- Да как же?!
- А вот у меня брат был в Империи, он мне что говорил...
- Ну а сейчас что?!
- Верно говорит!
- Верно!!
- Верно-о-о-о!!!
- Ты скажи нам, - вдруг протолкался вперёд высокий худой рыжий мужчина. - Ты скажи. Вот наша шахта. Ладно. А сколько их в округе?! А латифундии?! С ними как?! Там - тоже люди! - вдруг с болью заключил он. - Не на нас свет клином!
- До всех доберёмся! - твёрдо сказала Валерия Вадимовна. И Денис поразился - в её голосе была клинковая сталь, синяя, острая и холодная. - И со всех спросим. Бахурев к власти пришёл не для того, чтобы карманы набивать - кончилось это время! Не вернётся! - и она снова рубанула воздух рукой.
- А что тебе-то до нас?! - с интересом и тоской спросил кто-то.
- Дураки, - отчётливо сказал Денис.
- Дураки, - подтвердила удивлённым людям Валерия Вадимовна. - А как вас ещё назвать? Я даже и объяснять не буду. Скажу, чтоб вам понятней было - ну хочу я тут быть новой хозяйкой. А старых ваших свалить! Так ясно?!
- А что, такая нам вполне! - крикнули в толпе, и люди захохотали весело и одобрительно. Денис про себя выдохнул с облегчением и ощутил вдруг, как мелко подрагивают ноги. Страх? Да, страх. Испугался юный пионер...
На улице раздались свистки и вой сирены. Толпа качнулась туда-сюда, послышались злые и испуганные возгласы - а в конце улицы Денис увидел приближающиеся машины. Две или три. А из "хвоста" толпы как бы сами собой рассосались с полдюжины человек.
А вот интересно... Пока собиралась толпа. Пока шла. Ведь не по воздуху они сюда перелетели? Так почему же такая запоздалая реакция? На полчаса почти? Неужели и Кенесбаев тоже...
- Спокойно, стойте, спокойно! - Валерия Вадимовна пошла прямо на заволновавшуюся толпу, и та расселась перед нею. Машины уже тормозили на улице, из них выскакивали полицейские с автоматами. Но женщина в форме имперского медика встала уже между ними - и притихшими рабочими. - Отставить! - повелительно и резко крикнула она офицеру, вышедшему последним. - Ничего не происходит! Ваше вмешательство не нужно!
- Но... - офицер застыл, пожал плечами. - Но нам было сообщено, что тут погром и поджог...
Ага. Вот оно что, подумал Денис, идя за матерью. Валерия Вадимовна категорически отрезала:
- Не состоялось ни то ни другое. Имела место дискуссия по вопросам охраны труда.
- Кенесары Ержанович в отъезде... - офицер мялся. - Я хотел бы...
- Все вопросы с Кенесбаевым я решу сама, - отрезала Валерия Вадимовна.
Ага, ясно. Нету Кенесбаева... Ну, хоть не подозревать симпатичного казаха...
Офицер ещё растерянно потоптался, дважды отдал честь (Денис громко фыркнул, в толпе гоготнули) и, что-то пробормотав про сложенную ответственность, ушёл к машинам. Через минуту под одобрительное общее молчание они исчезли, и люди с шорохом и шелестом потянулись наружу, перебивая друг друга:
- Ты не серчай...
- Ну не со зла, жизнь такая...
- А верно говоришь про деньги? С голоду не попухнем?..
- А эти, которые брехали, верно, не с нами были, дорогой пристали...
- Ты вот адрес запиши, что ли, в гости заходи...
И прочее почти бессмысленное, но добродушное бормотание. Валерия Вадимовна что-то отвечала каждому, даже руки протянутые жала, хотя Денис и отметил краем сознания, что женщинам руки первыми не подают. Но он и сам-то был не лучше - тоже говорил какие-то оптимистичные глупости, позволял себя обнимать и даже целовать и вообще... Только когда последний из работяг скрылся из глаз (а в соседних дворах прошло и улеглось какое-то шевеление в окнах за занавесками...) - только тогда Валерия Вадимовна словно переломилась, дошла до крыльца и села. Денис бухнулся рядом. Мать и сын бессмысленными взглядами мерили флагшток. Наконец женщина сказала:
- Ты молодец, сынок... Ух, как я перетрусила! - и передёрнула плечами.
- Ты?! - недоверчиво спросил Денис, отстраняясь. - Это я струсил как не знаю кто!
Во двор почти вбежала с двумя сумками в руках запыхавшаяся и тяжело дышащая Ольга Ивановна. Оглядела Третьяковых, уронила сумки и выдохнула:
- Живы. А мне уж сказали - мол, хозяев твоих новых рабочие... Или не были?! - она воинственно огляделась.
- Были, - Денис поднялся. - Ма, ты на работу не ходи...
- А я и не пойду, - ответила Валерия Вадимовна. - Я поеду. Вон отец.
И правда - в улицу буквально ворвалась "ижора". Третьяков-старший, выскочив из неё с двумя молодыми парнями - Денис их не знал - остановился в калитке и громко сказал:
- Фу.
И убрал пистолет. Его спутники сделали то же.
А за спиной Дениса раздалось звонкое: "Тяв!"
Все оглянулись, и Денис заулыбался. На крыльце, широко расставив лапы и склонив голову на бок, стоял Презик.
Кажется, щенок сам удивился произведённому им звуку. И ещё больше - тому, как засмеялись люди. И обиженно тявкнул на них ещё раз.
* * *
Вечером Денис совершено бездарно тратил время перед ужином. Родители уже вернулись, по дому поплыл запах еды, а мальчишка валялся на кровати в комнате и не мог отвязаться от того, как ему было сегодня страшно.
Может быть, впервые в жизни - так.
Мальчишка осознал, какую огромную силу воздвигла против Империи старушка История. Нет, не бандитов, не буржуев каких-то там... А просто силу вот этих людей, которые легко могли бы убить и его, и маму. А за что? Да просто так. Со зла на свою разваленную жизнь.
Мальчишка поёжился. И услышал:
- Дениска, можно к тебе?
- Да, мам, - он поспешно сел.
Вошедшая Валерия Вадимовна была в домашнем, в халате и в тапочках на босу ногу. Она вошла в комнату сына и, остановившись на пороге, понимающе, негромко спросила:
- Тошно, да?
- Угу, - не стал врать Денис. - Так. Потряхивает даже... - он посмотрел на мать: - Это взрослая жизнь, да?
- Да, - Валерия Вадимовна подошла и села рядом. - Это она и есть. Нравится?
- Не очень, - покачал головой Денис.
- Может, уедешь? Будешь жить у Драгановых...
- Не, теперь не могу, - буркнул Денис и прилёг щекой на плечо матери. Валерия Вадимовна не стала больше ничего спрашивать и просить объяснить. Её рука легла на волосы сына, мягко поерошила их. Денис потёрся щекой о плечо, попросил тихо:
- Спой, а? Ну пожалуйста...
Валерия Вадимовна усмехнулась. Голос Денис унаследовал от неё. Но сама она пела очень редко, хотя в детстве ей даже прочили стать певицей.
- Что спеть? - она подула в затылок сыну. Денис хихикнул, но тут же серьёзно ответил:
- Ну... ту. Про сына.
Валерия Вадимовна вздохнула, обняла Дениса...
- А сегодня спозаранку раскричалось воронье.
Мальчики идут под танки. "Не ходи, дитя мое",
Но сыночек озорные на меня поднял глаза,
- Мама, что же мы, чужие? Мама отпусти меня!
Я стою, себе не верю... и машу ему платком,
- Мама, я же в смерть не верю. Мама, я вернусь потом,
И ушел, махнул рукою, как за сердце потянул,
- Мама, я любить умею, значит, я сильнее пуль.
Расчертили лик морщины. Каждый день встает заря.
- Мама, мы уже мужчины, мы тут все теперь друзья.
Грусть глаза мои сжигает, сердце чаще все болит,
- Мама, мама, дорогая, к взрывам я уже привык...
А сегодня так тревожно ночью свет лила луна,
- Мама, скоро возвращаюсь. Мама, ты встречай меня.
Руки к сердцу прижимаю. "Ты вернулся, милый мой"!
- Мама, ты не плачь, родная! Мама, я пришел живой. (1.)
- Вот так, - она покачала тихого Дениса рядом с собой. - А теперь вместе, да?
