел? – с интересом спросил один из парней, катающихся на побитом «воднике».
– Если бы я выходил сам, Валя бы там не осталась. Выбросило, в момент взрыва торчал в люке, смотрел по сторонам, любовался ночными пейзажами. Знаю, что делать это нежелательно, но участок спокойный, я ведь знал маршрут. Итак, вопрос моего спасения будем считать замятым. Да, это не единственное мое умение, вы все прекрасно это понимаете, но жив я остался лишь благодаря ему. А теперь перейдем к другому вопросу, он куда важнее. Вас придирчиво выбрали из толпы желающих, обеспечили лучшей снарягой и стволами, дали кое-какое время на отработку слаженности, что обычно игнорируется, считается, что нанятое мясо должно притираться друг к дружке в реальных боях, а не переводить время на полигонах. Но при этом ни слова не сказали, чем именно вам придется заниматься. Мы зашли слишком далеко, и пусть многие считают, что в такой ситуации надо как можно быстрее возвращаться, я скажу, что возврата не будет. Так уж получилось, что от нашей миссии зависит будущее Полиса. Пусть некоторые из его жителей вам несимпатичны, да и на сам город наплевать с высокой колокольни, но для меня и тех, кто меня послал, это важно. Слишком много людей ждет, что мы вернемся не поджав хвосты, а как задумывалось – после выполнения задания. Значит, мы сделаем то, что должны сделать, и не сомневайтесь, что вас за это щедро вознаградят.
– Да что нам сделать-то надо?! – не выдержал Косой. – Мотануть в Москву и вывезти оттуда Спасскую башню по камешку?!
– Нет, на этот раз в Москву точно не поедем. Она далеко, а мы уже рядом, до цели рукой подать. Наша задача проста и понятна каждому – мы должны завалить скреббера.
Вот тут народ, слушавший слова командира с почти поголовным заинтересованным молчанием, зароптал на все лады.
Невозможно отреагировать молчанием на предложение сунуть голову в пасть проголодавшегося тигра в тот момент, когда ему собираются отрубить хвост.
* * *
Скреббер – не просто монстр, он тайный кошмар Улья. Это слово запрещено произносить везде, за исключением самых надежных стабов, но и там подобные беседы не приветствуются. Только между хорошо знающими друг дружку людьми можно кое-как пообщаться на такие темы, да и то не все поддержат неприятный разговор. И вообще, даже между своими рискуешь нарваться на нешуточную ссору.
Своего рода табу Улья. Стоит помянуть скреббера, и все – готовься к неприятностям.
Карат знал об этих чудовищах только благодаря рассказу Шуста. У крепко выпившего приятеля язык развязался до полного недержания, и он поведал все, что где-то от кого-то когда-то слышал. Причем беседа происходила в одном из развлекательных заведений Кумарника – ничтожного грязного поселения на границе Внешки, отнести этот стаб к надежным не смог бы даже самый отъявленный оптимист. Дальнейшие события убедительно это доказали.
Больше в Кумарнике никто не живет.
Упоминанием скреббера даже самого сурового рейдера можно довести до позорно-перепуганного состояния или инстинктивной вспышки защитной агрессии. Здешний люд суеверен до смешного, и это суеверие укоренилось куда сильнее всех прочих.
Не поминай скреббера, вообще не поминай. И не нарвешься на пулю, которую может выпустить излишне суеверный старожил Улья. Среди таких хватает до чрезвычайности нервных людей, потому как непросто сохранить психику в условиях хронического стресса.
Чем же так страшен скреббер? Главным образом – своими впечатляющими возможностями и загадочностью. Его всесокрушающая сила и непостижимая тайна – убийственный коктейль, любого за душу возьмет.
Главная загадка кроется в происхождении. Эти твари явно не относятся к зараженным, хотя какое-то отношение ко всему происходящему, несомненно, имеют. Это особое явление Улья, в нем нет ни единого намека на земное, пусть даже уродливо измененное инфекцией Улья.
Истинные инопланетяне мрачного Стикса.
Внешне Шуст именно с инопланетянами их и сравнивал. Если видишь что-то, что ни на что не похоже и выглядит примерно так, как монстры в классике фантастических ужастиков, это и есть скреббер. Даже элита, которая может изменяться до полной неузнаваемости, то есть так, что никто не сможет сказать, от кого именно произошла эта тварь, сохраняет какие-то земные черты.
У скреббера вообще ничего земного нет. И на обычную тварь он не походит не только обликом – по духу тоже не соответствует. Можно ли представить, что заматерелый мертвяк пройдет мимо обделавшегося от такого зрелища человека и не обратит на него ни малейшего внимания? Конечно же, нельзя.
А скреббер может. Скреббер совершенно непредсказуем, он не кидается на всех подряд, как это принято у зараженных.
И пару слов о его силе. Так сказать – для завершенности образа.
Сильнее скреббера в Улье зверя нет. Говорят, что самая матерая элита может если не навалять танку с легкостью, то хотя бы сразиться с ним на равных или около того. А если возьмется за дело организованной стаей, то ему вообще ничего не светит.
Тот случай, когда когти и животная мощь круче тяжелой брони. Возможно, пробить ее и не могут, но есть способы навалять боевой технике и без этого.
Скребберу стая не нужна, он вроде бы закоренелый одиночка. Но среди племени скребберов встречаются такие, которым даже танковая колонна внешников нипочем. А ведь там не собранный неизвестно где печальный металлолом, там современная и всем обеспеченная техника, иной раз превосходящая земные аналоги.
Сильнее всех на свете, пугает до запачканных штанов одним упоминанием о себе, непостижимый в своей загадочности.
Это скреббер.
* * *
– Заткнулись все! – громко, но без крика произнес Рэм.
И странное дело, даже начавшие сейчас визжать, словно откормленные поросята при виде ворот мясокомбината, разом захлопнули рты. Есть что-то в этом человеке, видимо, на таких, как он, и держится выхолощенное благополучие Полиса. Ну а уникальный ксер с его патронами и снарядами – лишь важнейшая часть экономической подоплеки. Человек с таким голосом даже банду до смешного суеверных и тяготеющих к анархии вольного рейдерства бойцов может мгновенно угомонить парой простых слов.
Такое дорогого стоит.
– Для самых мнительных скажу – мы находимся в стабе. Да, он не выглядит особо безопасным, но это именно стаб, так что упоминать скреббера считаю возможным.
– Народ волнуется вовсе не из-за упоминания этой твари, – спокойно заметил Пастух. – Их чересчур возбудило слово «завалить». И меня, признаюсь честно, тоже.
– Да, Рэм, ты о чем вообще, проясни, мать твою, – поддержал его Хан. – Не верю, что это сказано серьезно.
