- Какая ерунда! Разве это тайна? Из-за этого убивать княгиню?
- Конечно, здесь ничего таинственного. О подобных знаках болтают много и часто. Но вот именно, что только болтают: никто никогда их не видел, никто о них ничего не знает и уж тем более не понимает, как их расшифровать. Но Удель заранее убедился через своих людей в достоверности карт, да и сам прикладывает в последние годы массу сил и средств для розыска подобных раритетов. А я, как оказалось, постоянно ему перехожу дорогу…
- Всё равно это мало, для убийства! - напирал я, - Какие ещё причины?
Княгиня смотрела на меня уже совсем иначе. Более настороженно, что ли. И это в её-то жалком положении?
- Ну…, ещё он давно ко мне приставал в плане ухаживаний… Но он такой мерзкий…
Мне хотелось плюнуть ей в глаза и посоветовать посмотреть на себя в зеркало, но я сдержался и даже наоборот, польстил:
- Княгиня, да такую красотку не прочь поиметь половина империи! И после изнасилования ты бы сама не слишком трепалась о своём позоре! - по прерывистому вздоху, я понял, что примерно угадал. - Так что последний раз спрашиваю о причине такого жуткой инсценировки твоей смерти от рук разбойников. Ну?!
Зроака, (а может и зроачка?) я ведь никогда раньше и не задумывался и не слышал, как называют людоедов женского рода, уже в который раз поменяла как сам взгляд на меня, так и выражение своей морды. Да и голос стал отчаянный:
- Кто ты такой?
Можно было орать на неё дальше, а то и ударить для острастки. Скорей всего она бы стала говорить и быстрей, и охотней, и отвечала бы только на мои вопросы. Но вот бывает некий предел пыток, давления и принуждения, после которого любой разумный может просто замкнуться в себе и либо врать напропалую, либо скрывать ложь за полуправдой. Выгораживание близких и родных, тоже могло иметь место. Было бы иначе, если бы у нас было времени вагон и надёжные тылы за плечами.
Но пауза для раздумий у меня была, и успел просчитать несколько вариантов. Чего это княгиня может бояться больше всего? И на чьей стороне она может находиться? Такая гнида как начальник тайной императорской охранки, однозначно успел выслужиться перед прежним императором и в данный момент в фаворе у нового. И раз собрался убить эту Оделайю Верски, то либо с молчаливого одобрения Фариша Галэка, либо по его непосредственной указке. А значит намекнуть, что я причастен к нынешним структурам власти - будет глупо, это ничего не даст. А вот имеется ли в империи Гадуни некая оппозиция? Вдруг имеется? По крайней мере, я ничего не теряю, если попробую напустить туману в этом направлении:
- Назвать своё имя, я не имею права. Могу только сказать, что я на стороне сил, которые противятся существующим порядкам в этом мире и мечтают изменить нынешнее положение дел.
Глаза людоедки раскрылись настолько, что даже стали красивыми:
- Не может быть!..
- Ещё как может! Иначе, что я здесь делаю?
Как оказалось, и этот вопрос невероятно волновал изнасилованную княгиню:
- Охотишься на Уделя? - спросила она с придыханием.
- Да. И эта тварь живёт на этом свете последние минуты. Так что думай над своими ответами и пошевеливай язычком. Э-э, в смысле - говори быстрей! Итак: причины?
Оделайя ответила, словно бросилась в ледяную прорубь:
- Меня подозревают в финансовой поддержке тайной ложи "Возвращение"…
- И ты поддерживаешь?
- …Да.
- Какое главное направление деятельности ложи?
- Содействовать возвращению зроаков на свою историческую родину…
- И кто руководит ложей:
- Не знаю…
- Как же ты передаёшь им средства и как контактируешь с ними?
- Ко мне приходят посланники с паролем. И личный контакт с ними имел мой старший брат. Но его уже год как казнили…
Ещё несколько вопросов, в которых я пытался прояснить саму суть тайной ложи, ничего не принесли. С некоей безысходностью княгиня отвечала, что не знает.
И время истекало стремительно. В любой момент сюда могла повернуть иная компания зроаков для короткого привала, или могли приземлиться вездесущие кречи. Мирослав, похоже, уже заканчивал допрос, потому что замахивался для зуботычин всё чаще и чаще. Вашшуна уже пришла в себя, и, пошатываясь, стараясь не смотреть на работу моего помощника, ковыляла к нашим лошадям. Сам Леонид, трофейным топором безжалостно рубил туши зроаков, вынимая невероятно ценные для нас метательные ножи. Увы, подобных лезвий тут не купишь в первом попавшемся магазине со слесарским инструментом. Только на заказ делать, и только у очень хорошего кузнеца-оружейника.
Следовало немедленно решать судьбу пленницы, но у меня в сознании всплыл один давно не дающий мне покоя вопрос:
- Твоё мнение: кто такие гаузы?
Казалось бы дальше уже некуда, но Оделайя Верски всё равно изумилась. Даже дыхание затаила. Но когда чуток подумала, стала отвечать, словно на исповеди:
- Гаузы, это завоеватели мира, в котором родилась цивилизация зроаков. Тысячи лет они держали нас в рабстве и поедали наших младенцев. Тысячи лет они ставили над нами жуткие эксперименты, превращая нас в животных и беспрекословные машины для убийства. Тысячи лет они забирали наших лучших воинов в неизвестность и никто из воинов назад никогда не возвратился. Гаузы - это зло. Гаузы - это гибель.
- Странно…, - мне не удалось удержаться от рассуждений вслух: - Какой тогда смысл в существовании ложи "Возвращение"?
Даже связанная, княгиня умудрилась пожать плечами:
- Этот мир для нас чужой… Здесь нас тоже все пытаются уничтожить… И в данный момент мы научились делать оружие и сражаться, так что можно попытаться вернуть себе родной мир. Победить или умереть…
"Вона как оно получается! Интересно, знают ли об этом в Рушатроне? Или иные цари, которые воют с людоедами веками? - что-то мне подсказывало, что хитрый механический (или какой он там?) разум Лобного камня знал и при желании мог просветить любого своего Хранителя во всех без исключения тонкостях бытия. - А может и не просветил? Да нет…, абсурд! Зроаков все просто ненавидят, а значит, про такие исторические тайны стало бы известно всем и каждому".
Затянувшийся допрос прервал прибежавший со своего поста Бароч и крикнувший нам издалека:
- Кречи над трактом разлетались! Две эскадрильи в соседнюю рощу с привалом вроде как опустились!
И умчался обратно. Достав свой нож, я начал влезать в карету, но мне навстречу понёсся умоляющий шёпот:
- Последняя просьба: передайте моему младшему брату, что я его очень любила!
Ну и как положено в таких случаях, слёзы из обоих глаз потекли ручьями. Но зато хоть не визжала, не впадала в истерику и не сопротивлялась. Что мне весьма понравилось:
