— Пустите! — вырывалась Лена, по ее щекам текли слезы, — Пустите же…
Алексей продолжал ее удерживать. Прижав лицом к груди, дрожащей рукой гладил по голове, что-то шептал на ухо.
Нельзя ей сейчас выходить, нельзя. И ему нельзя — иначе погибнут все.
Снова донесся треск автоматной очереди, Лена опять вздрогнула. Затем вдруг послышались шаги, в землянку вновь вошел боевик. Заглянул во вторую комнату, раздался грохот автоматной очереди. Вот бандит появился снова: оглядевшись, дал навскидку очередь по стенам, по столу и печи, и выскочил из землянки.
— Чисто… — донесся его голос.
Шаги боевика смолкли, стало тихо.
— Вы целы? — спросил Алексей, чувствуя, как по левой руке расползается тепло.
— Сережа, как ты? — шепотом спросила Ольга. — У нас все в порядке.
— Лена? — Алексей взглянул на девушку.
Она не ответила, ее плечи содрогнулись в беззвучном плаче. Она была цела, это радовало — минимум две пули проникли через циновку в их убежище. Одна прошла вдоль стены. Вторая задела левую руку Алексея. И если сначала боли не было, он ощутил лишь удар и жжение, то теперь боль усиливалась с каждой секундой. Выпустив Лену, Алексей положил нож, правой рукой зажал рану. Не опасно — пуля прошла вскользь…
Боль была достаточно сильной, но терпимой. Не желая беспокоить Ольгу, Алексей молчал, надеясь, что боевики скоро уйдут. О том, что случилось с Михаилом, Мариной и их старшей дочерью, ему не хотелось думать. Он понимал, что не смог бы им помочь, что погиб бы сам и погубил бы Ольгу. И все равно ему было горько и стыдно.
Прошло около получаса. Кровотечение из раны вроде бы прекратилось, но боль не ослабевала. Снаружи не доносилось ни звука, — возможно, боевики уже ушли.
— Не выходите, — попросил Алексей, — Я гляну, что там…
— Не надо, Алеша! — взмолилась Ольга, — Они еще могут быть там…
— Я потихоньку… — Подобрав нож, Алексей осторожно выбрался из убежища.
Первым делом он перевязал себе руку подходящей тряпкой и только после этого осмелился выглянуть из землянки.
Снаружи было очень тихо, снова начал накрапывать дождь. Боевиков не было видно: осмотревшись, Алексей пошел к землянке Михаила.
Друга и его жену он нашел на полу. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять, что они мертвы. Кати здесь не было, — очевидно, бандиты забрали ее с собой.
Позади послышался шорох, Алексей быстро обернулся. Потом опустил нож — это была Лена.
Он ничем не мог ей помочь — молча стоял и смотрел, как она плачет над телами родителей. В том, что произошло, он чувствовал свою вину. Наверняка Павел искал его, хотя и непонятно было, как он мог о нем узнать, как отыскал их убежище. Михаил и Марина их не выдали и поплатились за это жизнью…
— Пошли, Лена… — Он силой поднял Лену и потянул к выходу, — Тебе не надо здесь оставаться.
— Это все из-за проклятого золота… — всхлипнула Лена, — Все из-за золота…
— Из-за какого золота? — не понял Алексей.
Лена снова заплакала.
— Отец нашел пояс с золотом… — сквозь рыдания сообщила она, — Еще в прошлом месяце… Не он нашел, Тимка… Где-то в лесу, у дороги… Отец выкопал и взял. Мама говорила ему, что не надо было его брать, что это золото… — Она всхлипнула, утерла слезы. — Что это золото принесет нам беду… Они пришли и сразу стали про него спрашивать… Я пряталась наверху, за трубой. Меня заметили, я убежала к вам… А они Их убили… — Лена опять зарыдала.
Алексей прижал рыдающую девушку к себе, погладил ее по голове.
Все становилось на свои места. Стала понятна и осторожность, которую проявлял в последнее время Михаил, стали понятны все его страхи. Это золото поистине проклятое — сколько бед оно принесло…
— Пойдем, Лена… — Он потянул девушку к своей землянке. — Пойдем…
Павел и его люди ушли, но они могли вернуться. Оставаться здесь было нельзя, Алексей это очень хорошо понимал.
— Оля! — позвал он, — Нам надо уходить…
— Ты ранен?! — Выбравшаяся из убежища Ольга с тревогой взглянула на его перемотанную тряпкой руку.
— Это не страшно… Оля, они убили Мишу и Марину. Катю, наверное, забрали с собой.
— О господи… — прошептала Ольга, на ее глазах выступили слезы, — Да что же это… — Она подошла к Лене, обняла ее.
Они могут вернуться, поэтому нам надо уходить, — сказал Алексей, — Возьмем самое необходимое, за остальным я потом приду.
— Папа и мама… Их надо похоронить… — дрожащим голосом произнесла Лена и снова заплакала.
— Я все сделаю, — пообещал Алексей, — Но сейчас мы должны уйти в лес. Собирайте вещи…
На сборы ушло не больше четверти часа.
— А где Сергей? — спросил Алексей, оглядевшись.
— Только что был здесь… — Ольга заглянула в землянку, — Сережа, ты где?..
Сергея они нашли у запруды. Сидя на земле рядом с Тимкой, он гладил мертвого пса, положив его голову себе на колени.
— Сережа… — Ольга подошла к сыну, взяла его на руки. Поцеловала, — Мы должны идти.
— Почему они его убили? — спросил мальчик, — Он же был хороший…
Ольга не ответила. Стоявший рядом Алексей тихо вздохнул и направился к землянке.
Это место Алексей присмотрел еще в прошлом месяце. Хорошо укрытое, находящееся рядом с небольшим ручейком, оно ему очень понравилось. Если бы он уже не начал строить землянку рядом с землянкой Михаила, то непременно построил бы ее именно здесь. Теперь ему придется это сделать…
Пока шли, Алексей думал о том, как удивительно складываются события. Снова Павел, снова этот злосчастный пояс… Ну кто мог подумать, что Павел спрячет его где-то в лесу, а Михаил этот пояс найдет? Понятно, что, обнаружив пропажу пояса, негодяй сразу же отправился на его поиски…
Все было понятно, логично. И тем не менее Алексей ощущал странность происходящего. Судьба, рок. Он бежит от него, пытается скрыться. Но тот вновь и вновь настигает его, раз за разом сводя с Павлом.
В гибели Михаила и Марины Алексей по-прежнему винил себя. Да, фатум, стечение обстоятельств. В то же время ему было ясно, что если бы они с Ольгой полтора месяца назад разминулись с Михаилом, то друг и его жена были бы сейчас живы, а Катя не попала бы в руки к бандитам. Его вины в этом нет. И все-таки он виноват…
Чтобы никто не смог напасть на их след, Алексей принял меры предосторожности — вел всех кружной дорогой, они два раза пересекли ручей, у которого жили раньше. Уже на месте он подумал о том, что надо научиться делать какие-то ловушки. Не на животных — на людей…
На Лене буквально не было лица. Ей сейчас было трудно, Алексей понимал это — но ничем не мог помочь.
