— Это и есть Эмблемы? — нерешительно поинтересовалась Ванесса.
— Отлично, — оценил ее догадливость Креол. — Да, это тринадцать Эмблем Йог-Сотхотха.
— А остальные? — спросила Вон, с явной брезгливостью переводя взгляд с одной твари на другую.
— Вон тот, похожий на черного козла, — Шаб-Ниггу-рат, полководец армии Лэнга, — охотно объяснил Креол. — Тот, в черном плаще, — Носящий Желтую Маску, верховный жрец Храма Ночи.
Вон осмотрела указанного типа. Носящий Желтую Маску действительно скрывал свое лицо желтой маской, похожей на те, что надевают хоккейные вратари. В ней он сильно напоминал ожившего мертвеца из фильма "Пятница, 13".
— А это кто? — Вон указала на самого, пожалуй, отвратительного монстра из тех, что здесь находились. Девушка долго пыталась понять, на что он похож, но таки не смогла — какая-то невообразимая мешанина, ни единого знакомого органа. Даже лица не видно.
— Это Нъярлатхотеп. Единственный, кроме Йог-Сотхотха, кто свободно может путешествовать между мирами, ибо он Посланец Древних. Между прочим, это он доставляет приглашения на празднество.
— Почтальон, что ли? — с некоторым разочарованием протянула Вон. — Ну и урод...
— Тихо, хозяин! — зашипел Хубаксис. — Йог-Сотхотх!
Вон замолчала, стараясь получше рассмотреть самую большую шишку на этой вечеринке.
Йог-Сотхотх выглядел как длиннющий червяк или змея. Угольно-черный, оставляющий склизкий след на полу, он полз к своему трону при гробовой тишине. Никто не издавал ни единого звука, все зачарованно уставились на Хранителя Врат. Приглядевшись, Вон поняла, что называть его червем было все же преждевременно — от червя у него был только хвост, а там, где положено быть голове, начиналось туловище — совсем маленькое по сравнению с хвостом, но все-таки. Туловище, если не слишком придираться, можно было назвать даже человеческим, но оно было такого же цвета, как и хвост. На месте ног у него росли две пары лап богомола, а вместо рук — что-то вроде спинных парусов некоторых динозавров. Из этих парусов торчали три длиннющих когтя, тихо пощелкивающих при движении. Голова тоже напоминала человеческую лишь очень отдаленно — фасетчатые глаза насекомого, полное отсутствие носа и волос, а также нечто вроде пары муравьиных антенн на лысине. Таков был Йог-Сотхотх.
Чудовище вползло на трон и величаво кивнуло своим Эмблемам. В зале по-прежнему царила гробовая тишина.
— Что сейчас будет? — рискнула прошептать Вон.
— Тихо! — шикнул на нее Креол. — Азаг-Тот!
Стена над троном заколебалась, пошла волнами, выгнулась, а затем из нее словно бы проступило гигантское каменное лицо, похожее на гипсовую маску. Мертвые каменные глаза обозрели присутствующих, а затем открылся каменный рот и оттуда раздался жуткий голос, с присвистами и завываниями, делающий резкие ударения на шипящих звуках. Каждое слово произносилось будто бы с большой буквы. Азаг-Тот, лишившийся тела, но не жизни, держал речь перед своими подданными:
Йа! Йа! Йа! Йо! Йо! Йо!
Я Есмь Бог Богов!
Я Есмь Властитель Тьмы И Повелитель Чародеев!
Я Есмь Сила И Знание!
Я Есмь Превыше Всего!
Я Есмь Превыше Ану И Игиги!
Я Есмь Превыше Ану И Аннуннаки!
Я Есмь Превыше Семерых Шуруппаки!
Я Есмь Превыше Всего!
Я Есмь Превыше Энки И Шаммаш!
Я Есмь Превыше Всего!
Я Есмь Превыше Ниннурсак И Скрижалей Ленки!
Я Есмь Превыше Всего!
Я Есмь Превыше Инанна И Иштар!
Я Есмь Превыше Наина И Удду!
Я Есмь Превыше Ендукугга И Ниндукугга!
Я Есмь Превыше Эрешкигаль!
Я Есмь Превыше Всего!
Ничто Не Было Сотворено До Меня!
Я Есмь Превыше Всех Богов!
Я Есмь Превыше Всех Дней!
Я Есмь Превыше Всех Людей И Сказаний Об Оных!
Я Есмь Древний!
Никто Не Может Найти Мое Место Покоя!
Я Зрю Солнце Ночью И Луну Днем!
Я Есмь Получатель Жертв Скитальцев!
Горы Запада Укрывают Меня!
Горы Волшбы Покрывают Меня!
Я Есмь Древний Из Дней!
Я Есмь Превыше Абсу!
Я Есмь Превыше Нар Маррату!
Я Есмь Превыше Ану!
Я Есмь Превыше Киа!
Я Есмь Превыше Всего!
Йа! Йа! Йа! Йа Саккактх! Иак Саккакх!
Йа Ша Хул!
Йа! Йа! Йа Утукку Хул!
Йа! Йа Зихул! Йа Зихул!
Йа Кингу! Йа Азбул! Йа Азабуа!
Йа Хастур! Йа Хуббур!
Йа! Йа! Йа!
Бахабахахахахабахахахаха!
Какхтакхтамон Нас!
Вон не поняла, была ли предпоследняя строчка речи частью положенного ритуала или Азаг-Тот просто расхохотался, но это ее и не слишком интересовало. Она не поняла не только эту строчку. Утешало лишь одно — произнеся последний звук, Азаг-Тот удалился, вернув стену в прежнее положение. Напряжение в зале понемногу спадало.
— Он и впрямь такой весь из себя большой бугор или у него просто мания величия? — неодобрительно прошептала Ванесса. — Даже если все и вправду так — мог бы быть и поскромнее...
— Э-э-э, Вон, ты еще не слышала, как наш Великий Хан разорялся, — мелко захихикал Хубаксис. — Бывало, так загнет, что блевать хочется...
— Что ты однажды и сделал, — холодно подытожил Креол. — Заткнись, раб, и не мешай мне.
— А чем ты занят, хозяин?
— Думаю! — рявкнул Креол, с явной угрозой вытаскивая из сумки жезл. — Кстати, женщина, верни-ка мою цепь.
ГЛАВА 17
— Батхед, Батхед, угадай, что я делаю?
— Да что тут угадывать, фигней страдаешь, как всегда...
Разговор двух юных интеллектуалов
Пока Креол, Ванесса и Хубаксис "веселились" на празднике в Замке Кадаф, Мао откровенно скучал. То, что Агнесс в очередной раз уехала куда-то далеко, его, признаться, откровенно радовало — Мао любил жену, но долгое общение с ней вызывало у несчастного мужа изжогу. И не только у него, но и у любого другого. А вот без дочери и ее молодого человека (он по-прежнему невольно думал о Креоле как о женихе Вон) он уже начал скучать.
Естественно, в доме было еще целых три обитателя. Увы, Хуберт был великолепным слугой, как и почти любой домовой, но именно это и делало его потрясающе скучным собеседником, — он совершенно не умел составить компанию. Сэр Джордж, и раньше почти не попадавшийся Мао на глаза, оказался на редкость необщительным субъектом, предпочитающим прятаться где-нибудь в темном углу. То ли это смерть так на него повлияла, то ли он и при жизни был нелюдимым, неизвестно. Оставался Бат-Криллах. Да, он выглядел не слишком приятно, но его-то уж нельзя было назвать ни скучным, ни молчаливым. К сожалению, демон-элвен поспешил воспользоваться отсутствием Ванессы и теперь появлялся дома только изредка, проверяя, все ли в порядке. Где он шляется, Мао спрашивать не решался, но в газетах о нем пока что ничего не писали, по телевидению тоже не было тревожных сообщений, так что отец Вон пребывал в относительном спокойствии — четверорукий демон умел скрываться от любопытных глаз.
