Окончив водные процедуры, и накинув легкий атласный халат, девушка жужжа феном вышла на широкий балкон своей квартиры, вспугнув при этом парочку ворковавших на нем голубей.
Несмотря на ранее утро, город уже проснулся. По залитой ярким, весенним солнцем улице уже ходили люди, сновали велосипедисты, жужжа проносились мотороллеры.
Сосед из дома напротив, усатый круглолицый француз лет пятидесяти, поливавший на своем балконе цветы, заметив появление девушки с улыбкой помахал ей рукой.
- Доброе утро мадемуазель! Чудесно выглядите! Впрочем, как всегда!
- Доброе утро месье Жеральд! А вы как всегда любезны! – с улыбкой отозвалась Полина.
- С вашим появлением это замечательное утро стало ещё прекрасней! Вы как солнце, что просыпаясь по утрам, согревает мир своими лучами! – продолжал рассыпаться в комплиментах француз. – Хотите позавтракать? Я могу дать распоряжение, и к вашему приходу все уже будет готово!
Месье Жеральд был владельцем небольшого уютного кафе, расположенного как раз на первом этаже здания в котором жил сам, в котором Полина частенько. И с тех пор как хозяин кафе заприметил среди своих постоянных посетителей столь привлекательную особу, которая к тому же ещё и жила в доме напротив, стал оказывать ей всяческие знаки внимания. Раз за разом столик девушки неизменно украшался букетом свежесрезанных цветов, которые Жеральд лично выращивал своей небольшой оранжерее. По началу он даже пытался отказаться брать с девушки деньги, но Полина решительно пресекла эту идею, заявив, что всегда платит за себя сама, так что владельцу кафе ничего не оставалось, как согласиться.
Впрочем, Жеральд все же внес ее в список “привилегированных” клиентов которым предоставлялась пятидесяти процентная скидка. Против этого девушка ничего не имела, хотя и подозревала, что в списке “привилегированных” клиентов числиться только она одна. Со стороны открытого кафе действительно доносился пленительный запах свежей выпечки и молотого кофе, и Полина с наслаждением вдохнув его аромат ,ощутила острое желание позавтракать.
- Это было бы действительно очень кстати месье Жеральд! Я спущусь через пятнадцать минут!
- Жду вас с нетерпением мадемуазель Полина! – отозвался ресторатор, и скрылся в недрах своей квартиры.
К моменту, когда девушка появилась в кафе, все уже было готово. Любимый столик Полины был украшен цветами, и едва девушка опустилась в удобное, плетеное кресло, месье Жеральд лично подпал ей традиционный кофе с круассанами, после чего отошел за барную стойку и оттуда стал украдкой наблюдать за девушкой, делая при этом вид, что протирает стаканы.
Впрочем, к такому поведению француза девушка уже давно привыкла, и оно ее нисколько не напрягало. Тем более что, сделав первые глотки ароматного напитка, она практически сразу погрузилась в свои мысли, пробыв в этом состоянии довольно долго, пока звон расположенного на двери колокольчика не привлек её внимание. Дверь распахнулась и в помещение ворвался маленький, пухлотелый человечек, с копной взъерошенных рыжих волос. Человек окинул взглядом пространство, и заметив девушку с радостной улыбкой ломанулся в ее строну.
- Полли! – воскликнул он так громко, что девушка от неожиданности чуть не поперхнулась кофе. – Слава Богу что ты тут!
Сопровождаемый недовольным взглядом месье Жеральда, шумный посетитель кафе плюхнулся в плетеное кресло на против Полины и обернувшись в сторону барной стойки защелкал пальцами.
- Гарсон! Гарсо-о-он! Мне чего-нибудь освежающего! Э-э-э-м-м-м… Лаймовый фрэш со льдом! Скорее, ради всех святых! Я умираю от жажды! – выпалил он и посмотрев на девушку добавил. - Эти проклятые пробки! Они меня доконают! У меня в машине полетел кондиционер, так я думал просто сварюсь! Честное слово!
- Лаймового фрэша нет месье… – проскрипел со своей позиции Жеральд выражение лица которого было таким, словно он только что съел целю корзину лимонов вместе с кожурой.
- Апельсиновый тоже сойдет! – махнул рукой посетитель.
- Апельсинового фрэша тоже нет.
- Святые небеса! А что у вас есть?!
- Грейпфрут.
- Подходит! Только ради Бога скорее!
Судя по всему последнюю реплику месье Жеральд предпочел проигнорировать демонстративно медленно удалившись, впрочем, посетитель на него не уже не смотрел, так как взгляд его глаз вновь сосредоточился на Полине. Та в свою очередь взирала на нежданного нарушителя спокойствия с едва сдерживаемой улыбкой.
- Привет Морис.
- Привет Полли! Уф! Я совсем запыхался! Бегал к тебе на четвертый этаж! Почему у тебя отключен телефон? Звоню тебе все утро и все бесполезно! А ты не представляешь, как срочно ты была мне нужна! Нет, просто не представляешь! – рыжеволосый тараторил как пулемет, сопровождая поток своего сознания, бурной жестикуляцией периодически смахивая со лба прядь длинных рыжих волос, норовящую попасть ему прямо в глаза. Полина вздохнула. Надо было идти в другое кафе…
- Я отключила звук. – пожала плечами девушка. – У меня сегодня, наконец, выдался выходной, и я надеялась провести его в тишине и умиротворении…
- Да? Прости что помешал! Правда! Но ты мне срочно нужна! Просто дозарезу! Хорошо, что я тебя тут нашел!
Морис Люпэн являлся репортером одной затрапезной парижской газетенки, специализировавшейся на журналистских расследованиях, и как и любой репортер мечтал прославиться потому все свое время даже не рабочие проводил в поисках
очередной сенсации, которая наконец-то позволит ему заблестеть на небосклоне французской журналистики. Периодически он действительно что-то откапывал, однако все это было не настолько значительным, чтобы его заметили, и он обрел широкую известность.
Однако Морис не сдавался и продолжал рыть землю в поисках того, что принесет ему всеобщее признание и славу. С Полиной он познакомился через общих знакомых, и воспылав страстью, сразу же стал добиваться её благосклонности. Однако после нескольких безуспешных попыток пригласить девушку на свидание изменил тактику. Теперь все его встречи с девушкой носили сугубо “деловой” характер, однако на каждой из них он неизменно пытался произвести на нее впечатление. Раз за разом журналист в красках расписывал грандиозность будущих сенсаций, благодаря которым он уже “совсем скоро” обретет вожделенную славу, станет влиятельной персоной и так далее. Параллельно с этим сокрушаясь по оводу того, что нет рядом человека, с которым ему захочется разделить плоды своих усилий, когда те наконец увенчаются успехом.
