Тот посмотрел на экран стоявшего перед ним включенного планшета и молча показал большой палец.
Тем временем Валтор подошел к стоявшим на самом краю газона Бухлеру и Гриру.
С дочерью Моисея Валтор уже познакомился. И в целом был согласен с той характеристикой, что дал ей Лукорин. Девица была очень здорово себе на уме, но при этом далеко не глупая. Из таких, как правило, когда они малость пообтешутся, как раз и выходит толк.
Достав один пистолет из кобуры, Валтор рукояткой вперед протянул его Гриру.
– Держи.
– Зачем? – удивленно вскинул бровь Александр Васильевич.
– На всякий случай.
Грир усмехнулся и дернул за козырек бейсболку, скрывающую его лысину.
– Мне уже выдали ружьишко.
Грир показал старенькое пневматическое ружье, с помощью которого ему предстояло всадить в шкуру айвура дротик с радиомаяком, сигнал которого как раз и должны были отслеживать приборы, установленные в гондоле воздушного шара.
– Возьми ты. – Валтор протянул пистолет Регине.
– Спасибо, конечно, – улыбнулась рыжая. – Да только из этой пукалки айвура даже не поцарапаешь. Я видела, как в грудь айвуру едва ли не в упор выстрелили из гранатомета. Ну, в общем, повалить его удалось. Но ненадолго. Единственное надежное оружие против айвуров, какое я видела, – это гравитационные мины.
– Тебе надо бы посмотреть, как с ними расправляются шинандзаки, – заметил Моисей.
– Да, не отказалась бы.
Моисею Валтор пистолет предлагать не стал. Побоялся, что тот в ответ скажет, что у него, мол, есть посох.
Перевернув пистолет в руке, Валтор кинул его в кобуру.
– Валтор! – окликнул его Лукорин. И, как только Прей обернулся, показал ему три пальца. – Три минуты!
– Есть еще времечко, – усмехнулся Валтор.
– Ну-ка, давай, быстро, сыграй мне еще раз! – взмахнул перед носом Валтора пальцем Моисей.
Накануне вечером, после того как было принято решение об эксперименте с живым айвуром, Моисей несколько часов кряду заставлял Валтора играть ему на флейте. Точнее, не играть, а выдувать все время одну и ту же ноту. Играть какую-нибудь мелодию было бы, наверное, не так скучно. Однако, в конце концов, Бухлер натаскал Валтора так, что тот, даже если бы его разбудили посреди ночи и сунули в руки флейту, сыграл бы на ней одну-единственную, ту самую ноту.
Валтор взял флейту двумя руками, осторожно поднес головку к губам и подул в нее. Флейта издала протяжный, чистый звук, похожий на восторженный выдох.
– А! – с гордостью посмотрел на дочь Бухлер. Как будто его ученик сыграл не одну-единственную ноту, а целый концерт для флейты и при этом ни разу не сфальшивил.
Регина восторженно закатила глаза и беззвучно похлопала в ладоши. Видимо, только для того, чтобы доставить удовольствие папе.
– Не растрачивай талант попусту, Валтор! – крикнул Лукорин. – У нас минутная готовность, господа!
Лупус выбежал в центр пустой площади, как на арену цирка.
– Дамы и господа! Тем, кто еще не знает, представлю Валтора Прея! – Неповторимо красивым жестом опытного конферансье, приглашающего выйти на сцену звезду программы, Лупус вытянул руку в сторону Прея. – Меньше чем через минуту он на ваших глазах укротит дикого слепого зверя, которого мы теперь будем именовать айвуром! Лично мне это название нравится по трем причинам. Первая. – Не прекращая говорить, Лупус достал из кармашка на поясе часы, нажал на головку и бросил взгляд на циферблат. – Впрочем, об этом как-нибудь в другой раз. А сейчас у нас десятисекундная готовность. Каждый может сам сосчитать от десяти до нуля. Десять… Девять…
Лупус побежал в сторону фиолетового газона.
Карамельная площадь оказалась пуста. Только Валтор остался стоять на самом ее краю.
Хладнокровный и собранный, он был похож на стрелка, ожидающего появления соперника, осмелившегося бросить ему вызов. Как казалось самому Валтору, впечатление портила только флейта, которую он держал в руках вместо пистолетов. Рамон не мог знать мнения по этому поводу людей, безмолвно наблюдавших за ним, иначе бы он был сильно удивлен. И даже озадачен. Обитателям Логова Лукорина флейта в руках рамона, рискнувшего встать на пути айвура, вовсе не казалась чем-то нелепым. Скорее даже наоборот, она представлялась им зримым символом силы человеческого духа, не знающего ни сомнений, ни преград.
– Один… Ноль! – торжественно закончил отсчет Лупус Лукорин.
И – ничего не произошло.
Площадь, как и прежде, оставалась в полном единоличном распоряжении Валтора.
Лукорин посмотрел на часы и недовольно сдвинул брови.
– Минус один… – сказал он. – Минус два… Минус три…
Собравшиеся никак не выказывали своего недовольства, но Лукорин, тем не менее, счел нужным дать объяснения.
– Дамы и господа, как вы все прекрасно понимаете, пузыри земли лишь предоставляют нам возможность того или иного события, но отнюдь не гарантируют его. Я лично проверил все расчеты, проведенные по узлу неопределенности, связанному с сегодняшним экспериментом. И смею вас заверить…
Айвур появился почти в центре площади.
Непомерная громада, эдакая глыба, поросшая грязной, свалявшейся, серо-зеленой шерстью, с головой, будто вколоченной в плечи. Слепая и бездумная машина убийства.
Его появление не сопровождалось никакими эффектами. Ни визуальными, ни звуковыми. Тем, кто внимательно наблюдал за пустой, залитой застывшей карамелью площадью, показалось, что они лишь моргнуть успели. И все произошло в тот неуловимо краткий миг, когда их глаза были закрыты веками. В тот момент, когда веки опускались на глаза, площадь была пуста. А когда они вновь поднялись, на карамельной мостовой уже стоял айвур.
Но если для людей появление айвура стало в какой-то степени неожиданным, поскольку произошло чуть позже ожидаемого времени, то сам айвур вовсе не был ошарашен или пусть хотя бы немного удивлен случившимся. По всей видимости, телепортация была для него привычным делом. А может быть, она не производила на него большого впечатления, поскольку айвур был слеп. Зверь точно знал, где он оказался и что ему следует делать в подобной ситуации. Скорее, чем Лукорин успел хоть слово произнести, айвур сорвался с места. Он сразу выбрал цель, взял хорошую скорость и явно не собирался никуда сворачивать. О том, чтобы остановиться, так и вовсе глупо было говорить.
Глядя на несущуюся на него со скоростью как следует разогнавшегося квада гору мышц, костей и сухожилий, Валтор почувствовал себя как под внезапно хлынувшим с ясного неба ледяным дождем с градом.
– Грир! – крикнул он на всякий случай.
Но старик уже вскинул свою духовушку.
Ему и целиться не нужно было – в такую громадину, как айвур, мог промахнуться разве что только слепой.
