Костя, отплевываясь, высунулся из канавы. Глаза у него были в пол-лица.
— Я торчу от этой штуки! — заявил он. — Я люблю самоходную артиллерию! Вот это дура! Вот это сила! Что? Не слышу?!
Цыган сдвинул шлемофон на затылок и тряхнул головой, будто ему в уши попала вода.
— И как тебе не страшно было, Гошка? — спросил он. — Ты же знал, что это такое. Мы-то не знали…
— Ну, что? — крикнул с обочины Костя. — Промазали? В белый свет, как в копеечку?
— Почему? — Гош посмотрел на часы. — Она летит уже секунд тридцать. Сейчас жахнет. Где-нибудь.
Вторя его словам, где-то далеко-далеко жахнуло. Не взорвалось, не громыхнуло, а именно так, как сказал Гош.
И с дерева, игнорируя радиосвязь, благим матом заорал Большой.
— А-а-а!!! А-а-а!!! У-у-у!!! Ё-о-о!!!
— Контузило, — заключил Костя.
Цыган запрыгнул на миномет, поймал свисающий из башни шнур и воткнул штекер своего шлемофона в гнездо.
— По-па-али!!! — разорялся Большой.
— Да заткнись ты! — потребовал Цыган. — Куда попали?
— Ларингофон прижми к горлу, — посоветовал Гош. — Он же не услышит ни фига.
Костя подошел к нему и осторожно тряхнул за плечо.
— Ты как себя чувствуешь, командир?
Гош не ответил, но в его глазах Костя разглядел что-то похожее на гордость.
— Он говорит, мы попали в город! — провозгласил Цыган.
— Очень интересно. Куда именно?
— На два пальца левее центра.
— А куда мы еще могли попасть? Шоссе прямое, как стрела, — заявил Гош сварливо, засовывая руку под шлемофон и расчесывая потный лоб. — Меня интересует — как глубоко? По окраине или глубже?
— Ему не видно. Слишком далеко. Но он считает, что накрыло горелый квартал.
Гош снова почесался, на этот раз за ухом.
— Полезли на броню, — скомандовал он. — Помогу вам заряжать. Давайте сейчас поработаем в темпе. Зарядили, пальнули, зарядили, пальнули. Нужно закрепить успех.
Когда в город улетела четвертая фугаска, и экипаж совершенно оглох, Большой сообщил, что над тающим в мареве силуэтом виден какой-то не то туман, не то дымок.
— Хватит, слезай! — потребовал Гош.
— А еще одну?! — прокричал ему в ухо Костя.
— Да! Как раз он спустится!
— На кнопку дашь нажать?!
— Да ради Бога!
Хрррясь!!! Большой, зажимая уши, подбежал к миномету.
— Сворачивай! — орал Гош. — В походное! Все по местам!
Через пять минут самоходка уже стояла к городу носом, и Большой цеплял на ствол брезентовую заглушку с красной звездой.
— Убери, — сказал Гош, утираясь грязным носовым платком. — Без нее страшнее. Все, Регуляторы, отдыхаем. Наломали дров, теперь ждем делегацию.
Делегация прибыла только на двадцатой минуте. Первым шел черный джип «Мерседес» с тонированными стеклами. За ним катился битком набитый вооруженными людьми большой американский пикап.
Миномет и тягач с наглухо задраенными люками загораживали дорогу. «Лендровер» от греха подальше Цыган загнал за необъятную плиту на корме самоходки, которая скрыла его от посторонних глаз.
Когда «Мерседес» подъехал метров на сто, Гош из тягача старательно прицелился и дал короткую очередь, расковыряв асфальт чуть ближе, чем на полпути. Он не хотел, чтобы рикошетом зацепило машину.
«Тупые», похоже, тоже этого не хотели. «Мерс» резко затормозил, пикап остановился рядом. Автоматчики начали прыгать из кузова, и тогда Гош выстрелил снова. «Тупых» будто ветром сдуло — они мгновенно попрятались за машины и больше не выглядывали.
Дверь «Мерседеса» отворилась, и на дорогу вышел широкоплечий детина, почти с Большого ростом. Гош откинул люк над головой, чтобы лучше слышать.
— Эй! — крикнул детина. — Не стреляй! Мы не будем! Давай базарить!
Гош повернул башенку тягача, через перископ оглядываясь на миномет. Костя в ответ шевельнул пулеметом на своей башне. Они это движение отрепетировали заранее. Гош хорошо помнил, какое пугающее впечатление производит боевая машина, живущая своей жизнью. И точно — детина шарахнулся к «Мерседесу». Гош мысленно перекрестился и по пояс высунулся в люк.
— Чего тебе? — крикнул он. — Ты кто?
— Я? Вован! А ты?
— Гош!
— Кто?!
— Пошел на фиг, вот кто! Чего приперся?! Работать мешаешь!
— Хорошенькая работа! Весь мой город раздолбал!
— Чей город?!
— Мой!
— А ты что там, главный?!
— А ты что думал?!
— Тогда иди сюда! Один!
— Сейчас!
Гош спустился вниз и нажал клавишу передачи.
— Кто это? — спросил он. — Что еще за Вован на нашу голову?
— Понятия не имею, — ответил Костя. — Машину эту мы раньше видели, а его самого — никогда. Мафиози какой-нибудь.
— Мафиозо, грамотей! Оконачние на «и» в итальянском означает множественное число. Ладно, следи за его бандой.
Гош быстро обмотал клавишу изолентой, чтобы была прижата, и ребята в самоходке могли слышать, что он говорит. Высунулся снова и закурил в ожидании, пока Вован, которого малость пошатывало на ходу, подойдет.
— Стой вот так, — приказал он, когда детина приблизился метров на десять.
Вован остановился и с неподдельным интересом уставился на миномет.
— Охренительная штука, — признал он. — Сколько попросишь за нее?
— У тебя столько нет.
— А зачем ты стрелял тогда? Учти, мужик, я из-за тебя в убытке. Ты же от рынка живого места не оставил! Хорошо, народ разбежаться успел…
— Ты мне что тут, права качать будешь?! — заорал Гош в полный голос, сам от себя не ожидая такого командного рева. Видимо, натренировался, гоняя заряжающих. Вован попятился.
— Оборзел?! — надсаживался Гош. — Под центрового косишь, зараза?! Я сейчас тебе покажу, кто тут главный! Я сейчас как шарахну из этой штуки, вся твоя гоп-компания разлетится к такой-то матери! Руки-ноги собирать будешь! А тебя, паскуду, зажарю и съем!!!
Обескураженный Вован попятился еще. Он безусловно не сомневался, что «эта штука» способна шарашить прямой наводкой. И судя по всему, угрозу «зажарить и съесть» тоже принял близко к сердцу. Гош решил его добить. Главное было не рассмеяться. Давно он мечтал запугать такого вот чрезмерно уверенного в себе типа до нервной трясучки. И капитана Дымова, известного болтуна, понесло. Даже чересчур.
— Мне жратва нужна! — заявил он. — Ты центровой?! Под тобой весь город?! Тогда отдай мою рыжую!!! Я жрать хочу!!!
Вован так вытаращился, как будто его самого уже начали грызть.
— Ты это… — пробормотал он. — Ты чего… Рыжую?
— Видел?!
— Ну…
— Где она?!
— Сбежала… — Вован потихоньку начал отползать задом.
— Как это — сбежала?!
