Не стал любопытствовать, чтобы не разозлить ее. Видно, что к «мамочкам» она относится без дочерней приязни: дай ей волю, удавила бы обеих. Небось так и планирует сделать, когда Постоялец выберется на поверхность и начнется большой кавардак, за ее стервейшеством не пропадет.
В настоящее время в подземелье вместе с ними обитало шестеро ушнырков, которых Демея привела из города. Они разбивали и разбирали кирпичную кладку, перекрывающую старый коридор к пещере Постояльца, и за это получали от хозяйки крейму – дурь, на которую они, по-видимому, подсели давно и основательно. Что находится в конце коридора и кого Демея собирается оттуда выпустить, им было наплевать, лишь бы получить дозу. Без жратвы они могли бы несколько дней перетерпеть, а без креймы – никак.
В подземелье было людно и шумно, работники колотили ломиками по кирпичу, перекликались невнятными тягучими голосами, и вдобавок стояла крепкая вонь отхожего места. Нужду справляли прямо здесь, в дальнем закутке, чтобы не выбираться каждый раз по этому делу на склон горки, а то вдруг кто заметит и стукнет в полицию о подозрительной суете в неположенном месте.
Порой Клетчабу казалось, что он улавливает в смрадном спертом воздухе сладковатый запах наркоты. Крейму не нюхают, а вмазывают, но это все равно его беспокоило: еще не хватало одуреть за компанию с остальными, чтобы потом, когда проход будет расчищен, тебя вместе с ними скормили Постояльцу! Он догадывался, какой конец ждет несчастных ушнырков, но держал язык за зубами.
Еду для обитателя пещеры Демея приводила по ночам, когда работники отдыхали под кайфом, вмазав заработанную честным трудом дурь. Зазывала «погреться» кого-нибудь из городских бродяжек, молодого парня или девку, а потом связывала, затыкала рот и волокла в логово к погруженному в дремоту, но реагирующему на появление пищи Постояльцу.
Лаз, который туда вел, расширили – вернее, углубили до уровня пола, и теперь не было необходимости карабкаться на стремянку, чтобы добраться до пещеры. Можно было просто протиснуться по узкому проходу, наступая на хрусткие обломки и задевая плечами торчащие кирпичные сколы с обеих сторон. Если у тебя боязнь закрытых помещений, свихнешься там в два счета, а как дойдешь до конца и увидишь Постояльца – гарантированно свихнешься безо всякой боязни.
Луджереф туда не ходил, зато при каждом удобном случае заводил с Демеей умные разговоры. Пусть он не был любителем чтения, ибо никогда не уважал этого пустого занятия, но припоминал, как другие при нем обсуждали прочитанную книжку, или виденный в театре спектакль, или какое-нибудь непонятное стихотворение, – и повторял их дурацкую болтологию, будто бы это его собственные мысли. Старался изо всех сил, чтобы получалось складно. А то Демея то и дело цедит, что вокруг одно быдло с низким уровнем интеллекта, которое живет непонятно зачем, – так пусть возьмет на заметку, ведьма психованная, что Клетчаб Луджереф не таков, как другие. Этого самого интеллекта у него на троих, поэтому нельзя его Постояльцу отдавать.
Вроде бы старания не пропали втуне: она определенно стала смотреть на своего помощника благосклоннее. Поднялся он в ее глазах – так-то, где наша не пропадала! Главное было не оплошать и без запинки выдать подходящую заумь, если госпожа Демея вдруг проявляла интерес и поддерживала беседу, но Клетчаб умел выкручиваться. Это ж, господа хорошие, его родная стихия: втереться в доверие, наплести с три чемодана и обдурить тупака. Только сейчас речь идет не об афере, сулящей поживу, а о том, чтобы сохранить свою шкуру.
Впрочем, пожива тоже предвидится. Потом, в перспективе. Когда Постоялец отправится гулять по Лонвару, людишки засуетятся, запаникуют, и можно будет втихаря прибрать, что поплывет в руки.
Несмотря на то что отношения с Демеей благодаря умелому «интеллектуальному» подходу понемногу налаживались, Луджерефу так и не удалось раскрутить ее на то, чтобы выследить и перебить иллихейских агентов. Для нее это плевое дело, но она отвечала неопределенно – мол, не до того сейчас. Он не тупак, уразумел: эта сука не хочет их убивать, чтобы Клетчабу было кого бояться – тогда он не посмеет уйти, останется у нее в помощниках, так что можно будет и дальше им помыкать. Практичная, хоть и чокнутая.
Из заморочного отдела сообщили, что «дело продвигается»: опросы уже дали кое-какие результаты, предполагается в скором времени локализовать район обитания Луджерефа и Акробатки до нескольких кварталов, и тогда Темре вызовут. Впрочем, на безделье он не жаловался: мороков в Лонваре водилось в избытке – а значит, и работы для него было хоть отбавляй.
Он до сих пор не съездил с Кайри и Соймелой на Галантерейную горку. Решал каждый раз: завтра – обязательно, а потом снова откладывал. Ну, не любил он ходить по магазинам! Другое дело, охотиться в магазине за наваждением, а просто так там слоняться, на все подряд глазеть, что-то подолгу выбирать – от этого увольте.
Когда он издали, из аллеи, заметил знакомую фигурку с трапаном на плече, его чувствительно пнула совесть. Обещал ведь… Значит, нынче вечером придется сдержать обещание.
Темре ускорил шаги, направляясь к полукруглой скамье, похожей на вставную челюсть, потерянную каким-то беззубым великаном, окаменевшую и вросшую в землю. Кайри опять устроилась на спинке, ее ботинки тонули в ворохе листьев, засыпавших сиденье.
– Здравствуй!
– Здравствуй. – Она не улыбнулась, смотрела насупленно и как-то по-взрослому печально.
– У тебя что-то случилось? – насторожился Темре.
– Да нет, все в порядке. – Она так резко мотнула головой, что длинная челка метнулась туда-сюда. – У меня все в порядке. Просто я недавно с одним человеком поговорила о жизни, и стало грустно. Мне, между прочим, уже пора шить наряд для праздника.
– Сегодня поедем. Сейчас поднимемся ко мне, я позвоню Соймеле… Если не дозвонюсь, все равно поедем, без нее. Не беспокойся.
Загребая ногами шуршащие листья – похоже, ей это нравилось, – девочка пошла рядом с ним к подъезду.
– Новая рамга Иноры уже вышла. – Ее голос прозвучал приглушенно, словно тут же растаяв в прохладном дымном воздухе. – «Полуночный мираж». Можно купить по дороге, если попадется, ты ведь хотел.
– Потом, – решил Темре. – Я хожу за рамгой в магазинчик иллюзий на улице Вернувшихся Кораблей, я там постоянный покупатель. Это в стороне от Галантерейки. Только не рассказывай мне содержание и чем все закончилось.
– Ты чего, я не из таких! – возмущенно фыркнула Кайри, и трапан у нее на плече согласно пискнул, словно заступаясь за хозяйку.
До парка очередь еще не дошла, а возле домов дворники уже вовсю жгли палую листву. От окутанных дымом пестрых холмиков тянуло ностальгической осенней горечью, немного напоминавшей букет рарьянгле столетней выдержки.
