медицинская маска, будто бы они опасаются какой-то эпидемии.
— Мы с ними ещё потолкуем, будь уверен, — хмыкнул Барни, — рожи-то им подрихтуем.
Пока их было двое против шести, он не слишком стремился лезть на рожон. Так и огрести можно. А вот подловить новичков по одному, чтобы доходчиво объяснить им за местные порядки — это просто необходимо.
Если же они после этого всё-таки попытаются собраться вместе и дать отпор, то и у Барни есть свои ребята.
Некоторые из них даже посещают школу бокса неподалёку. Да и сам Барни, было дело…
От воспоминаний его отвлёк шум захлопнувшейся двери в подъезд.
Новые жильцы разгрузили целую фуру с мебелью буквально за несколько минут. Чётко и собранно, будто роботы, которые всю жизнь только этим и занимались.
Пожалуй, стоит «толковать» с ними при соотношении три против одного, не меньше.
К счастью, уже через пару часов ему представился такой шанс. Один из этих гавриков поселился как раз на его этаже. Да ещё и в комнате, куда хозяева общаги так и не врезали замок.
Так что, позвав двоих дружков, он попросту вломился к соседу посреди ночи.
Чтобы увидеть, как тот просто молча стоит у окна.
Причём, он даже не обратил внимания на то, что в его комнату вошёл кто-то чужой.
— Что-то ты, парень, совсем не по понятиям сюда вселился, — всё-таки начал Барни с ним разговор, — любой порядочный человек сначала познакомится с соседями, проставится. Надо ж уважать старожилов. Как считаешь?
Несмотря на всю эту его пламенную речь, новенький продолжал невозмутимо его игнорировать.
Даже не пошевелился. И Барни начал по-настоящему закипать.
— Эй, мужик, отвечай, когда с тобой разговаривают!
Снова тишина.
— Да ты охренел, козлина! — уже не сдерживаясь, начал крыть новенького на чём свет стоит гопник-старожил.
Но, видя, что даже это не проняло странного мужика, Барни понял, что остался последний аргумент. Кулаки.
И они втроём яростно накинулись на нового соседа.
И вот тогда-то он, наконец, начал реагировать.
Одного из гопников он попросту выбросил в окно. С третьего этажа. Второму… раздавил, мать его, череп. Одними руками! Так что во все стороны брызнули кровь и мозги.
А третьим был сам Барни, и он, не будь дурак, после такого моментально выскочил из чёртовой квартиры, убежал в свою комнату, закрыл дверь на все замки и даже забаррикадировался.
Но потом всё равно дрожал всю ночь. Особенно, когда понял, что где-то оставил свой смартфон и не может вызвать полицию.
А, когда утром он всё-таки это сделал, то приехавшие служители закона не нашли ни одного из двух его мёртвых друзей. И никаких следов произошедшего в этом общежитие насилия. Ни трупов, ни крови…
Ничего.
— Но как же… — не мог поверить в это Барни, — проверьте камеры, сосед просто как-то избавился от тел!
— Уже проверили, — зевая ответил ему полицейский, — ничего необычного или подозрительного на них нет.
— Но…
— Рекомендую вам больше не беспокоить нас без повода, — перебил его один из защитников порядка. — Уверен, ваши друзья просто где-то отдыхают. Или чем-то заняты. Возможно, что и вам тоже стоит отдохнуть. Но без злоупотребления… — откровенно намекнул он на то, что Барни могла просто посетить белочка.
Увы, но ему пришлось это проглотить.
А также он понял, что больше ни минуты не готов провести в этой общаге. К счастью, все его странные соседи с утра покинули здание. Так что он быстро собрал вещи и съехал в самый дешёвый хостел.
А через несколько дней узнал от других своих знакомых, что похожие истории случились ещё с парой человек. Мрачные слухи множились со скоростью света. И общежитие стремительно пустело.
* * *
Найм на работу Лифэнь принёс некоторые довольно неожиданные для меня бонусы. Например, я узнал, что при необходимости камеры не обязательно по-варварски уничтожать. Есть и другой вариант.
Поэтому, когда мои строители-умертвия устроили небольшой хаос в общежитиях и это попало на немногочисленные уличные камеры, Лифэнь попросту их взломала и так подчистила информацию, что у полиции на следующий день не возникло ни малейшего подозрения, что жалобы некоторых жильцов имеют под собой какие-то основания.
Городская база данных, по её словам, «делалась лузерами» и состояла из «дыр, говна и палок». Так что моя шустрая, похожая на подростка подчинённая гуляла там, словно Фред в системе управления кофеваркой.
Конечно, рано или поздно полиции придётся признать, что несколько человек из этих общежитий действительно пропали без вести. Но это будет потом. И доказать всё равно ничего не получится.
Прелесть ситуации заключалась в том, что мои умертвия так перепугали местных, что те начали активно бросать свои комнаты и разбегаться кто куда. А это значило, что бизнес по содержанию этого убожества становился убыточным.
И я, как желающий приобрести эти земли у Веласко, а желательно получить их в качестве компенсации, был этому только рад.
Но это произойдёт чуть позже, а сейчас я ехал в городской архив. Линда сумела что-то откопать про клан Рихтеров, который действительно всё ещё был зарегистрирован, но не содержал ни одного участника.
Вот только кое-что по дороге показалось мне странным. Несколько раз позади себя я замечал чёрный автомобиль с тонированными окнами. Он то отставал, то вновь появлялся. Возможно, кто-то другой мог бы его даже не заметить.
Но я превосходно контролирую свою нервную систему, как и весь остальной организм. Так что попросту ничего не забываю, если сам этого не хочу.
Так что, когда я свернул на подземную парковку и чуть задержался на въезде, убедился, что мой неожиданный хвост нырнул следом за мной.
А стоило мне выйти из химеромобиля, как я получил сильнейший энергетический удар.
— Странно, я не чувствую в нём силы. Энергии едва-едва больше, чем у магистра, — задумчиво поделился мыслями с братом, Сантьяго.
— Ты абсолютно прав, — кивнул Густав, но что, если он маскирует свои силы? Помнишь, как тот извершитель, которого мы грохнули на пляже в Талари?
Следить за Рихтером было очень просто. Его машина выделялась на дороге, да и сам он совершенно не замечал за собой хвост. А если и замечал, то ничего с этим не делал.
Но братья Каррера всерьёз этот вариант не рассматривали. Они были профессионалами с огромным опытом. И умели как ловко уходить от погони, так и преследовать ничего не подозревающую жертву.
Даже у боевых
