– Уходим! – оглушительно прокричал пришелец.
– Как?
– По-абсидеумски – пафосно!
– Безнаказанно!.. – навевающим ужас скрежетом, постепенно переходящим в протяжный свист, послышались угрозы многочисленных фигур, которые обступили непроходимую для смертных воронку и через силу пробирались сквозь неё. Каждый из них безостановочно повторял, накапливая искусственно правильную агрессию для решающего усилия: – Безнаказанно! Безнаказанно… Безнак…
Между воронкой и одесситом, вплотную подбежавшим к своему спасителю, начали появляться жёлтые туманности – первый признак применения абзорбиума. Счёт пошёл на мгновения!
Абсидеум решительно вцепился в Андрея и, таки не теряя концентрации, выпрыгнул с ним в безграничную тьму окна!
* * *
Я сорвал с запястья Помощника! Не особо целясь, моментально и из последних сил швырнул его в полицейского, вытянувшись и свалившись на покрытый прохладной слизью асфальт. Ни секунды, ни мгновения! Топот, потрескивание, постукивание и рваный шорох – на расстоянии вытянутой руки. Я поднялся и развернулся, пытаясь рассмотреть в движении полицейского: суливеец согнулся, схватившись ладонью за кадык… За моей спиной что-то находилось, и выбора не оставалось – я поворачивался, игнорируя тот факт, что суливейский страж правопорядка прицеливается, глядя в мои глаза исподлобья! Тем временем с момента моего броска не прошло и двух секунд…
Я глянул в направлении противоположной стороны трассы – взгляд напарника подбитого полицейского уже напряжённо пеленговал мои зрачки в поисках контакта! И я подарил ему жизнь, как выяснилось позднее, установив желанную зрительную связь. Теперь мы оба понимали, что разорвать её – подписать себе кровавый приговор. Порыв ветра подхватил лиственный ковёр, ударив им в лицо, и за спиной разразился бешеный вопль. Одержимое оранье заглушалось леденящим душу чавканьем и зверским рёвом, на ходу трансформирующимся во влажное соприкосновение челюстей. Я всеми силами пытался не представлять… Я старался не моргать: зверь находился всего лишь в нескольких шагах за спиной, усмирив полицейского раз и навсегда…
Моя стратегия уже закончилась: я анализировал патовую ситуацию и судорожно искал выход, надеясь, что пропитанный страхом пот не привлекает дьявола… Но я отлично запомнил слова существа: «Если за тобой здесь никто не наблюдает, значит, ты покойник!» До тех пор, пока установлен контакт с моим ненавистным союзником, я жив… Как и визави, точно так же готовый хоть сейчас скормить меня зверю. Но правила игры и страх за свою жизнь не позволяют ему этого сделать…
Теперь я мог наблюдать мир лишь периферическим зрением. Как и все полицейские, которых насчитывалось около сотни лишь с одной из сторон этой проклятой трассы!.. Становилось понятным, что общее их число неизменно являлось…
– …только чётным!.. Чётным! Вот мой шанс и спасение!.. – внезапно дьявольское чавканье за мной полностью прекратилось, что болью зазвенело в голове. Но дьявольское ли? Нет! Зверь – не дьявол… Зверь – кристальное воплощение взбесившегося зла, которое разделывает жертву в момент, когда дьявол, его повелитель, высасывает душу… Тишина продолжалась – исчадие ада словно подслушивало мой шёпот и читало мысли.
Неожиданно периферическое зрение выхватило полицейского с поднимающейся рукой, который находился слева от зрительного напарника. И перед тем как разглядеть в вытянутой ладони первого нацелившуюся плазму, я ужаснулся состоянию глаз визави, в которые безостановочно вглядывался. Испытываемый кошмар разъедал его покрасневшую склеру, вытянув наружу и показав проступившие сосуды. Я по-прежнему всеми силами пытался не представлять…
Битва периферического зрения лишь начиналась, и я пока что не представлял себе грандиозного масштаба, который разыграется через несколько коротких мгновений. Успокаивало лишь одно: на моей стороне – зло, сильнейший соперник из присутствующих: ведь ни один полицейский ни за что не разорвёт зрительный контакт со своим напарником через трассу. Их накрыл страх перед парящим здесь дьяволом и его ненасытным зверем. Как и меня – тот самый долгожданный фактор, с помощью которого можно изменить расстановку сил, утоляя кровавую жажду душ.
Находящийся слева от моего визави полицейский, прицелившись своей плазмой с помощью периферического зрения, уже отсчитывал секунды до выстрела! Я не успевал с воплощением в жизнь своего изощрённого плана: поток плазмы вот-вот прожжёт насквозь моё тело, отправив за мной на съедение зверю и напарника.
Молниеносно появившаяся из-за спины листва (хотя ветер дул мне в лицо!) струёй ледяной воды остудила на некоторое время раскалённый пыл полицейского. Плазма, огнестрельное оружие и Помощник предательски отсутствовали… Я показал головой в сторону скрытого листьями суливейца своему визави. Тем временем лиственный поток уменьшался! Конечно, этот факт не остался незамеченным со стороны зрительного напарника. И наконец свершилось!
Порыв освежающего ветра, вобравшего в себя изумительные ароматы пожелтевших деревьев, задержал дыхание и снова показал моему боковому зрению полицейского. Но коварная плазма визави выжгла ему череп! И тогда тот же лиственный поток, подгоняемый гнущимися ветками берёз, повернул вспять, целясь в останки суливейца. Край жаждущей жизни листвы ещё не дотянулся до суливейского стража правопорядка, как дрожь наполнила землю, усиливаясь с каждой долей секунды. Асфальт покрывался вторым слоем липкой жижи, рвущейся с каждой из сторон в направлении тела, душу из которого уже впитывал находящийся неподалёку дьявол. Первый лист из потока, словно указательный палец оборотня, восстановил связь с обезглавленным суливейцем, уже преодолевшим половину расстояния до поверхности… Может, мне показалось, но из лиственной массы со скоростью воспламенения принялся вытанцовывать чёрный дым, который клубящейся воронкой начинал поглощать тело. Ураганом налетевшая листва постепенно скрывала останки, образуя непреодолимую для периферического зрения завесу, из-за которой начинали доноситься звуки влажного постукивания челюстей, чавканья, рёва, свиста и сиплого втягивающего дыхания!
– Лишь чётное число! – прокричал я, наполнившись смелостью и пониманием, что зло играет за нас. Тьма выбрала сто девяносто восемь тел и душ вместо двух… Логично!.. Кажется, мой визави размышлял о том же, о чём и я.
Тем временем из вращающейся вокруг тела кричащей воронки непозволительно вылетели несколько красных капель, которые моментально подхватились пролетающими листьями. Момент соприкосновения крови с их поверхностью погрузил листву в короткую, но наполненную прожорливостью вибрацию.
