застыла рядом с Подполковником, скрестив руки на груди. Она не чувствует ничего, кроме боли. Она ничего не понимает, мысли в ее голове разодраны в клочья и лишь усиливают боль.
Ева прыгает, подняв два меча. Косички защищают ее от очередного удара. Она перепрыгивает с места на место, одновременно атакуя мечами и косами. От безостановочных ударов ее мечи накаляются, оба противника сражаются чрезвычайно быстро, на ходу меняя тактику боя. Завернувшись в свой плащ, Ева оказывается сначала у ног Дозы, двумя перекрестными ударами разрезая его мышцы, а сразу после – над его головой, и меч, сверкая, проходит по шее врага сверху вниз. Доза неподвижен. Он проводит рукой по своей шее, потом смотрит на руку. Пытается улыбнуться, кривя лицо в безобразной гримасе.
Ева снова набирает воздух в легкие, встав чуть поодаль. Теперь бирюзовые глаза позволяют ей видеть все движения Дозы.
Доза медленно, как-то боком, подходит к ней, глядя в землю:
– За что ты сражаешься, Ева? Чтобы показать свою силу? Отомстить за своих предков? Ты же знаешь, что проиграешь, эта мысль засела в твоей голове, ты же знаешь. А тогда какой смысл продолжать? Сдайся – и, возможно, так ты спасешь многим жизнь. И без того из-за тебя уже погибло столько людей.
Ева стоит неподвижно, закрыв глаза. Она пытается сосредоточиться, вспоминает Подполковника, сидящего перед шахматной доской. «Сосредоточься, – говорил ей учитель, – сосредоточься, смотри внимательно, как ходит ферзь, посмотри на пешки, посмотри на ладью». Ева дышит размеренно, ровно. Тревога сменяется покоем. Она раскидывает руки и направляет в Дозу мощную белую волну. Он, защищаясь, раскручивает мантию, и из его рта вылетают клубы черного дыма. Глаза Дозы закатываются. Дым, клубясь, наступает. Из татуировки на шее Евы вылетают прозрачные зонты. Они окружают ее. Черный дым захватывает и сминает зонты. Вращаясь, они закрываются. Ева косичками ухватывает ручки зонтов и, сражаясь ими, как мечами, рассекает черный щит. Кружась в воздухе, крепко удерживая зонты косами, Ева атакует с криком: «Удар!»
Вновь стремительно распространяется белая волна, отшвыривая израненного ударами кос Дозу. Тот моментально поднимается на ноги, поправляет прическу. Смотрит на свои раны. Те тут же затягиваются.
– Впечатляет, – усмехается Доза.
Фиолетовые слезы Евы тянутся вверх тоненькими ниточками. Вокруг нее летают зонты, бирюзовый свет исходит от татуировок и растворяется во тьме.
Доза отбрасывает мантию, кажущуюся бесконечной, приглаживает волосы, облизывает сухие бесцветные губы:
– Ладно. Начнем.
Он отрывается от земли и зависает на высоте нескольких метров. Еще секунда – и Доза рассекает защитный фиолетовый слой, сжигает зонты и, схватив Еву за шею, поднимает ее в воздух.
Ева обеими руками хватается за его руки и пытается косичками достать до его шеи и головы. Но косы не подчиняются. Доза смотрит ей в глаза:
– Я вырежу твои бирюзовые татуировки.
Доза проводит мечом по Евиной шее, делает надрез над изображением зонта, потом острием меча оставляет красные полоски над вытатуированными глазами.
Марат пытается вмешаться, выставив вперед руки. Доза мгновенно отбрасывает его мощной ударной волной. Напряжение достигает предела, все достают оружие. Лом бьет кулаком по стеклу. Спецназовцы поднимают автоматы. На лбах собравшихся пляшут красные блики снайперских прицелов. Из плеч Марго выползают змеи с поднятыми головами.
– Ни шагу! – кричит Доза сразу несколькими голосами. – Я за секунду прикончу вашего лидера. – Кажется, Гербер держал тебя именно так, нет? – спрашивает он, снова заглядывая Еве в глаза. – Наверное, ты думаешь, что я как Гербер. Придется тебя разочаровать: я другой. Ты даже не представляешь, против кого решила выступить.
Бабушка каменеет, только седые волосы развеваются вокруг ее побледневшего лица. Она что-то бормочет себе под нос.
Ева не дышит, ее глаза покрываются красной сеткой лопнувших капилляров, губы синеют.
– Убить тебя – секундное дело, но я не хочу, чтобы это случилось так быстро, пусть все увидят твои муки. Пусть поймут, за кем они пошли, пусть ощутят боль вместе с тобой. Я буду убивать тебя медленно, шаг за шагом. Сдайся, и я пощажу твоих родных.
Ева задыхается и последним напряжением сил ухватывает Дозу за руку и ломает его пальцы. Он бьет ее кулаком в живот. Удар снова повреждает защитную одежду, боль разрывает девушку изнутри, но она снова встает, держа в руках косички.
– Забудь о боли, забудь… – шепчет ей Бабушка. Ева слышит ее, хотя бронированные стекла не пропускают звуков.
Доза бьет Еву ногой, снова отбрасывая ее назад. На этот раз она ударяется о стекло, за которым стоят ее друзья. Бабушка опускается на колени и, приложив ладони к стеклянной стене, умоляет:
– Встань. Встань, Ева.
Та не слышит, она только видит Бабушкины губы и читает по ним.
– Ты обычная убийца. – Доза медленно расхаживает, заложив руки за спину. – Тебе кажется, ты сражаешься за справедливость, за какие-то там идеи, но ты обыкновенная наемная убийца. Наемница. Таких, как ты, – навалом, ты не особенная. Я знаю каждого жителя этого города. Я знаю, кто они и чем занимаются. А что ты о них знаешь? Что ты знаешь о тех, кого привела на смерть? Ты думаешь, я жестокий? Оглянись, посмотри, скольких ты убила! Ты их сосчитала? Я тебе скажу.
– Не смей сравнивать меня с собой! – возмущается Ева.
Доза останавливается и наклоняет голову:
– Снова встаешь, чтобы сражаться? Показываешь своему войску, что не умеешь сдаваться и готова умереть ради всего этого цирка? Сколько стоит твоя жизнь? Думаешь, больше, чем жизнь убитых гиен, шшатинок и щитоносцев? Нет, ты ничтожество. Была ничтожеством, ничтожеством и осталась. Посмотри по сторонам своими окровавленными бирюзовыми глазами и осознай, как ты жалка. Я следил за тобой, я знал обо всех твоих планах. Знаешь, кто мне помогал?
– Заткнись… – цедит Ева сквозь зубы, опираясь на один из мечей. – Заткнись и сражайся.
– Мне очень помог один из твоих ближайших соратников. Угадаешь, кто именно?
Бабушка готова остановить бой и отдать собственную жизнь взамен Евиной, но ее никто не слышит. Стекло заглушает все звуки и мольбы.
Удар за ударом – и одежда Евы перестает восстанавливаться. Раны кровоточат, часть косичек обуглилась. Несколько ребер торчат наружу. Девушка чувствует, как холодеет ее тело, как волнами трясутся мышцы. Доза хватает ее за голову и несколько раз ударяет об асфальт. Кровь заливает ей все лицо, один глаз отекает, но Ева снова пытается встать. Она дышит, выдыхая розовый пар во влажный воздух.
– Не теряй сознание, боли нет, забудь о боли, – снова слышится голос Бабушки.
У Евы разбита скула, лицо и висок расцарапаны. Один глаз перестал видеть. Ноги подгибаются от усталости.
Она плачет, и фиолетовые
