— Артем Николаевич прав, — тихо произнес Мюллер, тоже бледный, как бумага. Там, в распадке, его вывернуло наизнанку прямо на головы дикарей, и он до сих пор время от времени вздрагивал, зябко поеживаясь. — Они действительно не люди. Это что-то страшное…
— Давайте не будем терять время, — заключил Артем. — Пока мы здесь дискутируем, дикари расползутся по всему району.
— Что вы предлагаете, капитан? — впервые директор прилюдно обратился к Бестужеву на «вы», и это подчеркнуло для всех серьезность момента.
— Когда вы подписывали приказ о моем назначении командиром вооруженного формирования прииска и начальником гарнизона, там был такой пункт, — и Артем процитировал по памяти: «В случае возникновения угрозы жителям поселка Красноармеец или в других неотложных случаях командиру формирования передается власть над всеми военнообязанными лицами мужского пола, а также возможность использовать все материальные ресурсы прииска по согласованию с главой администрации поселка». Так вот, сейчас наступил именно такой случай.
— Командуйте! — лаконично сказал Незванов.
— Всем военнообязанным мужчинам немедленно собраться в клубе. Лейтенанту Винокурову получить у начальника охраны все имеющееся в наличии нарезное оружие и вооружить им тех, кто может с ним обращаться. Кому не хватит, пусть воюют с охотничьими ружьями. Собрать и распределить среди них все патроны, снаряженные жаканами и крупной картечью. Командиром в мое отсутствие назначается капитан Сикорский. Капитан, разъясните людям обстановку и держите их в состоянии боевой готовности. Приготовить достаточное количество плавсредств для форсирования реки. Немедленно отправить посыльного на Хатагай-Хаю и объявить там общую готовность к отражению агрессии. Отправить курьера на Тоболях, чтобы предупредил местное население об опасности. А вы, — Артем показал на Рокотова и главного механика, — займетесь вот чем…
…Через два часа Бестужев снова поднял дельтаплан в воздух. Теперь вместо Мюллера сзади сидел маленький и худой взрывник Тимофеев, выбранный Артемом именно из-за малого веса. В ногах у него стоял дополнительный груз — тяжелый фанерный ящик, полный самодельных гранат. Изготовлены они были по нехитрому проекту Артема: из плотной оберточной бумаги сворачивается кулек, в него укладывается двухсотграммовая аммонитная шашка с детонатором и куском огнепроводного шнура, рассчитанного на пять секунд горения. Туда же засыпается мелко нарубленная стальная проволока, все это крест-накрест обматывается двумя витками изоляционной ленты — и готова начиненная картечью бомба.
Над толпой дикарей, разделывающих бедных мамонтов, Артем пролетел, оставив их на потом. Он спешил разделаться с теми, кто готовил страшное пиршество на заставе. Показав взрывнику на скопление питекантропов в районе сгоревшего дома, Артем заложил крутой вираж и стал описывать над заставой круги. Тимофеев брал самодельную гранату, поджигал шнур и сбрасывал ее в скопление дикарей. Получалось это у него ловко, и взрывы внизу гремели один за другим, выкашивая изрядные бреши в толпе. Питекантропы заметались по террасе, но у них не хватало ума разбежаться, рассредоточиться, и каждый взрыв выбивал из их рядов сразу по нескольку особей.
Когда последние из оставшихся в живых дикарей поняли что к чему и скатились с террасы вниз, Артем обернулся и вопросительно посмотрел на взрывника. Тот понял его и показал четыре пальца. Это значило, что в ящике осталось четыре гранаты. Артем поднял в ответ два пальца, указал на большую группу питекантропов, наблюдающих за избиением своих сотоварищей, и направил машину прямо на них. Тимофеев одну за другой швырнул в толпу две гранаты, и еще несколько дикарей повалились на землю, истекая кровью. Последние две гранаты достались бригаде, которая свежевала убитых мамонтов.
Но даже после такого избиения питекантропов оставалось еще слишком много, чтобы считать битву выигранной. Бестужев слетал на прииск, в гондолу загрузили новый ящик с гранатами, и они с Тимофеевым вернулись на поле боя. Дикари оказались не такими уж тупыми и сумели сделать выводы из своих ошибок. Теперь при появлении самолета они рассыпались на маленькие группы, и Артему пришлось гоняться за ними по всему распадку. Многие из них перебрались на другую сторону ручья и попытались спрятаться в лесу, но сверху их было хорошо видно под невысокими лиственницами. Прочесав распадок вдоль и поперек, они с Тимофеевым смогли нанести врагу немалый урон.
А вот когда они вернулись в третий раз с очередным ящиком боеприпасов, то не смогли использовать по назначению ни одной гранаты. Дикари сбились в плотную кучу, и Артем, поражаясь их безмозглости, направил дельтаплан прямо на толпу. А когда разглядел, что в этой толпе плечом к плечу вперемешку стоят питекантропы, женщины и маленькие дети, то едва успел свернуть в сторону, и Тимофееву пришлось бросать гранату с уже подожженным запалом в воду ручья. А дикари внизу восторженно прыгали и вопили, потрясая копьями. Видно, они не раз имели дело с людьми и хорошо освоили этот подлый прием…
…Дельтаплан остановился в конце взлетной полосы, и Бестужев заглушил двигатель. Тимофеев спрыгнул на землю, потоптался, разминая ноги, и виновато сказал:
— Ты меня прости, Николаевич, но взял бы ты завтра кого-нибудь другого. Ну не могу я больше! Уж слишком они на людей похожи!
Бестужев удивленно посмотрел на взрывника, и только сейчас до него дошло, что перед ним не боец спецназа, а обыкновенный гражданский человек, впервые в жизни побывавший в реальном бою. Он похлопал Тимофеева по плечу и ободряюще сказал:
— Все нормально! Это пройдет. Ты вот что, отдохни как следует и завтра утром приходи сюда.
— Хорошо, я постараюсь, — сказал, опустив глаза, Тимофеев и устало поплелся в сторону поселка.
Бестужев посмотрел ему вслед и печально подумал — ничего не пройдет, и никогда уже не будет все нормально у того, кто отнял не принадлежащие ему жизни. Будь он тысячу раз прав, все равно его будут мучить сомнения. Даже если он руководствовался самыми высшими соображениями. Даже если он был почти уверен, что уничтожал не людей, а напавших на его дом врагов. Даже если враги не были людьми и не имели бессмертной человеческой души. Именно из-за одного короткого, но такого емкого слова «почти»…
Увидев спешащих к дельтаплану людей, Артем отбросил от себя всю эту лирику и пошел к ним навстречу.
… — Ты можешь прикинуть, сколько тварей еще осталось в распадке? — по лицу Незванова было видно, что ему нелегко дался проведенный в ожидании день.
