Но что значила информация о каких-то солнечных пятнах, когда на Кубани полегло шестьдесят процентов озимых, в стране скопилось семнадцать миллионов бездомных, в четыре раза увеличилась заболеваемость раком, а метеорологи предупреждали, что грядущая зима будет самой суровой за всю историю наблюдений?
Взмыленные министры сатанели от любых просьб. Если Некумыкин видел меня в коридоре, то тут же скрывался за ближайшей дверью. С трудом удалось добиться того, чтобы Тарас меня просто выслушал. Он едва согласился на оплату счетов по ранее заключенным контрактам. Ни о каких новых поставках говорить не хотел, все твердил известное правило: проблемы нужно решать по мере их возникновения. На мое возражение о том, что после возникновения протуберанца никакой проблемы уже не решить, он вдруг вскипел:
— Да перестань ты пугать сказками, мне и действительности хватает!
Лицо у него при этом было красное, и веко дергалось.
У меня опустились руки. Под землю мы могли упрятать не более миллиона семисот тысяч человек. Государственный бюджет трещал, как полено в камине, в очередной раз ослабла борьба с гидрой коррупции, поднимала голову кобра инфляции, а наш президент явно нуждался в уходе.
* * *
Охранник у ворот откозырял. Брызнув вчерашней лужей, машина вкатилась во двор. Андрюша молча открыл дверцу и я вышел.
Была суббота. Выдался погожий, очень редкий для послеастероидных времен денек. С лазурного неба безмятежно сияло солнце, и было оно безо всяких там протуберанцев. Справа и слева от плиточной дорожки зеленел стриженый газон. Только под брюхом у бронетранспортера трава разрослась, вымахала в полную величину, частично скрывая боевую машину от недругов. Бассейн превосходным кролем пересекала смуглая торпеда. Вынырнув у бортика, она превратилась в доктора Шойгу. А на раскладной табуретке, прислонившись к колесу БТР, сидел бледный Фима с розовой газетой «Файнэншл таймс» в руках. Тамара Саратовна окатила его брызгами, демонически захохотала и скрылась в бирюзовых водах. Фима протер очки, невозмутимо перевернул мокрую страницу. После этого вопрошающе глянул в мою сторону. Я вяло махнул рукой.
У самого дома двое хорошо сложенных, а потому почти голых программистов азартно резались в пинг-понг. Стрекотали кузнечики. Пахло скошенной травой и жареным мясом — над кухонной трубой дрожало заманчивое марево. Из открытых окон первого этажа слышался Вивальди. «Лето», разумеется.
— Погодка-то, а, Владипетрович? — сказал Дима.
Он сидел на террасе, отмахивался от кровососущих насекомых и курил длинную сигару. На нем была футболка, которая рекомендовала любить Россию. Хорошо, что по-английски.
— Да, — сказал я, вынимая сигареты. — Ничего погодка. Как напоследок.
Дима щелкнул зажигалкой.
— А не надо так мрачно, шеф. Протуберанца еще нет, а жизнь пока что есть. В конце концов, нынче у нас год неспокойного Солнца. Посему пятна вполне уместны.
— Если не учитывать того, что Карробус продолжает сближаться с нашим пятнистым светилом. Тебе это нравится?
Дима пыхнул дымом.
— Не слишком.
Я вскочил и принялся расхаживать по террасе.
— Дима, не знаю, что делать дальше. Три часа отсидел на заседании Совбеза. Все по уши утопли в текущих проблемах. Кругом сплошные извержения, землетрясения, тайфуны да оползни. Даже старик Везувий проснулся… Атмосфера волнуется, радиоактивные дожди льют, беженцы бунтуют, начались эпидемии. О протуберанце никто и слушать не желает.
— А президент?
— Устал мне верить.
— Между прочим, китайцы-то убежища строят. И Баб Уоррен действует изо всех сил.
— Действует. Японцы тоже копают изо всех сил, скоро до мантии дороются. Да что там! Весь мир зашевелился. А вот мы… Раньше всех прокукарекали, а потом скисли. Дима! Мои возможности исчерпаны.
В ответ на эти горестные слова Дима пренебрежительно махнул сигарой.
— Никто и никогда в точности не знал наших возможностей. Если порыться в огороде, обязательно отыщется полезная вещь. Вроде бочонка с червонцами. Страна у нас такая. Тыщу лет все на черный день во-во-руем. Так вот он наступает, черный день. Нужно доходчиво объяснить это нужным людям.
В этот момент из дверей дома два караульных солдатика вынесли обеденный стол. Прямо со скатертью.
Я спокойно кивнул.
— Так. Распродажа имущества начинается?
Дима рассмеялся.
— Нет еще. Просто Алиса Георгиевна решила устроить ужин во французском стиле. То есть на траве.
— Чего? Какой ужин?
— Ну пир во время чумы.
— Нам только гостей не хватает!
Дима загадочно прищурился.
— Будут и они. Ого-гости. Инициатива снизу, шеф. Разрази-разумная. Женская дипломатия называется. Позволите совет?
— Какой?
— Женщинам мешать нельзя. Они злопамятные. Си-сигодня ни во что не вмешивайтесь. Все равно наденем на вас смирительную рубашку. Так что плывите по течению.
Сил для наведения порядка все равно не оставалось, и я поплыл. Сначала в ванную, а потом в постель. Поспать удалось часа полтора. Но после водных процедур, да при теплом лесном ветре спится прелестно. Впервые за много дней я почувствовал себя почти свежим.
Алиса приготовила мне джинсы и немыслимо легкомысленную гавайскую рубаху.
— Послушай, чего ты из меня попо-пугая делаешь?
— Чем больше обстановка будет отличаться от официальной, тем лучше.
— Да что ты задумала?
— Приглашены жены всех тех, кто может дать деньги. Минуя Тараса. Видишь ли, ничто так не стимулирует поисковую деятельность мужчин, как небольшой семейный скандал.
— О! Это я знаю.
— Женщины об этом не только знают, но и применяют.
— На ком это ты оттачиваешь формулировки? — подозрительно осведомился я.
Алиса рассмеялась, взъерошила мои волосы и глянула критически.
— Хорош ковбой! Главное, не причесывайся.
— И что тогда?
— Тогда тебя ждет успех. Иди, проверь готовность персонала.
* * *
Персонал сиял красотой и молодостью. Даже Фиме умудрились придать нарядность. Девочки выглядели восхитительно, а Диме шло решительно все, что бы он ни напялил. Я остался доволен, объявил благодарность за умелый макияж, после чего взялся осматривать поле боя.
Дымились таиландские палочки, разгонявшие комаров. На ветках сосен висели китайские фонарики, а в бассейне изящно плавало что-то японское с фитилечком. На втором этаже дачи оборудовали кинозал с мультимедийной установкой и фуршетным столиком. Это я понимал. Но вот то, что в холле соорудили настоящий подиум! Зачем?
— Да чтобы наши гостьи не вздумали отказаться, — пояснила Тамара Саратовна. — Будут демонстрироваться модели сезона в стиле «кроманьон». Очень актуально.
