Он опустился на мелкий выступ. В каменной стене находилась выдвижная решетка, а позади нее – если память его не подводила – верхние уровни того места, что кормильцы называли «свинарник». Решетка была привинчена тяжелыми шурупами, но сделаны они были из простой стали. Аккуратно, Вон коснулся пальцами одного из шурупов и сконцентрировался. Через мгновения металл раскалился докрасна. Шурупы начали постепенно деформироваться и стекать.
Это были не простые камеры заключенных, в которые рассчитывала попасть Мирия. То, куда их «препроводили» оружейные сервиторы, было не чем иным, как простыми квадратными ямами, выдолбленными в вулканической породе и запечатанными железными решетками, препятствующие возможности побега. Боевая сестра взглянула наверх и различила полосу монорельсовой дорожки, пересекающую далекий потолок над головой. Ясно было, что время от времени сюда бросали еду, а когда несчастным предстояла встреча с кормильцами, им опускали лоток и вытаскивали их.
Их затолкали в две разные ямы, Кассандру и Изабеллу в одну, Мирию с госпитальером - в другую. Когда механорабы ушли, Мирия позвала своих подруг и те вяло отозвались. Судя по ее голосу, Кассандра была разозлена и все так же непоколебима. Ее сила поддерживала ослабшую, раненую Изабеллу.
Когда Мирия закончила изучение каждого угла камеры, не найдя ничего пригодного, то обреченно опустилась на ржавый остов кровати. В тех участках тела, которыми она билась об внутреннюю часть своей брони, сначала при падении контейнера, а затем при падении в яму, уже формировались синяки.
- Что-нибудь сломано? – несмело поинтересовалась Верити. – Где-нибудь болит?
- Везде, - огрызнулась Сестра Битвы. – Особенно указательный палец от бездействия, - она аккуратно пощупала свой участок шеи, что не был защищен броней. – Что интересно. Я уже приготовилась быть раздетой догола.
Верити кашлянула.
- Спасибо Богу-Императору за это маленькое снисхождение.
Мииря пожала плечами.
- Скорее это просто оплошность этого жреца Оджиса. Ты же знаешь сервиторов – они делают только то, что им прикажут. Он приказал им бросить нас в темницы, вот они и… - она обвела рукой черные стены.
Госпитальер слегка придвинулась. После тихо заговорила, дабы в соседней камере ее не услышали:
- Я беспокоюсь за состояние сестры Изабеллы. Ее рана весьма серьезна. Ей не продержаться больше дня, максимум – двух.
- Сестры Катерины стойкие, - сказала Мирия. – Изабелла переживала раны куда более страшные. Помнится мне, как ее полоснуло чумным ножом Гвардии Смерти, но она выжила, может даже рассказать об этом. Неделя в бреду и лихорадке, и пожалуйста – вернулась в строй с несколькими наградами.
- Я буду молиться за нее. Это большее, что я могу для нее сделать, ибо осмотреть ее рану я не имею возможности.
- Я уверена, она будет благодарна тебе за это.
Верити недоверчиво взглянула в ответ.
- Правда ли? Я не уверена. За прошедшие дни твоей компании и компании твоих боевых сестер я не раз чувствовала себя лишней. Боюсь, что Изабелла, Кассандра, и другие боевые сестры оценивают преданность только через боевые навыки.
- Насчет этого ты не права, - заверила женщина. – Ни одна из нас не сомневается твоей преданности церкви, только не после той силы характера, что ты демонстрировала, сестра. Мы счастливы, что ты приняла участие в нашей компании. Может, у тебя и нт оружия, но душой ты истинная целестинка.
- Спасибо, - Верити отвела взгляд. – Прими мои соболезнования по ушедшей Порции. Сперва Лета, потом Иона…
- Каждая умерла, сражаясь за Терру, - сказала Мирия. – Нам всем следует молиться, чтобы наша смерть была столь же достойна.
- Вы ведь много раз сражались бок о бок?
Кивок.
- На множествах миров. Восстания и Войны Веры. Охоты на ведьм и взыскания. Со времен нашего послушничества в Монастыре Санкторум было потрачено немало крови и боеприпасов.
В глазах Верити появилась тень воспоминаний.
- Я тоже начинала в Схоле на Офелии VII, - она выдавила улыбку. – Помню тот день, когда Лета была выбрана для Ордена Пресвятой Девы-Мученицы. Она просто светилась от счастья.
- Она была сестрой и другом, на которую можно было положиться. Знаешь, я ничуть не преувеличиваю, когда говорю, что наш отряд скорбит по ней не меньше твоего.
Верити кивнула.
- Теперь я понимаю. Что значит быть Адепта Сороритас… Независимо от тех приказов, что нам дают, мы всегда отстаиваем нашу веру своими собственными путями.
- И твоя сестра, и Порция, и Иона – все они были такими, - Мирия чуть наклонилась к ней и положила руку ей на плечо. – Ты же понимаешь, что даже после того, что мы слышали, мы не уже можем позволить ЛаХэйну жить?
Верити в очередной раз кивнула, горькая правда слов легла тяжелым бременем на ее плечи.
- Так что же мы должны сделать?
- Очистить его, сестра, или погибнуть, пытаясь сделать это.
Это была темница, и ее назначение не изменилось за десятки тысячелетий существования, с самых первых дней люди запирали людей в клетки и пытали их, стремясь завладеть тайнами и превосходством. Надсмотрщики отнимали у заключенных все, что делало их людьми - кормильцы проектировали ярусы и камеры заключения Цитадели Пустоты так, чтобы они больше походили на загоны для скотины, нежели для людей. Клерки, что присягали на верность лорду ЛаХэйну, хорошо хранили его секреты. Одного взгляда на людей с зашитыми глазами и сплавленными вместе, в барокамерах, губами было достаточно, чтобы понять степень их преданности. Потребность в новом расходном материале была всегда, как в качестве мишеней для тренировки рабов-псайкеров, так и для излюбленных ЛаХэйном адептов биологис для врачевания. Техножрецы любили устраивать эксперименты на умственных способностях своих подопытных, наблюдая за рефлексами и открывая скрытые возможности, пытаясь увеличить прежние силы и позволить управлять новоприобретенными способностями в будущем. Эти эксперименты были направлены на создание «брикаутов» - искусственно созданных телепатов и психокинетов, но зачастую такие эксперименты были неудачными, и результатом их были либо трупы, либо то, от чего следовало избавляться как можно быстрее. Вон прокрался мимо испытательных лабораторий, и безмолвные психические крики кольнули его разум. Его цель располагалась чуть дальше, нужно было проникнуть в тюремные уровни немного глубже.
В основной зале была лишь пара кормильцев, о чем-то беседующих за когитаторными пультом управления и поглядывающих за передвижением по периметру комнаты оружейных сервиторов. Механоилоты были в постоянном движении, без устали патрулируя коридоры лавовых труб.
