Внезапно чья-то сильная рука подхватила меня за шиворот и резко дернула, отрывая от земли. Ничего не соображая, я обмяк как куль. Спустя мгновение почувствовал, как лежу на чем-то твердом, словно меня перебросили через жердь. Организм, больше не в силах сопротивляться, нырнул в темный омут беспамятства.
Я открыл глаза и судорожно втянул носом прохладный воздух. Как и приступ, пробуждение всегда одинаково. Дыхание перехватило, из груди вырвался хриплый, лающий кашель. Отдышавшись, я повалился на траву, пытаясь унять слабость. Эта зараза меня скоро доконает.
– Очнулся? – раздался знакомый голос.
Я повернул голову и увидел сидящую недалеко Маню. Девушка ворошила потухшие угли костра. Лицо сосредоточено, будто она о чем-то размышляла.
– Ну ты горазд в отключке валяться. – Маня наконец подняла голову и пристально глянула мне в глаза.
– Где мы? – Я облизнул пересохшие губы.
– В пяти километрах от стоянки.
– Как мы здесь очутились?
Девушка удивленно посмотрела на меня:
– Ты что, правда ничего не помнишь?
Я взъерошил волосы на затылке.
– Помню, бежали, потом мне стало плохо… Дальше все. Я, кажется, отключился…
Маня многозначительно хмыкнула:
– Когда ты упал, я оказалась в замешательстве. Потом мне больше ничего не пришло в голову, как понести тебя на плече. Не оставаться же там…
– Дела… – Я присвистнул от удивления. – Как ты смогла?
– Как-как? – Девушка вдруг засмеялась, обнажив ровные зубы. – Молча. Поверь, ты еще не тяжелый. Доводилось…
– Что?
– Об этом потом. Можешь пояснить, что это ты вытворил такое в степи?
– В смысле? – вопросом на вопрос ответил я, пока не понимая, к чему она клонит.
– Как ты узнал, что Лес нападет на лагерь? И почему спас меня? Ведь тебе ничего не стоило уйти одному. И тогда…
Голос девушки резко оборвался. Она замолчала на полуслове, видимо, представляя, что могло случиться, не потащи я ее за собой.
Несмотря на слабость, я сел и помассировал виски. О моем вчерашнем озарении остались лишь воспоминания, да и то расплывчатые. Сейчас самочувствие было обычным, как и день, и два назад. Что говорить?
– Не знаю, – нерешительно ответил я, тщательно подбирая слова. – Такое у меня впервые.
– То есть ты хочешь сказать, подобное случилось в первый раз?
– Да, – брякнул я, находясь в полном замешательстве.
– Ну а спас-то чего?
Я пожал плечами. Сказать, что Маня меня удивила, – не сказать ничего. В один момент из брутальной, нарочито вульгарной и жестокой байкерши превратилась в обычную девушку. Не нужно быть провидцем, чтобы понять – она не та, за кого себя выдавала у кочевников. Но как ее угораздило оказаться среди них – загадка. И еще моя тетрадь. Именно после того, когда Мане попались в руки записи, линия поведения резко изменилась. Она сбросила маску и пошла на риск, чтобы вытащить меня из плена. Зачем?
– Ладно, – махнула рукой Маня, – можешь не говорить. Это сейчас не суть важно. А эти боли…
– Приступ?
– Пусть будет приступ… Давно он у тебя?
– Несколько месяцев.
Суть разговора окончательно ушла от меня.
– После того, как побывал там?
– Где там?
Видимо, сюрпризы еще не закончились.
– Послушай… Я действительно не понимаю, о чем речь.
Маня пристально смотрела мне в глаза, словно пыталась уловить там что-то, понятное лишь ей… Наконец, резко поднялась, постояла несколько секунд, раскачиваясь с пятки на носок. Затем села у костра и ненадолго ушла в себя.
Возникла пауза.
Никто не решался задать следующий вопрос, хотя лично у меня их было навалом. Ситуацию разрядила Маня.
– Есть будешь? – неожиданно спросила она и, не дожидаясь ответа, бросила мне теплую банку тушенки, которую только что достала из золы.
Я поймал на лету предложенный завтрак, быстро вскрыл ножом и принялся уплетать за обе щеки, оценив качество продукта.
– Вкусно, – я одобрительно кивнул и продолжил чавкать. – Знакомая банка.
– Твоя, – хмыкнула Маня, как ни в чем не бывало работая ложкой.
– Моя? – От подобного хамства перехватило дыхание, и я чуть не подавился. – А ничего, если?..
– У тебя есть другие варианты? – безапелляционно заявила девушка.
Не найдя возражений, я продолжил жевать. Некоторое время мы молча набивали желудки, занятые своими мыслями. Наконец, мне осточертела эта игра в угадайку.
– Почему ты меня спасла?
Байкерша молча доела тушенку, выбросила банку, глубоко вздохнула:
– Видимо, ты и вправду ничего не знаешь…
– Да уж, наверное, – саркастическая ухмылка искривила мое лицо. – Потрудись, пожалуйста, пролить свет на темного заблудшего.
Девушка зябко поежилась от утренней прохлады и продолжила как ни в чем не бывало:
– Хорошо. Мое настоящее имя Марика. Фамилия тебе ровным счетом ничего не скажет, да и не важно все это… Я – полевой агент военной контрразведки Армии Возрождения. Более двух лет назад внедрилась в банду Драго. Кланы Черного рынка очень окрепли за эти годы, и было принято решение держать их под постоянным контролем. Чем мы и занимаемся. Моя основная задача – сбор, анализ и передача информации заинтересованным лицам.
Услышав сказанное, я почувствовал, как нижняя челюсть начала отвисать, с каждым словом опускаясь все ниже. Нет, я не был удивлен. Я был просто в шоке.
– Ты это серьезно? – Не знаю, как мне удалось задать этот вопрос, так как губы отказывались слушаться. – И много вас таких?
Маня серьезно кивнула:
– Да. Но в мои задачи входило не только это… До внедрения наше ведомство усиленно искало следы одной лаборатории, информации о которой кот наплакал. За несколько лет нам удалось кое-что накопать, чтобы хоть немного представлять, чем там занимались.
– Что за лаборатория?
– Помнишь, как все началось?
– Что именно? – уточнил я.
– Ну… – Маня-Марика замолчала, подбирая слова. – Как появился Лес, как начал наступать?
– В общих чертах… – Рука сама потянулась к затылку и принялась усиленно его чесать. – Правительство долго скрывало истинное положение дел, а потом уже было поздно. Придумали гербицид, Лес ненадолго остановился, затем пришла Пандемия. Вроде так.
– Все верно, – кивнула девушка. – Так вот. Когда Лес выпустил споры и начался мор, многих военных ученых-вирусологов успели эвакуировать. Им поставили задачу – вывести вакцину против этой заразы. Не знаю, сколько времени понадобилось для этого, однако найти решение проблемы удалось.
– Какой?
– Достоверно точной информации у нас нет. Многие документы проходили под грифом «Совершенно секретно» и были, скорее всего, уничтожены, когда стало ясно, что положение плачевное. Вернемся к лаборатории. Из тех обрывков, что мне удалось нарыть, стало ясно, что изобрели не противоядие, а вирус.
