- Получается, мы оба полагаемся друг на друга.
- Получается, что да. Но тогда возникает вопрос, Чики-кун.
Кимико поднялась со скамьи и мимолетным движением отряхнула юбку. Пока Учики поднимался следом за ней, девушка вышла на аккуратную дорожку, ведущую вглубь парка. Там, обернувшись, Инори и продолжила:
- А что, если все это - часть нашей сути?
- О чем ты? - Отоко вышел на дорожку и остановился рядом с возлюбленной.
- А вдруг наши с тобой... отношения появились так же, как появилось твое понимание Эрики-тян сегодня? Вдруг мы так хорошо влияем друг на друга потому, что так надо для нашей силы Наследников. Я ведь начала ходить на спецкурсы, и там увидела такое... Мы же не понимаем сами себя, Чики-кун.
Юноша слушал любимую и понимал, что в чем-то она права. Но думать и разбираться во всем происходящем не хотелось. Не сейчас. Не тогда, когда рядом та, кого любишь безо всяких подоплек.
- Кимико, - сказал он. - А давай подумаем об этом завтра. Мне слишком хорошо.
- Надо же, - улыбнулась она. - Я подумала о том же самом.
Девушка отступила еще на шаг и приглашающе махнула рукой.
- Пойдем погуляем.
И столько невинного обещания было в ее лице, в жесте, во всем ее облике, что Отоко в очередной раз растаял. Они снова взялись за руки и пошли вглубь безбрежного зеленого океана, над которым сгущались волны сумерек. Впереди юношу и девушку ждало неизвестное, но непременно прекрасное будущее. По крайней мере, обоим хотелось в это верить.
В это же самое время Эрика Андерсен уже набирала текстовое сообщение, которое отправила минутой позже на номер Учики.
Рейс 1942 "Сиэтл-Триполи"
Мегуми Канзаки за последние месяцы налеталась самолетами столько, что хватило бы, пожалуй, на всю оставшуюся жизнь. Однако у Сэма Ватанабэ имелись совершенно иные планы на остаток недели, нежели держаться поближе к земле. Едва приземлившись после побега на вертолете из самого центра Сиэтла, неугомонный толстяк отдал пилота в руки подоспевших коллег и заявил, что нужно срочно убираться из города. Восьмой отдел, сработавший весьма оперативно, помог агенту-одиночке в экстренной ситуации, и уже через несколько часов из аэропорта на комфортном лайнере отправились в путешествие специалист по ирригационным системам, его супруга и помощница. Легенда была не самая надежная, но на скорую руку выбирать не приходилось.
И вот она сидела с роскошном первом классе, не наблюдая в салоне никого, кроме спящего с салфеткой на лице старика. А еще - Сэма Ватанабэ, который творил настоящие непотребства. С заботливостью старой нянечки он ежеминутно поправлял подушку под головой Кэтрин Винтерс и то и дело порывался схватить что-нибудь с передвижного столика, полного напитков и закусок. Несчастная Кэтрин, измученной тряпочкой лежавшая на сиденье с откинутой спинкой, лишь останавливала Ватанабэ слабым движением руки. А тот суетился, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Впервые за все свое не слишком долгое знакомства с этим наглым толстяком Мегуми видела его настолько смущенным. Но не только Ватанабэ испытывал неловкость, которую не удавалось скрыть. Канзаки, будто утягиваемая какой-то неведомой силой, села на кресло в соседнем ряду, стараясь подальше отстраниться от спутников. Почему - девушка и сама не понимала. Но подспудная необъяснимая горечь, появившаяся тогда, на крыше, кололась изнутри как больная печень.
Кэтрин, потерявшая последние силы после того, что случилось утром, смутно помнила, как Сэм практически на руках донес ее до какой-то машины. Потом они ехали, Сэм помог ей добраться до какой-то кровати. Она плюхнулась на эту кровать мешком, но заснуть никак не получалось. Как только туман войны в голове рассеялся, в сознании вспыхнула одна-единственная мысль: "Алекс!" Сын все еще мог быть в опасности! Винтерс подскочила на кровати и увидела Сэма. Он почему-то сидел на стуле в одной с ней комнате, хотя. Наверное, что-то надо было делать... Кэтрин заплетающимся языком, чувствуя, как деревенеет все тело, попыталась объяснить насчет сына. Ватанабэ тут же успокоил женщину, сказав, что предупредил кого-то, и Алекс уже под защитой. После этих слов Кэтрин радостно упала головой на подушку, а разумом - в глубокое темное ничто. Разбудили ее с трудом, велели привести себя в порядок в крохотной ванной, и повезли в аэропорт. Сейчас она расслабленно полулежала в кресле, а рядом неуклюже пытался проявить заботу Сэм. Вернувшийся с того света Сэм.
- Сэм... - как будто повторяя поселившееся в голове имя, сказала Кэтрин, в очередной раз успокаивающе открыв глаза. Ватанабэ, нервно ерзавший рядом, застыл. - Сэм, скажи... А это точно ты?
- Честное слово, - неуклюже улыбнулся мужчина. - Правда, не совсем такой, как был, но в целом это точно я.
- Не совсем такой... - теперь настал ее черед улыбаться без уверенности. - Никогда бы не подумала, что ты отпустишь бороду.
- Угу, я тоже никогда бы не подумал, - он потрогал подбородок. - Надо было что-то в себе поменять, когда так и не смог научиться нормально водить машины.
- Ты до сих пор гоняешь по встречной? - Винтерс видела, что человек перед ней не лжет. Воспоминания о далекой опасной ночи, которую они провели за рулем автомобиля, были его собственными. Она не знала, почему в этом уверена. Она просто не сомневалась.
- Ничего не могу с собой поделать, - карие глаза, такие знакомые, смотрели ласково. Совсем как раньше.
- Как же так, Сэм? - она приподнялась с кресла на локте. - Как ты оказался... живым?
Она глубоко вдохнул и на миг ответ взгляд. То был не знак лжи, она помнила язык тела Сэма, помнила, что ему по какой-то причине просто стыдно перед ней.
- Ты помнишь, кто забрал мое тело?
- Да. Какие-то люди. С ними был японец.
- Они залатали меня. Ты ведь уже поняла?
- Да. Ты стал?..
- Тем, чем стал.
Вот почему ему было стыдно. Кэтрин помнила, через что они прошли, противостоя трикстерам. Сэм умер в конце этого противостояния.
- Если ты думаешь, что у меня начнутся страшные переживания, - она протянула руку и положила свою ладонь на его запястье. - Фигушки.
Сэм тоже прекрасно знал каждый жест, каждую эмоцию, каждое чувство, на которое была способна Винтерс. Улыбка, появившаяся на женских губах, была настоящей. Она не притворялась, не пыталась заставить его чувствовать себя лучше. И это было прекрасно.
- Если бы я думал, что у тебя начнутся страшные переживания, - он усмехнулся уголком рта. - Я бы возил тебя в чемодане с багажом, а не с собой.
- Э, нет, - она едва слышно фыркнула. - Ты не Сэм. Он никогда так по-кретински не шутил.
