— Хм, — заявил Райхо, — был убежден, что это совершенно ненужный предмет… до этого момента.
Я понимающе улыбнулась и добавила:
— Все, что вы изучаете в Академии Ранмарн, — это выверенные и необходимые знания, которые не только дают вам возможность служить на благо Талары, но позволят выжить. — И вновь повернувшись к хранящему, извинилась: — Прошу прощения, я посчитала нужным привнести элемент обучения в вашу лекцию.
— Не стоит оправдываться, маноре Манире, я бесконечно восторгаюсь вашим умением обучать, что возвращает меня к печальным думам, увы, преследующим неотрывно. — Хранящий Адан тяжело вздохнул, выдав свое угнетенное состояние. — Но продолжим.
Обучающее путешествие продолжилось. Я неторопливо шагала позади группы на небольшом расстоянии и думала… о великой нации Талары… которая ступала только по белым дорожкам.
Два акана подходили к концу, и я знала, что мы уже на выходе из экспозиционной территории, когда хранящий Адан неожиданно широко ухмыльнулся и направил группу не к выходу, а в боковые двери.
— Раз уж маленьких обучающихся маноре Манире я не побалую, буду использовать момент и порадую выпускную группу.
С этими словами он шагнул первым, соответственно ведущие и атакующие следом, а я оказалась самой последней. И едва вошла, не сдержала вопль:
— Только аккуратно, если инор Осане увидит ваши перепачканные сладостями мордашки и ладошки, он меня…
Полсотни взрослых мужчин посмотрели на меня так, что, несмотря на статус знающей, я ощутила свое ничтожество. Видимо, эмоциональное истощение дало свои плоды, и, пожав плечами, я произнесла, обращаясь скорее к самой себе:
— В любом случае особой разницы уже нет…
Хранящий Адан понимающе улыбнулся и совершил подлость:
— Итак, кто выиграет самый вкусный приз для маноре Манире?
Это была одна из моих идей по оптимизации обучения. Тогда инор Осане не поддержал меня, а вот хранящий Адан — с большим энтузиазмом, и в результате для младших групп всех академий, кроме Ранмарн, были изготовлены сладости в виде памятников архитектуры Талары. Дети получали сладости в виде поощрения, а тут… Судя по всему, все эти шоколадные города покоренных народов, замороженные молочные хлопья, отображающие даты, и сладкие фруктовые конфеты, повторяющие божественный пантеон покоренных народов, изготовили специально для сегодняшнего занятия. И все это сладкое чудо находилось на игровом постаменте, следовательно, чтобы получить, нужно было подойти, указать на сладкий учебный материал и назвать его, только тогда система запускала маленькую платформу, которая и несла сладость к отгадавшему обучающемуся.
Атакующие и ведущие, растеряв весь свой надменный вид, столпились у постамента… совсем как дети.
Посмотрев на хитро улыбающегося инора Адана, я невольно призналась:
— Это великолепно, у меня просто нет слов.
— Ах, маноре Манире, — пожилой хранящий жестом предложил занять один из столиков в этой гостевой, временно обращенной в комнату сладостей, — я хотел вас порадовать.
— И вам это удалось, — присаживаясь, ответила ему, — каждый раз удивляюсь вашему умению превратить обучающее путешествие в настоящее чудо!
Сев напротив, мой личный знающий, который неоднократно помогал в нелегком обучении, проницательно спросил:
— И кто из этих напыщенных ведущих разрушил ваши мечты? Это ведь ведущий, так? Атакующие не имеют права вступать в традиционный брак, а на иной ваш отец не согласился бы. Да и Шенондар Кисану не отдал бы вас никому… кроме ведущего. Я прав? Так кто это?
Опять! Сердце сжалось, в глазах появились слезы, руки дрогнули, и хранящий положил свои старческие сухие ладони поверх моих, словно хотел взять часть моей боли.
— Его здесь нет, — шепотом ответила я, — его имя Киен Шао…
Я ожидала сочувствия, но… инор Адан как-то напрягся, кивнул каким-то своим мыслям и, чуть сжав мои ладони, поднялся. А я продолжала сидеть, опустив голову и пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами… И как же это было сложно. В гостевой царило оживленное веселье — обучающиеся пытались понять смысл игры, обсуждали возможное устройство данной машины и искали сложное в простом. В этом отличие взрослых от детей — дети идут простейшим и оттого верным путем.
Инор Адан вернулся с двумя чашками асстене, затем протянул заостренную ир — для внутримышечных инъекций.
— Используете только когда вернетесь в ваше кимарти, — деловито порекомендовал хранящий, — это выбор системы, одобрение лечащего получено. Лекарство позволит вам не только выспаться, но и снизить нагрузку на нервную систему.
Благодарно кивнула и, забирая ир, поместила в нагрудный кармашек.
— Вы снова меня спасаете, инор Адан, — с улыбкой произнесла я.
Он кивнул, продолжая пристально смотреть на меня. Сделав глоток успокоительного отвара, хранящий неожиданно жестко произнес:
— Я сейчас попробую вам… помочь советом, и с вашей стороны будет благоразумно прислушаться к моим словам, Лирель.
Поспешно сделала глоток, потом еще несколько и только после этого кивнула, выражая готовность слушать. Хранящий ждал этого, чтобы продолжить. И то, что он сказал, что произнес тихо, но отчетливо — било по нервам резко и жестоко:
— Забудьте свои мечты стать знающей! Забудьте раз и навсегда! Вероятно, я первый, кто высказал вам это в столь жесткой форме, но поверьте, Лирель, в данной ситуации это необходимо, потому что сейчас я разговариваю с женщиной, которая обязана стать идеальной спутницей нового таара! Это ваш долг, Лирель! Таар Иргадем пристально следил за успехами Киена Шао, и я не сомневаюсь, что именно его он назовет своим преемником. Теперь вы понимаете, какая ответственность лежит на вас?
Впервые я усомнилась в разумности и мудрости инора Адана. Впервые смотрела на него не с восхищением, а с… ужасом. Бросила взгляд на обучающихся. Увидев, что они все еще осваивают правила игры, невольно подвинулась вперед и дала волю эмоциям и страхам, терзающим столько дней:
— Но я не хочу… не могу… А как же я? Мне девятнадцать, не двадцать шесть! Я знающая-недоучка! Я… я так мечтала обучать детей, я… Столько лет работы над собой, столько идей и планов, столько… Почему я?!
Слезы текли по щекам и падали на стол, бросая брызги на руки… А слова давили горло, не желая вырываться, подавляемые разумом и волей. Хранящий снова сжал мои ладони, на этот раз сильно и безжалостно, и его голос беспощадно уничтожил то, на что я еще смела надеяться:
— Лирель, это твой долг! Долг! Отныне твои желания не имеют значения! Ни желания, ни стремления, ни надежды! Твоя задача — сделать все, чтобы Киен Шао был счастлив и чтобы с каждым днем он становился лучше. Слышишь?! И у тебя нет права на ошибку, Лирель! Ты выполнишь свой долг!
