Игорь Негатин - Лишнее Золото-2

Рядом с ним устроился Карим, Эндрю, Козин и Демидов. За соседним столом о чём-то спорили Никоненко, Аверьянов и Настя. Гулянка была в самом разгаре. Козин и Демидов со знанием дела уже обсуждали пивоварение. Здесь собралось около двадцати человек. Если наших не считать. Знакомый парень, с васильковыми глазами, терзал гитару. Мне показалось, но он пел для тех, кого здесь не было. И быть не могло. Невидящими глазами, уставившись в чёрный проём окна. И он был чужой здесь. Как и многие из нас. Всех слов я не запомнил. Так, несколько строчек, услышанных в этом шумном многоголосье.

На середине большого стола лежал приличная жареная тушка, похожая на местную антилопу. Её уже разделали на порции. Из сочных кусков мяса торчали ребра украшенные бумажными фестонами.

— Ты прямо светишься, Поль, — благодушно заметил Джек, когда я уселся напротив него. Он отхлебнул пива, вытер тыльной стороной ладони рот и уставился на меня, будто первый раз видел.

— Что?

— Ничего, — усмехнулся он и покачал головой, — ничего. Но я, будь на твоём месте, поставил бы кружку пива на стол и шёл бы отсюда.

— Не понял? Вы что, пьяные что-ли? Я голодный как волк.

— Сержант Нардин, не изображайте из себя идиота! — прохрипел Карим. Судя по его интонации и ухмылке, он вспомнил одного «бравого» майора, из нашей юности. Похоже…

— Лена уже была здесь, — прояснил ситуацию Джек, — и знаешь, нам показалось, что искала она именно тебя.

— И где она?

— Сказала, что неважно себя чувствует. Все дружно поохали, потом вручили приличную порцию мяса, кувшин пива и отправили отдыхать. Так что не теряй времени даром, Медведь.

— Вот как, — я встал и погасил в пепельнице сигарету, — тогда я тоже плохо себя чувствую. Пойду отдыхать.

— Увидимся завтра, — отсалютовал мне пивной кружкой Шайя.

— Как говорил старина Киплинг: «и это второй из рассказов о Маугли», — с улыбкой кивнул Чамберс. — Иди, Поль, тебя ждут.

Постовых, охранявших лагерь, тихо вырезали. Эти два караульных, которые лениво тянули караульную службу, умерли быстро. Один из них захрипел, но рядом шумел ручей и его никто не услышал.

Прииск был небольшой и проблем с ним не было. Кто-то ещё стонал, призывая Аллаха, но было поздно. Банду, ночевавшую в палатках, просто забросали гранатами, а немногих выживших, кто успел выскочить из палатки, расстреляли в упор. Молча, без церемоний и криков. Это лишние люди. Мясо. Всё, что они могли рассказать, было уже известно. На территории прииска всего одиннадцать боевиков. Асхад, убитый Каримом и десять уже дохлых головорезов.

Пленники, вытащенные из плена, никогда хорошо не будут выглядеть. Как физически, так и психологически. Существует определённый порог, который делит жизнь на две полосы: «до» и «после». По этой причине оружия им не дали. Кроме двоих, знакомых Никите по Демидовску.

— Никита, ты хорошо знаешь этих людей? — спросил у него отец.

— Да, — твердо сказал Никита. — Они настоящие бойцы.

— Настоящие бойцы, в плен не сдаются, — наставительно подметил Шайя. — Хотя… Разные ситуации случаются. Но и доверять им, в нашей ситуации, это непростительная глупость.

— Ладно, Никита, выдай им оружие, — пожал плечами Нардин-старший. — Подберёшь что-нибудь, не тяжёлое. Другим пленникам оружие не давать.

— Уверен? — спросил Карим, протягивая Нардин-старшему зажигалку.

— У нас всё равно нет другого выбора.

— Может ты и прав. Но верить им нельзя. Никому нельзя верить. Особенно тем людям, которых ты вытащил из рабства.

— Тем более, — уточнил Поль и повторил. — Тем более, людям, которых ты вытащил из рабства. Согласен, они сейчас что-то угодно придумают, чтобы выбраться на волю. Мы и так слишком рискуем, связываясь с этими людьми. Кто даст гарантии, что они не выстрелят тебе в спину? Просто так… Из любви к искусству. Помнишь, как…

— Помню, — перебил его Карим, — у меня память хорошая.

Этот случай из далёкого прошлого. Ни Карим, ни Поль не любили вспоминать некоторые моменты из прошлой жизни. Как и этот. Однажды, примерно в 1980 году, по летоисчислению Старого мира, им пришлось участвовать в одной операции по освобождению заложников. И ситуация была очень похожая. Наркоторговцы, уверенные в своей безнаказанности, заброшенная глухая деревня и горстка похищенных белых. Среди заложников оказалась молодая красивая девушка, которая была дочерью одного французского политика. Не очень известного, но с хорошими связями в верхах. И вот этот папочка поднял такую шумиху, что легче было перебить половину жителей Южной Америки, чем уклониться от этой операции. Хотя, дело можно было решить и мирными методами. Так или иначе, но девушку пришлось спасать. У легионеров был прямой и недвусмысленный приказ — пленных не брать. Кто-то из больших мальчиков, сидящих в Париже, решил совместить приятное с полезным. Акцию спасения с акцией устрашения. Наркоторговцев убили, девушку спасли. И вот, эта малолетняя шлюха, увидев одного из убитых торговцев, устроила истерику. По началу все решили, что это обычный стресс. Увы… Она улучшила момент и добралась до оружия. Успела убить одного легионера. Одного, — потому что Карим не стал играть в доброго дядю и пристрелил эту сучку. Как потом выяснилось, она была влюблена в убитого легионерами бандита. Как говорил Шайя: «Стокгольмский синдром, дьявол его раздери». Позже удалось выяснить, что захват заложников оказался обычным блефом. Дочка просто хотела получить немного денег, от своего скупого папаши.

И вот сейчас был риск, что среди этих оборванцев, могли оказаться приятели убитых бандитов. Да и такое бывает.

Рабов на прииске было немного. Десять мужчин и две женщины. Четыре испанца из Виго, один датчанин из Порто-Франко, пять русских из Демидовска, женщина из Новой Одессы и португалка из Сао-Бернабеу.

Только не спрашивайте что и почему.

Так получилось. Всё. Точка. И это касается только нас двоих.

Осторожно высвобождаю руку и одеваюсь. Ленка ещё спит, по детски подсунув ладонь под щеку. Уткнувшись носом в подушку, как наш Рино. Я посмотрел на неё и даже улыбнулся. Мирная такая картина получилась. Домашняя.