Какое решение он примет в конечном итоге?
Это был отличный вопрос. Его Асура могла задать и себе. Сейчас она чувствовала, что готова переступить черту.
Таг остался на позиции у дерева. Ему было хорошо видно, что происходит. Увы, сцена для спектакля была узкая: в сущности, действующим лицам оставалось отыгрывать свои роли на лесной тропе. Никакого пространства для маневра, с обеих сторон кустарник и деревья. Если вспыхнет бой, хибо смогут двигаться лишь вперед или назад.
Впрочем, Ирган доверял своим инстинктам и знал, что до драки дело не дойдет. Джнахин не станет рисковать, а беженцы слишком напуганы видом вооруженных людей.
Таг видел лица фермеров. Он отводил глаза всякий раз, когда кто-то смотрел на него, хотя понимал, что это глупо. Матери уже убрали детей подальше. Инстинкт никуда не денешь.
– Что тут происходит? – Вопрос Фаррела был адресован Иргану.
– Пока ничего. Они только что пришли, обсуждают последние новости. Им досталось.
Капитан остановился, остальные рассредоточились позади него.
Джнахин, конечно, видел все. И кровь, и лохмотья, и сажу на лицах фермеров, и полные страха глаза. Он также слышал приглушенные голоса и детский плач. Маир, до того разговаривающий со своими соседями, резко развернулся и пошел в сторону капитана. Таг почти убедил себя, что проводник кинется на Фаррела с кулаками. Но Маир не стал этого делать, хотя решительности ему было явно не занимать. Он был в бешенстве, его голос срывался, как у человека, подошедшего к последней черте.
– А ты что тут делаешь? Пришел позлорадствовать, да? Ну? Тогда смотри! Смотри на них! Смешно? Смейся!
За его спиной появились мужчины с оружием. Похоже, им было наплевать, что хибо могут размазать их по стенке в два счета. В подобном состоянии гражданские способны наломать дров, и Таг начал думать, что ошибся в прогнозах. Маир мог подвигнуть своих родичей на глупость.
– Их преследуют, гонят, как животных! Не для того, чтобы прикончить. Этим тварям нужны рабы! – продолжал кричать Маир. – Назвать тебе поименно всех, кого сегодня убили и сожгли? А? Ну, чего молчишь, герой?!
– Примериваюсь, куда бы тебе врезать, чтобы ты заткнулся, – ответил хибраниец.
Было почти светло, и Ирган заметил, как сильно побледнел Маир. Его тонкие губы затряслись.
– Что ты сказал? Кто ты такой, чтобы топтать меня на моей же земле? А, пес инопланетный?
Это было невероятно. Таг замер.
– Мы тебя сюда не звали. Ни тебя, ни твоих эмадинских хозяев, ни Лигу! Нам преспокойно жилось и без вас! – добавил проводник. – А ну, сними шлем! Я хочу видеть твои глаза!
Провисло молчание. Воздух наэлектризовался.
– Снимай, чего стоишь? – фыркнул один из лесовиков за спиной Маира. – Оглох?
Джнахин поднял руку и снял шлем. Проводник уставился ему в глаза.
– Так лучше, – произнес фермер. – Великий герой, да, легендарный, да? Зачем ты сюда пришел? Убить нас?
Капитан был спокоен – внешне, но Ирган чувствовал, как внутри его бушует вулкан. Последний вопрос Маира он пропустил мимо ушей.
– Да сегодня просто ночь бунтарей, – сказал Фаррел. – Никогда бы не подумал, что попаду в центр такой драмы. А ведь я всего лишь прилетел сюда сделать кое-какую работу и спокойно вернуться и дать отдых своим старым костям.
– Ты ее сделал, – сказал Маир. – Теперь уходи. Это наша земля, наш лес, да?! Поэтому – убирайся!
– Мы уйдем, – кивнул наемник, проявляя недюжинное терпение. – Но позволь узнать: ты всерьез думаешь, что мы можем справиться с несколькими сотнями вооруженных мародеров?
– Вы же эксперты, нет? – усмехнулся Маир.
– У каждого эксперта есть свой предел.
– Ну да, за которым начинается обычная трусость.
– Полегче, бродяга, – не выдержал Испал Шейо. – Ты разговариваешь с капитаном.
– Вот именно. В точку! С ним, а не с тобой, который ничего тут не решает. – Маир скалил зубы, словно хищный зверь. Казалось, он совершенно обезумел.
– Капитан…
– Замолчи, сержант, – бросил Джнахин рыжему, не обернувшись.
Он посмотрел в глаза фермера.
– Думаешь, я чудовище?
– Да, – не раздумывая, ответил тот.
– И только потому, что не хочу жертвовать своими людьми ради тех, кого не знаю? Ради того, что кажется мне безнадежным?
Маир ткнул руки в бока.
– Атака на станцию не казалась безнадежной, да?
– Атака на станцию была хорошо подготовленной операцией, – ответил Фаррел.
– Все едино, капитан. Ты струсил. Или, может, дело в деньгах? Увы. Мы лишились всего, а так одарили бы героев отборным мясом, фруктами, овощами. Ага! Извини. Вам нужны кредиты! Ну, капитан, чего нет, того нет! Теперь вся наша собственность – то, что на нас. В чем, типа, успели убежать.
– Не надо меня жалобить…
– Жалобить? Не-ет. Я хочу, чтобы ты все понял. Невинное желание, да? – Маир снова надвинулся на хибо. – Я был тут с вами, вел вас на вашу треклятую станцию, в то время как… мой дом какие-то ублюдки превращали в пепел и убивали моих соседей… А моя жена и ребенок…
Таг мог бы сказать, что вышло слишком мелодраматично, но на самом деле зрелище было ужасным. Ничего смешного. По худому лицу Маира катились слезы.
– Они могут быть живы, – тихо сказал Логотт.
– Мы знаем, где бандиты держат пленников, – прозвучал другой голос. – В большом сарае Одда Хара, в центре долины. Старика повесили на воротах собственного хутора. Мы видели.
Длившееся пару секунд молчание было самым тяжелым. Даже дети перестали хныкать.
– Что-то я не слышал, чтобы кто-то делал мне какое-то предложение. Никто из вас! – проговорил Джнахин громко. – А теперь вы обвиняете меня невесть в чем.
– Просто уходи, – сказал Маир. – Говорить не о чем.
– Капитан, – вышла вперед Асура. – Я просила вас помочь. Считайте это предложением! Вы отказали.
Ирган думал, что уже ничто не может его потрясти, но ошибся.
– Я спрошу снова: мы поможем? – Асура встала между капитаном и Маиром. Даже фермер, удивленный, чуть отступил.
Теперь побледнел Фаррел. Поведение охотницы можно было назвать лишь открытым бунтом – и это уже не лезло ни в какие ворота.
– Хочешь мой ответ? – прошипел он. – Прямо сейчас и окончательный?
– Да.
Иргану хотелось сделать что-нибудь, чтобы заставить Асуру замолчать.
– Тогда мой ответ «нет»! И это мое последнее слово!
Таг поглаживал сенсорный спусковой крючок штурмовки, краем глаза определяя самую удобную для себя цель. Заварушка могла начаться в любую секунду, стороны были на взводе. Кто начнет первым? Сколько крови прольется? Ирган определенно не станет сожалеть, если уложит пару-тройку лесовиков – они вооружены и настроены на убийство; но будет совсем скверно, если достанется остальным, детям и женщинам позади них. В любой перестрелке в ограниченном пространстве шальные пули всегда берут свое, каким бы аккуратным стрелком ты ни был.
