— Это известный журналист, работает в журнале «Свободная Европа», — горячо зашептала Айрин, тесно прижимаясь к Корину.
— Ваш очередной любовник?
— О, да!
— А без «О» можно?
— О, конечно же.
— Понятно. И чем же мы заинтересовали мистера Левиса?
— Он уже восемь лет ведет в журнале рубрику «Хроника Внеземелья». В прошлом месяце опубликовал статью «Грабители Марса». А потом разразился сильный скандал, и Рода уволили.
— Вот как? И что же это была за статья?
— О, это давняя история… Род несколько лет собирал материалы по Марсу. Мы встретились с ним в Женеве, куда я однажды приехала покутить с… Ну, это неважно. Когда мы познакомились поближе, Род признался, что ему кажется, будто на Марсе что-то нечисто.
— Хм… он имел в виду марсианские драгоценности?
— Нет! У Рода много друзей среди ученых, и кое- кто сообщил ему секретные сведения о марсианских машинах.
— Каких машинах?
— Ну, вы много от меня хотите… Что-то Род говорил про силовые поля, атомные генераторы невероятной мощности, супервездеходы и какие-то гравитолеты…
— И он вам поведал об этом где-нибудь в баре, за рюмкой мартини?
— О, конечно же, нет! Род — человек очень осторожный. Он сказал, что нам надо поехать на прогулку куда-нибудь в горы. Однако я просто пригласила его к себе в номер гостиницы.
— У вас все просто, Айрин. И чем же вы так приворожили мистера Левиса?
— Как это чем? — обиделась девушка.
— Э-э… я хотел сказать: почему он так с вами разоткровенничался?
— Ну он же знал, что мой папа — глава правительства Луны.
— А при чем здесь Луна?
— Ну как же при чем? Род считает, что все перевалочные базы контрабандистов находятся именно здесь, на Луне.
— Прекрасно…
— Ничего прекрасного, — фыркнула Айрин. — Мне даже в Нью-Йорке не было страшно так, как здесь, в Лунограде. Только в прошлом месяце произошло три убийства.
— Убийства? Странно… На ТВ Внеземелья об этом не говорилось ни слова.
— Это ваше ТВ надо давно…
Выслушав несколько очень образных фраз, Корин даже крякнул от удивления.
— Айрин, Айрин… Вас просто пороть некому.
— О, вы бы хотели эти заняться?
— Непременно! Особенно если вы будете продолжать стрекотать, как сорока. Так о чем же вы говорили?.. Ах да, о статье, за которую уволили Левиса. Что в ней было?
— О, Род отправился в Испанию и встретился там с неким Родригесом, только что вернувшимся с Марса. Они пили три дня подряд в какой-то маленькой деревушке, в полусотне миль от Бадахоса. И Родригес много чего рассказал — о марсианском городе, о старателях-рабах, об их главаре неком Маскохонде…
— Может, Мастодонте?
— О, вы его знали?
— К счастью, очень недолго. А что случилось дальше? Левис догадался сохранить пленки?
— Ну да. Только вот сам Родригес куда-то исчез.
— Бедняга. Я так понимаю, его останки надо искать где-нибудь на Юпитере… И мистер Левис написал обо всем этом в своей статье?
— Нет, конечно, он же не сумасшедший. Только кое о чем намекнул. А закончил так: мол, со времен Скипарелли Марс считался таинственной планетой. А сейчас, похоже, тайн там стало еще больше.
— И за это его уволили?
— Да. Но прежде он обратился в департамент Внеземелья ООН с просьбой аккредитовать его на Марсе.
— Замечательно. Но вернемся к пленкам с записями и Марте Шадриной.
— Ну, тогда Род запил… Впрочем, это неважно. Он послал мне умоляющую телеграмму, и я нажала на папу… Словом, месяц назад Род прилетел на Луну. Записи разговора с Родригесом он привез с собой.
— Зачем?
— Он хотел передать их вашему Поплавскому.
— Странно…
— Ничего странного нет. Я предупредила его в письме, что Поплавский скоро прилетит на Луну.
— На Луну?
— Ну конечно. Не мог же Викинг забыть о такой чудесной женщине, как Царевна Внеземелья. Она мне очень понравилась.
Корин облизал внезапно пересохшие губы.
— Вы… виделись с Мартой? Здесь, на Луне?
— Ну не на Сатурне же!
— И где… где она сейчас?
— Наверное там же, где и мой Род.
— Не понял… Где?
— Откуда я знаю?
Корин остановился, и сразу же в них врезалась соседняя танцующая пара. Красивая шатенка с божественной фигурой одарила Игоря негодующим взглядом и, чарующе улыбнувшись, унеслась в вихре зажигательного танца, затерявшись среди множества других пар. Корин только сейчас заметил, что людей в ресторане стало намного больше и от былой чинной атмосферы не осталось и следа. Некоторые женщины, сбросив обувь, почти летали, выделывая невероятные воздушные па. В зале стало шумно, звуки оркестра то и дело заглушал смех.
— Пойдемте, сядем за столик, — предложил Корин. — Мне надо выпить пару бокалов виски, чтобы хоть слегка протрезветь. Может, тогда я соберусь с мыслями… У вас очень странная манера разговаривать, Айрин!
Девушка смущенно улыбнулась.
— О, это действительно так. Но за две недели, я надеюсь, вы сможете ко мне привыкнуть, Игорь.
Корин не нашел слов, чтобы ответить. Он не привык к такой прямоте и напору со стороны прекрасного пола.
Айрин прижалась к нему и ласково погладила по спине.
— Бедный, бедный Игорь… Еще на Земле я обливалась слезами, когда читала о вашей ужасной встрече с фашистами где-то в джунглях Сенегала…
— Вы хотите сказать: в лесах Селигера.
— А разве это не одно и то же? — искренне удивилась Айрин.
Корин не знал, смеяться ему или плакать. Такой чудной девушки он еще не встречал. Но… но она ему нравилась.
— Нам надо как следует выпить, — решительно сказал он. — Знаете, Айрин, я человек малопьющий, но марсианский сухой закон встал мне поперек глотки.
Айрин отстранилась и изумленно посмотрела ему в глаза.
— Ой, вы, наверное, шутите, Игорь. Может, у вас на Марсе не было и ни одной женщины?
Корин только молча помотал головой.
— Не может быть!.. Тогда… тогда пойдемте сразу же ко мне. Выпивки там полный бар. Я покажу записи бедняжки Рода, а вы расскажете, как перебили фашистов…
— …в джунглях Сенегала, — продолжил за нее Корин. — А потом я покажу колчан со стрелами и духовую трубку из бамбука. Ну что ж, уговорили!
У выхода из зала Корин встретился взглядом с той самой очаровательной шатенкой, которую так неудачно толкнул во время танца. Она курила в компании лысого, невзрачного на вид спутника. Красавица пренебрежительно посмотрела на раскрасневшуюся, возбужденную Айрин, а затем насмешливо взглянула Корину прямо в глаза.
«Наверное, это Мата Хари, — подумал Корин, торопливо шагая по полутемному коридору вслед за Айрин. — Обычно такие красавицы меня просто не замечают…»
Но тут Айрин остановилась, открыла дверь в свой номер, и Корин думать забыл о таинственной незнакомке с дымящейся сигаретой в руке.
Наутро Корин проснулся от легкого скрипа, словно мышь прогрызала норку в полу. В их с матерью старой квартире на Живописной улице мыши не переводились уже лет восемьдесят, и даже старый кот Бармалей не мог справиться с этой напастью…
«Стоп, — одернул себя Корин, — но я же на Луне. Откуда здесь взяться мышам?»
Открыв глаза, он увидел рядом Айрин. Она сладко спала, забавно свернувшись калачиком, словно кошка. Ее рыжие волосы были всклокочены, а на обнаженном плече темнели два синяка.
«Неужели это я ее так хватанул? — смущенно подумал Корин. — Кажется, я на самом деле был груб… но ей это нравится. Она так хохотала над моей неловкостью… А чего, собственно, смеяться: ведь я впервые занимался любовью при такой низкой гравитации…»
Он вновь услышал тихий скрип и немедленно повернул голову к окну. Оказалось, что этот звук издавали металлические жалюзи. Понятное дело: окно выходило на солнечную сторону, и при двухнедельном лунном дне жалюзи должны были автоматически закрываться и открываться, чтобы в комнате имитировались стандартные двадцатичетырехчасовые сутки.
«Кстати, а который сейчас час?» — подумал Корин.
Он осторожно встал и подошел к столику, где оставил наручные часы. Здесь царил полный хаос — три пустые бутылки из-под шампанского «Дом Периньон», фрукты, остатки пиццы… И маленький компьютер возле стены.
Только теперь Корин вспомнил вчерашний бурный вечер. Внезапное, беспорядочное знакомство в ресторане, долгий разговор во время танцев, вызывающий взгляд красавицы-шатенки… Затем они с Айрин пришли сюда и, распив первую бутылку, попытались говорить о деле. Айрин достала из искусно встроенного в стену сейфа коробочку с информкристаллом, и некоторое время они вместе слушали сбивчивый рассказ Родригеса. Корин сразу же узнал этого смуглого, угловатого парня. Вряд ли он на самом деле был заместителем Мастодонта, но среди старателей, копавшихся в развалинах марсианского города, пользовался определенным влиянием.
