На нашу удачу, мост оказался проезжим, ни пробок, ни тем, более, блокпоста или засады. По пути впереди всего одна машина светила габаритными огнями, да в зеркало заднего вида от самой Большой Октябрьской видна пара автомобилей. Пока поглядывал, едва не пропустил широкий срез асфальта на спуске, дорожники, как начали, так и бросили. Успел притормозить, начинаю становиться водителем! Хотя попутчик пару раз хмыкнул, видя, как управляю машиной. Но вслух ничего о манере вождения так и не сказал.
Миновали знаменитую по «тысячерублевке» многоглавую церковь Иоана Предтечи, следом замолкший завод. Удивил полуразоренный продуктовый рынок слева от дороги. Въездные ворота закрыты, за решетчатыми створками люди, по виду живые, поскольку с оружием. Получается, нашлось, что охранять, не то, что сгоревшая заправка у поворота? Дальше незнакомец показывал, куда поворачивать. Ехать и правда, оказалось не так далеко, не по моим меркам, разумеется.
На пересечении с Большой Фёдоровской улицей помех не встретил. Легко повернул налево, по пустой улице, казавшейся заброшенной из-за пустых участков бывших трамвайных путей. Перед Федоровской церковью попутчик показал налево, свернул, объехав церковный двор. Огороженный зелёным забором с белеными кирпичными столбиками, окружен вереницей машин, будто приехали на Пасху. Но транспорт не кажется брошенным. Церковные ворота закрыты, как на рынке, у створок внутри двора вооружённые люди. Одеты странно, похожи на военных, потом дошло что это местные казаки, с ружьями разных моделей.
Посмотрели безразлично, машина Водоканала не вызывала подозрений. Других людей во дворе не разглядел, некогда, пора поворачивать направо, куда показывал незнакомец. Снова повезло, дорога с приличным асфальтом. Не задумывался, что у Фёдоровской церкви такое солидное подворье. Да ещё с двух сторон закрыто подсобными зданиями, будто специально для защиты на случай несчастья.
Миновав церковь, едем дальше, впереди с одной стороны вереницы современных трехэтажных домов, слева старые «деревяшки», местами огороженные коттеджи разной степени крутости. Слева неподалеку река, но из-за домов не видно. А ведь в будущем тут чуть ли не элитное место могло возникнуть, теперь все в прошлом.
— Вот здесь! — попутчик показывает дом из оранжевого кирпича, ограждённый мощным заборам. Это не дом, усадьба, на манер церковного двора, только поменьше.
— Во двор не заехать, да и закрыто.
— А посигналь! Или дай, сам понажимаю.
Незнакомец дотянулся до руля, над притихшей улицей пронесся пронзительный сигнал. Думаю, давно вот так, решительно, не гудели. Даже не запомнил последовательность длинных и коротких гудков. Но это не мелодия, условленный сигнал. Может, и означает что, вроде свистков флотской боцманской дудки? Единственное, запомнил длинный в конце. Никакой реакции, даже в окна никто не выглядывает. Впрочем, это в порядке вещей, откуда знать, кто приехал, и что хочет?
Подождали минут пять. Спросил: «Может, повторить»? Попутчик ответил: «Не надо, если услышали, то выйдут, а если некому слышать, то смысла нет повторять». Что же, логично.
Ждал, что откроются ворота, не угадал. Из-за угла показались трое парней, один в спортивном костюме, второй в джинсах и кожаной куртке, третий в чёрной форме, похожий на охранника. В руках одного заметил ружьё, остальные на вид невооружённые, или не показывают. Тот, что с ружьём и в форме, остановился, внимательно смотря на машину и вокруг. Ствол направляет то в одну, то в другую сторону, готовый выстрелить.
Не сразу обратил внимание, охранник работает профессионально, ни разу ствол ружья не оказался направлен на кабину. Наверное, потому, что тогда под огнем окажутся два других парня, идущих к машине. Тем более, один держал руку под курткой на поясе.
— Откуда такой сигнал узнал? — начал было «спортсмен». Но вдруг осёкся, лицо исказила странная гримаса, смесь радости, удивления и даже огорчения, закричал:
— «Бурый», ты? Живой? — обернулся к спутнику, — Батя, вернулся всё-таки!
Попутчик при этих словах вдруг стянул с шапку с головы, провел по лицу. Показалось, перед этим глаза заблестели. Когда шапка оказалась в руках, выражение снова прежнее, спокойное, только глаза слегка покраснели.
— Уж поминать собрались! — парень уже не скрывал радости, превратившись из сурового бойца в восторженного мальчишку. — Думали, так и остался, как остальные, мёртвым лежишь у дома или на дороге. Или в живого мертвеца превратился…
— Эти козлы сказали, что там всех разделали, — это уже второй парень, в кожаной куртке. Уже не держался за оружие, тоже рад видеть незнакомца.
— Ну, вот же суки, ну, ладно, потом разберемся, Батя! — первый парень распахнул дверь, и тянулся к попутчику.
— Погоди, успеешь облобызаться! Колясочку вначале подготовьте, водитель покажет, где.
Сам я так и сидел, положив руки на руль. После слов незнакомца вышел наружу, пошёл открывать дверцу кузова. Подождал, пока подошел парень в кожанке, под прикрытием охранника открыл кузов. Дальше тот справился сам, похоже, коляска знакома. Ловко положили на асфальт, нажав нужные кнопки, снова превратив в миниатюрное транспортное средство. Дальше пересадили в неё того, кого называли «Бурым». Первый парень, уже не такой радостный, снова напускал на себя суровость. Видимо, эмоции выплеснул, пока коляской занимались.
Босс, иначе не назовешь, махнул рукой охраннику, подозвал к себе. Тихо спросил, так, что охранник склонился к голове. В ответ парень в форме только отрицательно мотнул головой. И добавил, чуть громче: «Нет, Валерий Николаевич, не «кургановские», это точно». Информация не порадовала, не тот ответ ждал «Бурый», но не показал виду. После чего позвал: «Браток, подойди-ка на минутку». А парни отошли так, чтобы не мешать разговору, внимательно осматриваясь вокруг.
— Как хоть зовут, спаситель? — в голосе не слышно ни радости, ни волнение, словно полчаса назад не готовился к смерти. И глаза смотрели спокойно и уже без настороженности. Вернулся в привычный мир, где хозяин.
— Игорь зовут, Волков, — не стал скрывать, ни к чему.
— Запомню, — без эмоций сказал мужчина. — Скажи, Игорь, правда есть пристанище?
— Да, квартира на Пушкина. Только там никого нет, даже кота.
— Понимаешь, не предлагаю остаться, сами здесь надолго не задержимся. Пока даже не представляю куда и когда переберёмся. Такие парни пригодились бы. Но, видишь, ни хаты, ни оружия толком, ничего. Придётся сначала начинать.
— Понял, Валерий Николаевич, — при этих словах левая бровь босса приподнялась и тут же опустилась. Видимо, сообразил, что расслышал, как к нему обращался охранник.
— Браток, не обижайся, нечем одарить за помощь. Не деньгами же, кому теперь нужны. Так получилось, придётся исправлять. Разве что, слышал, как называли, запомни кликуху. Если по жизни прижмёт, перехлестнешься с братками или приблатненными, сошлись на знакомство.
Помолчав, добавил.
— Разочек, да попусту не бахвалиться. Сам хоть не в законе, и не блатной, но авторитет имелся. Но, уж если натворишь сам чего, знакомство не поможет. Только, думаю, ты человек не только добрый, но ещё и умный.
Между тем махнул своим людям, пока те подходили к коляске, попрощался.
— Ну, бывай, «Волк», — улыбнулся одними глазами, кивнув напоследок.
— Бывай, «Бурый!»
Боевик с ружьем прикрывал, пока забирался в машину, а парни оживленно рассказывали боссу, даже не заехав в приоткрывшуюся калитку. Завёл двигатель, когда коляска «Бурого» скрылась за дверью. На улице так никого не увидел, машины в это место не заезжали. Но заметил на верхнем этаже, за приоткрытой балконной дверью, человека, похоже, с оружием. Но какое мне дело до того, что здесь происходит? Пора домой.
Только подумал, где, когда мог шефа видеть? Убей, не вспомню. Шапка мешала, здорово искажает, но вот эти глаза запомнил. Может, и правда, не бандит? Ни о ком из криминала с такой кличкой раньше не доводилось слышать. Ведь, наверняка, уже при делах был, когда сам ещё в ментовке работал. Да ладно, «Бурый» так «Бурый», надеюсь, не пригодится это, буквально, «шапочное» знакомство.
