Сергей очевидное.
– Если полезет, мы разберемся, – самоуверенно заявил Ярпи.
Вожак не полез. Дернул в камыши, как только ударили первые стрелы и раздался пронзительный визг.
Прежде чем стадо разбежалось, Сергей успел выстрелить шесть раз. Не интересно. Не охота, а промысел.
Вот только нашумели.
– Я на дерево, – сказал Сергей, присматриваясь к матерому дубу.
– Лучше Трани, – возразил Дерруд.
– Лучше я! – влез Машег. – Что твой Трани понимает в степи!
Довод.
– Веревка есть у кого? – спросил Машег.
Веревка нашлась.
– С собой возьми, – ухмыльнулся Трани. – На этот сук я тебя и так закину.
И закинул. Ухватил за лодыжки и воздел над головой. Тощий-тощий, а здоровенный.
Через пару минут хузарин уже балансировал на длинной ветке метрах в двадцати над землей. И что-то там он такое углядел, потому что обратно спускался раза в два быстрее, чем поднимался.
– Копченые, – сообщил он. – Что за племя, не разглядел, но кочевье большое. Орда. За тысячу точно. Кибиток мало, а коней много.
Вывод очевиден. Печенеги в боевом походе. Неужели решились наехать на Русь?
– Что будем делать, хевдинг? – спросил Дерруд.
– Собираем добычу и уходим.
Лошадей у них нет, так что разведку провести не получится. Но отдыху, похоже, конец. Придется отчалить и идти к волоку: предупредить Олега. А там пусть он и решает, что делать.
– Точно орда? – Олега новости не порадовали.
Машег пожал плечами. Он сказал – кто. Он сказал – где. Дальше – не его вопрос.
– Надо было разведать, – пробасил один из Олеговых бояр.
Получив известие, Олег собрал собственный малый совет. Из посторонних только Сергей, Ререх и Машег. Остальные – Олеговы ближники.
– Валяй, – ухмыльнулся хузарин. – Разведывай.
Боярин ощерился злобно, но сказать ничего не успел.
– Мы бы разведали, – опередил его Сергей. – Но коней у нас нет. А пешком в степи много не набегаешь.
– Коней дам, – сказал великий князь, и боярин закрыл рот. Не стал перечить руководству.
– Тогда разведаем.
Машег уточнил:
– Если кони годные.
– Без вас найдется кому!
Боярину наконец-то удалось высказаться.
– А я бы их отправил, – не согласился с «коллегой» Егри. – Они проверенные.
– Кем это? – не унялся боярин.
– Мной, Тишата, мной проверенные. Но ежели хочешь сам…
Сам боярин не хотел. Весу в нем было – как в Сергее в старые времена. Только у Сергея – мышцы, а у боярина Тишаты – чрево. Нет, биться и с брюхом можно, и боярин наверняка в ратном деле неплох, иначе не был бы ближним боярином вечно воюющего князя. Но вот для скрадывания телосложение у Тишаты не самое подходящее.
– Ты не должен! – резко заявил Дерруд. – У конунга достаточно собственных людей. Пусть они и таскают для него угольки из Муспельхейма.
Сергей не без труда проглотил резкий ответ, напомнив себе, что дан не указывает ему, а лишь выразил собственное мнение.
И оно, как ни странно, совпало с мнением Трувора.
– Почему это Хельгу распоряжается нашими людьми? У него что, своих нет? – возмущался княжич. – Пусть будет благодарен, что Вартислав обнаружил то, что прохлопали его вои. Киев – его вотчина! Вот пусть сам о ней и заботится.
– Я бы не сказал, что вотчина, – заметил Ререх. – Не слыхал, чтобы его отец владел этим городом.
– Какая разница! Он взял его железом. Своим железом. А уберечь хочет нашим!
– Почему бы и нет? – пожал плечами Ререх. – А в чем ты прав, так это в том, что Варту следовало сначала спросить меня, а потом соглашаться.
– А ты бы не согласился? – оживился Трувор.
– Почему же? Согласился бы. Но… – Ререх бросил на Сергея укоризненный взгляд. – Не забыл бы потребовать подобающую награду. Он ведь тебе даже мелкого резана не дал за твою весть?
Сергей фыркнул:
– Обойдусь без подачек!
Но он уже понимал, что облажался. Ему не следовало что-то обещать Олегу напрямую. Олег развел его на «слабо». Как мальчишку, коим он хоть и являлся, но… не вполне. Что он вынужден признать. Вслух.
– Рад, что ты понял, – кивнул Ререх. – Но раз уж вы с Машегом вызвались, идти придется. А нам с братом придется навестить родича… Без тебя! – опережая вопрос Сергея, сказал он. – А вы не торопитесь. Подготовьтесь как следует. Спешить теперь некуда. Пока Хельгу не разберется с печенегами, он с места не тронется.
– Серебра не просите, – на всякий случай сказал Сергей. – Серебро мы и без него добудем.
– Мы! – с иронией произнес Трувор.
Ререх, однако, кивнул. Он услышал.
Теперь надо, чтобы услышал Убийца.
– Так нужно, Дерруд. Нужно, чтобы конунг понял: мы сделали то, что не смогли сделать его люди. Потому что мы – лучше.
По крайней мере, Машег точно лучше.
– И не беспокойся за меня. Это же Дикое Поле. Мы с Машегом здесь – как киты-убийцы в Северном море. Вдвоем мы с кем угодно справимся.
Дан только головой покачал и буркнул:
– Ты – хевдинг.
Он был крутейшим воином.
Но не в степи.
И знал об этом.
Отправились они, однако, не вдвоем, а втроем. Третьего им навязал Олег. Поклялся Перуном и личной славой, что этот третий – надежен, как собственноручно выкормленный конь. Ему пришлось, поскольку Сергей был в шаге от того, чтобы отказаться от рискованной разведоперации. Потому что третьим был печенег. Свой печенег, как утверждал великий князь. Изгой из какой-то дальней орды. Олег его приютил, но только после того, как степняк по всем правилам принес торжественную клятву Небу, что будет верен русам в целом и Олегу в частности. Было это пять лет назад, и за эти пять лет перебежчик ни разу не дал повода усомниться в своей преданности.
Тем не менее, у Сергея степняк доверия не вызывал. Может, потому что выглядел печенег… Как печенег. Сергею же подавить свою исконную неприязнь к копченым и принять Олегова бойца в команду было непросто.
Хотя будь тот не печенегом, а, скажем… гузом, Сергей принял бы его без пререканий. Видно было: в степной охоте тот не новичок. Вдобавок по-словенски и по-хузарски болтал совершенно свободно.
Звали печенега Гачей.
– Давай его убьем, если он тебе не по душе, – предложил Машег.
К печенегам белый хузарин относился свысока. Грязные безбожники, которые надцать поколений были у хузар на побегушках.
Расстановка сил в степи нынче существенно изменилась, однако Машег признавать этого не желал. И немедленно озвучил свое мировоззрение, когда Гачей попытался объявить себя главным в команде. Мол, он и опытней, и по возрасту старше, а старших надо уважать.
– Какой ты старший, черномордый! Забыл свое место? Ты никто! Мои предки войско в бой водили, а твои
