— Лови!!
Среди публики возникло легкое оживление. Помощники маршала-распорядителя бросились за шустрым големом, но Грэмми оказался проворнее. Ведомый отчаянным страхом, он, под веселое улюлюканье публики, некоторое время метался по коридорам «Олимпийского», а затем, зажатый подскочившими рыцарями, выбросился в окно.
— Проклятье!!
— Разбился?
— К сожалению, нет.
Помощники маршала-распорядителя проводили взглядами улепетывающего в сторону жилых домов Грэмми.
— Сколько в нем магической энергии?
— Где-то на неделю, — робко сообщил подошедший Контейнер.
Гуго де Лаэрт сжал губы.
— Это нечестно, — попытался храбриться Копыто. — Лунатик его напугал. Это не по правилам.
— Все видели, что Баррага колдовал против нашего голема, — добавил Иголка. — Этим навам верить нельзя.
— С соревнований снять, — медленно, поскольку скулы свело от бешенства, произнес Гуго. — Наложить штраф, запретить участвовать в следующем Турнире… Не только им, но всем Красным Шапкам.
— Ну это уж круто… — начал было Копыто.
— А если ваш ублюдок попадет в руки челов, мы вас повесим.
Копыто замер с открытым ртом. Только теперь до него дошел весь ужас произошедшего: голем вырвался в город!
— Вызовите Службу утилизации, — пискнул Иголка.
— Мне плевать, кого вы вызовете! — рявкнул Гуго. — Марш отсюда, кретины! Ищите своего урода, где хотите!!
Красные Шапки опрометью бросились на улицу.
* * *
Московская медицинская академия им. Сеченова
Москва, улица Большая Пироговская,
7 сентября, суббота, 13.13
Чествование Екатерины Федоровны Хвостовой прошло необычайно тепло. Даже несмотря на то, что приглашали только желающих, в зале было полным-полно народу — авторитет старого врача был высок, и люди с удовольствием пришли выразить ей свое уважение. Студенты и преподаватели, врачи и пациенты, доктора наук и академики. Кресло, в котором сидела старуха, было завалено цветами, а проникновенные слова вызывали овации зала и слезы у виновницы торжества. Екатерина Федоровна была живой легендой русской медицинской школы, легендой братства Целителей, и ее юбилей стал праздником. А какой же праздник без скандала?
* * *
— Я ничего не пропустил? — шепотом спросил Кабаридзе, осторожно прикрывая за собой дверь.
Реваз Ираклиевич появился последним, уже после того, как хозяин кабинета, вальяжный, пахнущий дорогим парфюмом профессор Исаченко, приступил к своей речи.
— Наконец-то собрались все, кого мы ожидали, — кисло прокомментировал Исаченко появление Кабаридзе.
— Рома, извини, — развел руками Реваз Ираклиевич и опустился на стул рядом с Володей Куриловым, педиатром из Морозовской больницы.
— Ты ничего не пропустил, старик, — пробормотал тот. — Рома едва начал: только пару слов и сказал.
— По какому поводу собрались?
В зале Кабаридзе произнес короткую речь, посвященную научным достижениям Екатерины Федоровны, вручил ей огромный букет от Центра Бакулева и еще один, не менее огромный, лично от себя, пообщался со старыми знакомыми и уже собрался покинуть академию, когда ему сообщили, что Роман Исаченко собирает Целителей в своем кабинете. Для чего — осталось тайной.
— А тебе не говорили? — удивился Володя.
— Друзья! — нахмурился Исаченко.
Курилов тут же замолчал.
— Теперь я могу продолжить?
— Теперь — да, — подала голос Екатерина Федоровна. — Мы слушаем.
Исаченко откашлялся.
— Друзья, я не хочу и не буду перечислять законы братства Целителей. Я скажу больше — это не законы. Это наши принципы. Не устав и не кодекс — суть нашей жизни. Именно они делают нас Целителями, они, а не наше мастерство, как может кто-нибудь подумать. Мы знаем, что среди челов… Извините. Мы знаем, что среди людей были и есть хорошие врачи, великолепные врачи, чей талант не уступает нашему. Мы относимся к ним с уважением, мы всегда подадим им руку и поможем советом. Мы не откажем, но мы — другие. Мы — Целители. И мы должны об этом помнить. То, что происходит сейчас, подрывает принципы. Разрушает важнейшие этические нормы, являющиеся сутью нашего общества, и в конечном счете приведет к упадку братства.
— Не слишком ли далеко ты смотришь? — В задавшем вопрос враче Реваз узнал Георгия Качинского, Целителя из Санкт-Петербурга. — В конце концов, ничего страшного не произошло. Пока.
— Я смотрю на происходящее так, как привык смотреть, — жестко ответил Исаченко. — Так, как требуют мои принципы. И я абсолютно уверен в том, что говорю: мы не можем равнодушно взирать на то, как рушатся устои братства!
— А они рушатся?
Роман осекся и несколько мгновений недоуменно смотрел на Екатерину Федоровну, он явно не ожидал от старухи такой реплики.
— Что вы имеете в виду?
— Устои рушатся?
— Да.
— Тогда какие же это устои? — Екатерина Федоровна пожевала губами, но никто не смел перебить самого старого участника собрания. — Что это за принципы, которые так легко разрушить?
— Любые принципы очень легко разрушить, — усмехнулся Исаченко. — Они ценны именно до тех пор, пока соблюдаются. Только тогда в них есть смысл.
— Любые принципы ценны тогда, когда в них есть смысл! — громко произнесла старуха. — В наших принципах есть смысл?
Среди Целителей пробежал тихий ропот.
— Я не ожидал услышать от вас такое, Екатерина Федоровна, — пробормотал Исаченко. — Ваши слова только подтверждают…
— Они ничего не подтверждают, — отрезала старуха. — Ты сказал много хороших и правильных слов о нас, о братстве и о принципах. Но прежде чем мы приступим к дальнейшему обсуждению, я хочу услышать ответ на свой вопрос.
— На какой? — сдался Исаченко.
— В чем смысл принципов братства?
— Мы лечим людей, — пожал плечами Роман.
— Это делает любой врач, — буркнул Реваз.
— Но мы делаем это лучше, — заметил Качинский.
— Лучше всех это делают эрлийцы, — махнула рукой Екатерина Федоровна.
— Мы не хуже!
— Но и не лучше, — улыбнулась старуха. — Ты говорил, что некоторые челы из Тайного Города не уступят нам в мастерстве врачевания. Ты говорил, что мы другие, так чем мы отличаемся?
— Нашими правилами!
— Но в чем их смысл? Ты пытаешься обвинить Олесю, а сам не в состоянии внятно объяснить, что она нарушила.
— Олесю обвиняют? — встрепенулся Реваз, но на него не обратили внимания.
— Олеся нарушила древние принципы Целителей! Этого достаточно!
— Для чего? — устало поинтересовалась Екатерина Федоровна.
