— …И, предположим, в этом городе есть шахты твоего работодателя… — улыбаясь, продолжил за меня Сорил.
— Вижу, ты меня понимаешь… — кивнул я. — Другими словами, привязано ли мое трудовое соглашение к определенному объекту?
— Нет, не привязано, — буркнул Вайнар.
— Подписав контракт с Леди Мэл, ты абсолютно спокойно можешь работать в любой принадлежащей ей шахте, — подтвердил Сорил. — Где бы эта шахта ни находилась.
— У Мэллори много изумрудных копей, — негромко сказал Вайнар. — Есть даже несколько месторождений алмазов.
Я напрягся. Уже который день пытаюсь отыскать на общей карте хоть один алмазный рудник, но безрезультатно. На аукционе камни есть, а шахт нет. Как такое может быть? Жаль, нельзя форумы почитать. Раньше как-то об этом не задумывался, а как припекло, так… В общем, все как всегда и через одно место…
Сорил кивнул, улыбаясь.
— Наша Леди Мэл — запасливая дама. Видать, еще во времена клановых войн за территорию отхватила себе самые лакомые кусочки.
— Ага, — хмыкнул раггх. — Теперь только сливки снимает.
— Это вполне логично, — сказал гном. — Даже представить себе не могу, сколько они денег вбухали в те войны.
— Не то слово, — согласился Вайнар.
— А затемнение? — хмыкнул Сорил. — Это ж сколько надо было отстегнуть магам, чтобы провернуть такое?
— М-да-а-а… — протянул Вайнар. — Тут экономишь каждую копейку, чтобы сына выучить, а они… Ай… Что тут скажешь? Одним словом, народ зажрался… Не могут они на одну зарплату жить.
Сорил хохотнул.
— Зарплата зарплате рознь. Я тут читал недавно… Забугорные статисты заявили, что людям для полного счастья надо около тридцати пяти тысяч евро в год. Я не говорю сейчас о счастье как о кратковременной радости. Прежде всего речь идет о долгосрочной удовлетворенности качеством жизни.
— Это выходит около трех штук в месяц, — прокомментировал Вайнар. — Вопрос в том, в деньгах ли оно — это счастье?
— Думаю, между деньгами и счастьем существует двоякая связь, — задумчиво сказал я.
— Естественно, — сказал Сорил. — Сытый голландец счастливее голодного африканца…
— Не об этом речь, — возразил я. — Дело в том, что когда происходит некий сдвиг в экономической ситуации отдельно взятой семьи, многое меняется. Люди, экономившие буквально на всем, переходят к стабильной жизни. Могут позволить себе нормальный автомобиль, каждую неделю сходить с детьми в кино, не ломать себе мозг, как накормить и одеть всех домочадцев. Я сейчас говорю о нормальных человеческих запросах.
— О среднем классе, — поддержал Сорил.
— Именно, — согласился я. — Но потом наступает следующий этап. Когда человек привыкает к этому состоянию, к своим доходам. Он перестает чувствовать удовлетворение.
— Я же говорю — зажрались! — радостно объявил Вайнар. — Не в деньгах счастье, а в их количестве!
Я усмехнулся.
— Мне кажется, большее влияние на ощущение счастья оказывает не размер зарплаты, а наличие работы, придающей смысл жизни. Другими словами, пока ты что-то делаешь, не стоишь на месте, пытаешься, сопротивляешься — это делает тебя счастливее. Пока ты двигаешься, есть надежда на лучшую жизнь твоим близким. Мое же счастье — это здоровье моих родных…
Мы на некоторое время замолчали, думая каждый о своем, а потом я спросил:
— Никак не могу понять, если рудники третьей категории затемнены, как простому «мастеру-рудокопу» определиться с работодателем? И вообще, зачем нужно было затемнять эти месторождения?
Мои собеседники дружно рассмеялись.
— Простому, да еще и «мастеру-рудокопу»! Ха-ха! Сорил, ты это слышал?! Ну дает!
Вайнар хлопнул по столешнице когтистой лапой. Посуда отозвалась жалобным звоном.
Сорил тоже улыбался, но более сдержанно.
— Вайнар, представляешь, а я еще умудрился при нашей первой встрече назвать его черным мародером.
— Это же надо, простому «мастеру-рудокопу»… — отсмеявшись, уже спокойнее повторил Вайнар.
— Не обижайся, Ольд, — попросил, улыбаясь, гном. — Ты должен нас понять. Дело в том, что в «Стекляшке» нет, как ты выразился, «простых» мастеров-рудокопов. Мастера, конечно, есть. Только они не простые…
Вайнар, уже полностью успокоившись, начал объяснять:
— Мастера — это уже собственность кланов. Сильных кланов. Эти люди живут в закрытых городках или поместьях, принадлежащих богатым и могущественным игрокам.
— Пройдет время, Ольд, — сказал Сорил, — и спустя семь-восемь месяцев, если ты будешь продолжать работать в этом же темпе, тебе обязательно поступит предложение…
— …От которого нельзя будет отказываться… — закончил за него я.
— Что-то вроде того… — подтвердил Вайнар. — Это не игра, Ольд. И я рад, что ты это прекрасно осознаешь…
— Вы говорите об этом, как о каком-то рабстве… — хмыкнул Сорил. — Да, я понимаю, что каждый работник высокого уровня — это что-то вроде стратегического ресурса для клана. Это все так… Но не забывайте также и о том, что этим работникам живется очень даже хорошо…
— Ровно настолько, насколько позволено великими господами, — с сарказмом в голосе ответил Вайнар. — Теряется некая иллюзия свободы. Нет того чувства безграничности твоих способностей…
— Именно иллюзия! — возразил Сорил. — Нет никакой свободы… Это все выдумки. Свободный человек долго не живет. Его либо ликвидируют, либо загоняют в стойло. И качество его жизни зависит только от того, насколько дорого он продал свою так называемую свободу. Нам придумали красивые лозунги, светлые цели, а на деле — это всего лишь пшик, заблуждение… Так что, Ольд, мой тебе совет: когда настанет тот день, постарайся вытянуть как можно больше из твоего будущего работодателя. Иначе потом будет поздно…
Вайнар усмехнулся и добавил:
— Да уж… Потом тебя возьмут в оборот, и будешь ты кататься, как сыр в масле…
Возвращаясь в гостиницу, долго думал над тем, что мне делать дальше. Например, я могу прямо сейчас попытаться выйти на лидера самого сильного клана «Зазеркалья» и предложить свои услуги. Вернее, продать себя подороже… В принципе в моей ситуации это было бы самым логичным выходом. Но оптимальным ли? Я уже не один раз думал об этом. И с Глебом мы это тоже обсуждали. Меня банально превратят в ломовую лошадь. Запрут на какой-нибудь рудник, и буду я колотить породу на благо великого клана.
Выгодно ли клану то, что я могу предложить? Несомненно. А мои условия? Вряд ли. Какими бы они ни были. Не уверен, что мне вообще разрешат ставить условия. Кто я для них? Никто. Безликий, одинокий и беспомощный.
