технологии производства напалма, «коктейля Молотова» и жидкостей «КС» и «БГС», но начать мы предложили именно с «КС» – раствор белого фосфора был достаточно дешев в производстве, а попадая на открытый воздух, жидкость горела с температурой в тысячу градусов, прилипая к любой поверхности. Потушить водой ее было невозможно, но этого никто не знал. Кроме химиков из Советского Союза.
Несколько тонн ампул с быстровоспламеняющейся жидкостью, высыпанной ковром на взбудораженный трагическими событиями Хельсинки, произвел эффект атомной бомбы, сброшенной на Хиросиму. Рассеивание было чудовищным, и город охватили сотни пожаров. Это придумали мы, но жалеть безумных жителей финской столицы никто из нас не собирался. Сломать финнов необходимо было жестко, и, судя по зареву за нашей спиной, Сталин принял наш план без изменений.
Солдаты, воюющие на фронте, и политики, доводящие собственную страну до кровавой и, главное, бессмысленной бойни, это две абсолютно разные касты людей, и обычно между ними пропасть. К сожалению, в Финляндии эта пропасть была сглажена многолетней националистической пропагандой, и сила страны была именно в людях, готовых умереть за свою Родину. Но между солдатами на фронте и простыми столичными обывателями, размахивающими разноцветными флажками на националистических митингах, разница все же есть, и она существенная.
Это была немного не та война, к которой готовилась финская армия. Основной удар был нанесен сразу по столице, а последующие по всем центральным городам и немногочисленным транспортным коммуникациям страны. Для этого и создавались хорошо вооруженные, но пока еще плохо обученные разведывательно-диверсионные группы, и именно поэтому мы спровоцировали войну несколько раньше, чем в нашем мире.
Война летом и война зимой для финских егерей была привычна, но война в середине осени тяжела для любой армии – что для наступающей, что для обороняющейся, и на этом строилась наша основная задумка.
Мне почему-то сразу вспомнился Николай Островский и эпизод из его книги «Как закалялась сталь». Тот самый эпизод, в котором несколько десятков комсомольцев в жуткие морозы строили узкоколейку. При скудном питании, без зимней одежды и практически без инструментов молодые ребята строили дорогу жизни для замерзающего города. Это был, грубо говоря, первый военно-строительный батальон, объединенный общей идеей.
Так неужели вся Красная армия, вооруженная, хорошо одетая и обутая, не сможет построить несколько дорог по осенней распутице для продвижения танков и тяжелой артиллерии? Тем более что мы предложили создать несколько таких строительных батальонов со средствами усиления и отдельной приданной этим батальонам охраной, чтобы финские снайперы не отстреливали работающих бойцов, как куропаток – на выбор.
Выход наших войск к Выборгу отреза́л от баз снабжения всю группу войск, располагающуюся под Питкярантой, а постоянные диверсии на немногочисленных железнодорожных линиях сажали на голодный паек все находящиеся там войска. Про автомобильные коммуникации я вообще молчу – осень, дожди, слякоть и прочие позднеосенние прелести. Много грузов машинами навозишь?
Северная Финляндия – это сплошные леса, озера и болота. Население само себя прокормить не может – собирательством занимается, даже картошка не растет. Рыба, правда, в Ладоге и речках не переводится, да и зверье в лесах пока есть. Но много ли на подножном корме солдаты проживут? Особенно если за любой рыболовной посудиной будут гоняться советские самолеты. Единственную автомобильную дорогу на Йоэнсуу можно несколько раз в день минировать и устраивать засады, и голод быстро выгонит из стойких финских солдатиков все милитаристские мыслишки.
Огромная озерная сеть для Финляндии и хорошо, и плохо – обороняться удобно, а снабжать армию нет. Подсади на все коммуникации диверсионные группы да начни рельсовую войну, а сверху отшлифовывай самолетами. Долго армия противника продержится? А если к этому добавить планомерное уничтожение с воздуха транспортных узлов и постоянные налеты на центральные города страны – получается грустная картина. У Финляндии просто нет таких мобилизационных резервов, чтобы долго выдержать планомерное вдалбливание страны в каменный век.
Если бы в нашем мире финское правительство приняло разумные предложения Сталина, война с гитлеровской Германией пошла бы совершенно по другому сценарию, но финны, косясь на расшаркивающихся в их сторону фашистов, отказались, и все мы прекрасно помним то, что произошло дальше. Помним о тысячах замерзших в концлагерях Карелии красноармейцев и мирных жителей. Расстреливаемые фашистскими самолетами корабли, поезда и дороги, забитые беженцами и ранеными. Миллионы людей, замученных гитлеровцами в концлагерях. Здесь этого еще не произошло и уже, я надеюсь, не произойдет.
Нашей стране был нужен полуостров Ханко и аэродром города Турку – незамерзающая военно-морская база и аэродром для тяжелых бомбардировщиков, способных в самое короткое время долететь до Германии, и здесь мы получим их в любом случае. В целом состоянии или с разваленными в хлам укреплениями и строениями – неважно. В качестве контрибуции финны сами восстановят все разрушенное нашими войсками. Восстановят старое и построят новое и красиво покрашенное. Там, где нам надо, и столько, сколько нам надо.
Удары по Петсамо и Питкяранте никто проводить не собирался. Пока. Это всегда успеется. Влупили сразу под дых – по Выборгу и Хельсинки. То есть по критическим точкам финского государства. И не прогадали.
Теперь условия мирного соглашения будут совсем иными, и все заинтересованные страны поймут, что трясти распальцовкой и надувать щеки на митингах это одно, а уворачиваться от пятисоткилограммовых бомб и ампул с белым фосфором это совсем другое.
Финляндия – своеобразная страна с необычными войсками, в каком-то смысле опередившими свое время. Снайперы и егерские группы, прекрасно знающие районы боевых действий, могли бы наносить существенный урон в обороне и на тыловых коммуникациях советских войск, но старая поговорка «лучшая антиснайперская винтовка – это танковое орудие» действует в любом времени и на любой войне.
Сорок пять и семьдесят шесть миллиметров в местных танках это, конечно, маловато. У нас-то в основном противоснайперы сто двадцать пять, а особо продвинутые сто пятьдесят два миллиметра используют, но сейчас и два по двенадцать и семь на «ура» идут. Только снайперов подвози и собирай их потом по кустам в разобранном состоянии для отчетов о проделанной работе пулеметчиков и эффективности применения нового вооружения.
Расписав Сталину течение и результаты финской войны в нашем времени, мы предложили простые и эффективные способы противодействия финским диверсионным группам. Помимо пулеметов ДШК на бронетранспортерах и массированных авиационных налетов к началу войны спешно готовились подразделения морской пехоты и спецназа.
Ходить по лесу и ориентироваться в нем умеют не только финны и прочие скандинавы. В нашей стране охотников и следопытов тоже хватает. Группы спецназа создавались спешно, времени не хватало, но основное сделать успели, а методику подготовки и тактику боевых действий малых разведывательно-диверсионных
