Заметив на лице хлорианки румянец стыда, а на лице ее отца недовольство и осуждение, Немира примирительно потрепала девушку по плечу.
– С кем не бывает дорогая и у меня случались аварии. Найдешь себе богатого мужа, родишь ему кучу наследников и все наладиться, – и, переведя свое внимание, на молчавшего все это время борона с наигранной серьезностью спросила. – Ну, а вы дорогой друг? Я думала все бороны навсегда ушли за небеса. Что Вы то забыли вдали от дома?
– Это ошибочное и преждевременное суждение, гауриса! – проскрипел борон, медленно прожевывая маленьким ртом мягкую вареную клешню клуасара, с которой капал жир. – Мои соотечественники ушли с Хлории по политическим соображениям, а не в результате так называемой повстанческой деятельности. На этой планете слишком холодно, слишком сыро, а после долгой деятельности дедров и других рас орудовавших здесь задолго до нас, полезные ископаемые и редкие ресурсы серьезно истощены. Меня зовут Шай Тен, и я профессор Института инопланетных форм жизни. Изучаю по мере сил культуры различных цивилизаций, а еще я энтомолог и немного альтруист. Коллекционирую старые реликвии Ван.
– Альтруисты нынче большая редкость, – вмешался я в разговор, опередив ехидный комментарий Немиры. – Душевно простите за нескромное любопытство, уважаемый Шай Тен, но что именно борон может искать в стылых землях Кослована?
– Хм, возможно то же что и Вы со своим слугой месье Ато, – отложив недоеденную клешню в сторону, борон промокнул черные губы салфеткой и сложил руки, на груди демонстрируя интерес к беседе. – Полярные земли не пустынны, как о них думают и таят много тайн. Там до сих пор глубоко подо льдом находятся законсервированные строения дедров. Если удастся их отыскать, мы почерпнем массу полезных знаний. – Внезапно замолчав, борон медленно обвел взглядом притихших пассажиров. Остальные удивленно переводили взгляд друг, на друга не понимая, о чем мы разговариваем и что за запретные знания обсуждаем.
– Поговорим без свидетелей как-нибудь потом, господа кванторы, – огорошил меня с Хило своей мыслеречью Шай Тен. Вслух же пожаловавшись на усталость, отправился к себе в каюту.
Капитан Зераф, не скрывая своей неприязни к борону, хмуро посмотрел ему вслед. После ухода галакта, почувствовав себя в центре всеобщего внимания, капитан с удвоенными силами стал развлекать пассажиров разными историями.
– За свою жизнь я познакомился с массой странных существ. Я объездил все континенты вдоль и поперек. Я любил тысячи красивейших самок, убил тысячи свирепых врагов. Я знаю благородных йао, мерзких бонов, диких зурбов, коварных шемореев, степных кочевников, дивеев, островитян, каннибалов из Роха и Кослована. Я прекрасно вижу их отличия и схожесть. Все в свое время стремятся получить выгоду, но, в конце концов, все умирают. А на том свете никто не может быть лучше другого. Мой собственный бог? Ха! Это добрая старушка "Аурига". Мой корабль – это я сам. Если он со стоном и скрипом борется со штормами, я страдаю вместе с ним и скриплю зубами. Если мы скользим по спокойному морю, я играю на флейте хвалебные песни Дагону, и пусть его считают злобным богом морей, ради его милостей я готов пойти на многое. Я и мой корабль – мы верно служим друг другу. И если в один злополучный день "Аурига" пойдет на дно, я не буду пенять на судьбу, а смиренно утону вместе с моим кораблем.
– Что вы хотите этим сказать, капитан? – осторожно спросил Хило.
– Много я возил странных пассажиров, но таких как этот борон впервые, – пояснил Зераф сытно рыгнув. – Шай Тен из приближенных к богам и этим все сказано. Вы и Ваш слуга месье Ато уж больно похожи на странствующих саитинов. Вы гауриса с виду обычная арвари вертихвостка, не привыкшая отказывать своим капризам, но ваши знания однозначно поднимают Вас над многими учеными мужами, коих я в свое время перевидал великое множество. Я простой капитан судна волею судьбы ставший проводником между северными и южными регионами нашего мира, но даже мне не по себе, когда речь заходит о запретных вещах, за которые можно и головой поплатиться. Поэтому я требую на своем судне прекращения всяких разговоров касающихся дедрических богов и их мерзких прислужников, дабы избежать беды при их упоминании. Вы, наверное, еще не заметили, но мы плывем через их исконную территорию, на которой и по сей день творятся необъяснимые и ужасные вещи. Давайте закончим трапезу, не портя ее тяжкими и черными мыслями. За удачу и везение!
– Поддерживаю капитана! – выпалил Хило, украдкой выливая вино на пол.
После того как все выпили, каждый из нас за поглощением вкусной еды погрузился в собственные мысли. Загадочно улыбающаяся Немира посмотрела в мою сторону и невзначай провела ладонью по моей ноге, после чего встала из-за стола и, поблагодарив капитана за вкусный ужин и теплый вечер, соблазнительной походкой сытой кошки зашагала к себе в каюту на прощание, бросив на меня косой взгляд немого ожидания. Снова ощутив в чреслах животный прилив похоти, которая в буквальном смысле снова начала сводить меня с ума, я незаметно для остальных отправился следом за ней, проигнорировав осуждающий взгляд Хило. Даймонец неодобрительно относящийся к инопланетным связям даже попытался мысленно отговорить меня, напомнив о Чани, чем вызвал во мне новую волну раздражения и гнева. Да кто он вообще такой, что читает мне лекции о марале? Меня всю жизнь бесили наставления и советы посторонних, с чего-то решивших, что лучше меня знают и понимают эту жизнь, в которой сами частенько обламывались и совершали фатальные ошибки.
Проходили тоскливые дни; утренние часы, были душными, и над водой висела перламутровая дымка, а предвечерние часы растворялись в золотистом прохладном безветрии. Ночи были как правило тихими. Корабль ненадолго останавливался в шести или семи портах; в общем-то, это были обычные поселения вдоль берега, утопавшие в листве огромных деревьев. Здесь капитан выгрузил свой товар: металлические инструменты, специи и бухты канатов, чтобы принять на борт взамен мешки с орехами и сушеными фруктами, черное дерево и большое количество древесной смолы в глиняных амфорах.
Уже на второй день пути мы окончательно покинули побережье Кабала. Лишь узкая полоска за спиной напоминала нам о том, что суша осталась далеко позади и мы теперь на территории морских богов. Корабль вышел в открытое море и, взяв курс на восток, поплыл точно вдоль экватора. Таким образом, можно было использовать все попутные и встречные течения и одновременно в стороне оставить все штормовые зоны, как на севере, так и на юге. Ветры дули мягкие, и корабль лениво покачивался на плавных, почти незаметных волнах. Первая неполная неделя пути пролетела незаметно. Я почти безвылазно часы напролет проводил с Немирой в ее каюте, опробывая новые любовные утехи из древних трактатов Шао. Хило общался с Шай Теном на разные ученые темы, по ходу развлекая скучающую Селору, без дела бродящую по кораблю. Попутный ветер тянул наше судно по ласковым волнам Саругасово моря до тех пор, пока чернота на горизонте, сетка ярких молний и шквальные порывы ветра не прервали нашу беззаботную жизнь и не внесли в нее адреналиновые элементы выживания. Взбираясь на высокие и зловещие буруны волн, корабль Зерафа с гордым и красивым названием ”Аурига” что означало Жемчужина юга, с трудом справлялся с боковой качкой и в любой момент мог опрокинуться набок. Команда корабля была опытная, но многие из них клялись даже своими потрохами, что никогда еще не попадали в подобные шторма, рожденный казалось не от мира сего. Когда теплые и холодны массы воздуха, сталкивались над морем, под действием квантовых вспышек Игниона и гравитационного влияния станции ”Квантория” на орбите планеты, возникала такой высоты приливная волна что была способна разрушить портовый город средних размеров, таким образом, ложась в основу легенд о гневе Дагона и волне убийце.
