– Да, некстати он умер. Похороны время отнимут. Кабы не они, так вечером в Шуе были бы. – Леонтий потарабанил пальцами по столу.
«Ага, занервничал… – понял Андрей, – виду не подаёт, но нервишки сдали».
Он решил ничего больше никому не говорить. А то подозрительно будет, и так Леонтий насторожился. Как бы не перебрать, не перегнуть палку.
И снова отпевание, снова похороны, снова скромные поминки… Время от времени Андрей ловил ненавидящие взгляды воинов, направленные в спину Леонтию. Ну что ж, он своё дело сделал, посеял семена раздора. Теперь надо глядеть, что вырастет. Десятник наверняка уже рассказал своим парням, кто убил их товарищей. А впереди ночь на постоялом дворе перед Шуей, да и ехать почти весь день.
Андрей ехал молча. От него держались подальше. Был вокруг него некий невидимый круг метров пяти в диаметре – как вокруг прокажённого. А и пусть, от него не убудет.
В отряде чувствовалось напряжение, не слышно было шуток и разговоров. Но ни за день, ни ночью ничего не произошло.
Утром завтрак, сбор, выезд. До Шуи – полдня перехода.
Андрей был доволен собой: двух воинов нет, в отряде Леонтия просто ненавидят, Андрея же считают несправедливо обиженным. Неплохая работа за неделю, если учитывать, что изначально все были настроены против него. Лицедейство и хитрый ум – нужные вещи.
Вдали, на взгорке, показалась Шуя.
– Лошадям отдых потребен, – вдруг заявил десятник.
– Ты что, Захар? Шуя уже видна, там и отдохнём.
– До Шуи ещё четыре версты, как не более, – упёрся десятник. – Я в этих местах бывал, знаю.
– Будь по-твоему.
С лошадей сняли сёдла и пустили пастись.
Леонтий сидел в сторонке ото всех. К нему направился Захар, и с ним – двое воинов. Всё было недалеко, и сказанное слышно отчётливо.
– Леонтий Ипатьевич, разговор у нас к тебе есть, – заявил десятник.
– Все разговоры давай оставим на потом, до Шуи. Сделаем, что надобно, тогда и беседовать будем, – попытался уйти от неприятного разговора Леонтий.
– Нет уж, сейчас или никогда! Объясни нам, почему ты двоих моих воинов убил? Парни знать желают.
– А кто сказал, что это я сделал? Может, он? – Леонтий направил палец в сторону Андрея.
– А хоть бы и он. Шнурок-то я у тебя в бауле нашёл. Он предупреждал меня, только не поверил я. А зря.
– Он тебе сказал – он и шнурок подбросил, – попытался выкрутиться Леонтий.
– Пузырёк с ядом я только не нашёл, полагаю – у тебя он. Ну-ка, подними руки в гору. Матвей, обыщи его!
Матвей поднялся лениво, как бы нехотя.
Внезапно грянул выстрел, окутав дымом группу. А когда дым снесло ветром в сторону, стало видно лежащего навзничь десятника и Леонтия с пистолетом в руке.
– Бунт? Да я вас всех на виселицу отправлю! В кандалы захотелось?
Андрей думал, что парни возьмутся за сабли – ведь пистолет у Леонтия уже разряжен. Однако бойцы явно струхнули. При дворе знают, куда они ушли, не вернутся в ожидаемое время – искать будут. А вариантов немного: убить Леонтия и присоединиться к мятежникам либо подчиниться ему.
Очень не хотелось бойцам, но разум возобладал. Бессильно выматерившись, они подхватили тело десятника, отошли в сторону и достали из сумки рогожу.
Леонтий подошёл к Андрею:
– Ты виноват, интриган! Из-за тебя всё!
Леонтий был зол, лицо покрасневшее и перекошенное. Поездка, предполагавшая лёгкий поход, оборачивалась боком. Но убить Андрея Леонтий не посмел – перед царём отвечать придётся, собственной головой. Да и знал Леонтий, что Андрей бессмертен. К тому же воины смотрели вызывающе. Допусти Леонтий ещё один эксцесс – и их уже не остановить.
– Приказываю тебе молчать! А вам всем его не слушать! Все его слова – лжа!
Но теперь воины были уверены в обратном. Они больше верили убитому десятнику, с которым прошли не одну сечу. А Леонтий – из царского окружения, тёмная лошадка.
Они въехали в Шую, и Леонтий направился было к дому купца, однако воины воспротивились:
– Сначала в церковь, потом похороны.
Деваться Леонтию было некуда, и он согласился. Они уже в Шуе. Часом раньше, двумя позже – какая разница?
Воины направились к церкви, благо её колокольня была видна издалека. Спешились, на руках внесли внутрь тело десятника.
У церковной ограды остались Андрей и Леонтий. Он попробовал было войти, но один из воинов встал поперёк входа, преграждая ему путь.
Леонтий вернулся, обиженно сопя. И на погребение его близко не подпустили.
Поминки воины проводили вместе и не торопились.
Леонтий не выдержал:
– Сколько можно ждать? Едем к дому.
– Мне торопиться некуда, впрочем – как и тебе.
– Опять угрожаешь?
Андрей отвернулся и замолчал – не хотел он связываться с Леонтием.
Воины вышли из трапезной постоялого двора в сумерки, от них изрядно попахивало вином.
– Эх, какой десятник был! Тебе этого не понять, – бросил Леонтию Савва. – А ты – гнида!
– Но-но, держи язык за зубами!
Тем не менее они поехали к дому. Амбалов там, конечно, уже не было, и сам дом был пуст.
Один из воинов перелез через забор и открыл изнутри ворота. Всадники въехали во двор.
– Веди! – приказал Леонтий.
В его глазах появился огонёк – он был близок к цели. Но Андрей почему-то не был уверен, что золото вернётся к Шуйскому. Думалось ему, что Леонтий может ценности перепрятать. Ведь стоит ему забиться в глухой угол на пару годков, как со сменой власти никто о нём и не вспомнит. Ну, уехал царский приспешник на задание – и сгинул. Эка невидаль! Одним служивым на Руси больше, одним меньше – какая разница? Посерьёзнее дела есть: поляки, делёжка власти. А про ценности никто и не знает, кроме Шуйского, Леонтия да Андрея. Даже воины не в курсе. Стоит их убрать, как Леонтий станет единоличным хозяином богатств. И Андрея, похоже, Леонтий со счёта уже списал. Ох, поторопился! Ведь Андрей начал игру, как только они к Плещееву озеру подъехали.
Все устали, и даже не столько физически, сколько морально.
Когда они поднялись на крыльцо, Андрей только развёл руками:
– У меня ключей нет, а двери не сломать, крепкие.
– А это что? – Леонтий показал ключи. Где он их только взял? У кухарки? У неё комплект был, она рано приходила.
Леонтий сам отпёр дверь.
– Поздно уже, двое на охрану, остальным отдыхать.
Андрею Леонтий позволил спать в комнате купца, сам же улёгся спать в спальне его супружницы. Воины нашли себе места кто где, большинство – в людской.
Ночью Андрей несколько раз просыпался – нервы.
Утром его поднял Леонтий:
– Вставай, не дрыхнуть приехал. Показывай.
Андрей оделся.
– В подвал идём, свечка нужна.
– Э, нет! Я парочку воинов с собой возьму – вдруг ты по башке чем-нибудь ударишь?
