Лишенный смысла мир в очередной раз покачнулся и дал трещину, рискуя когда-нибудь погрести под своими обломками здравый рассудок клонов, но годы обучения взяли своё, и солдаты собрались, сконцентрировавшись на предстоящем деле. Им надо было вернуть Лорэй, и для каждого из них в этой цели был совершенно ясный и определённый смысл. Чимбик наклонился над поскуливающим ботаном и рыкнул:
— Хватит ныть! — требование было подкреплено увесистой оплеухой, от которой Фирр скорчился и захныкал.
— Имя торговца, название корабля, когда у него вылет! — потребовал клон.
Ботан втянул сопли и быстро ответил:
— «Изменчивая фортуна», владелец и капитан — Борат Найл, тви'лекк, сэр. Вылет… Не знаю, правда. Наверное, уже улетел. У него площадка за городом, в лесу замаскирована, сэр… — и, сделав небольшую паузу, осторожно напомнил:
— Вы говорили про мою жизнь, сэр…
— Говорил, — не стал отрицать клон. — Но ты совершил большую ошибку, которую нужно исправить. И для этого тебе нужно очень постараться.
— Я сделаю всё! Всё, что вы скажете! — горячо воскликнул обнадёженный Фирр, прижимая к груди руки и преданно глядя на своих похитителей.
— Кто может доставить нас на Зайгеррию? Мы заплатим, — клон убрал нож.
Ботан облегченно перевёл дух, но, прекрасно понимая своё положение, особо радоваться не спешил. Нож убрать-то убрали, только помимо ножа у этих ребят есть кулаки и бластеры, так что обольщаться пока что преждевременно, нужно думать, как от них избавиться и при этом сохранить шкуру в целости, причём оградив себя со всех сторон. Мир криминала, в котором вращался ботан, был очень жесток и подстав не прощал, так что если сейчас промахнуться, то есть все шансы заработать перо под ребро не от этих пластоидных ребят, а от своих же бывших клиентов, крайне недовольных действиями информатора-посредника. Мех Фирра ходил волнами, выдавая его нешуточный страх, а голова напряжённо работала.
— Рамон Уэбб, коррелианин, — наконец, сказал он.
Ситх знает, может, и правда заплатят эти клоны, ну а если нет… своя шкура как-то ближе. Да и не нравился этот Рамон ему никогда — слишком хвастливый и самоуверенный.
— Звони ему, скажи, что нашёл клиентов, — безапелляционно заявил клон, протягивая ботану его же собственный комлинк. — Скажи, что нас будет…
— Трое, — подал голос до этого молчавший солдат.
Это было так неожиданно, что Фирр вздрогнул и едва не уронил комм.
— Нас будет трое, — повторил солдат.
Первый оглянулся и чуть качнул головой, словно не одобряя его слова, но возражать не стал.
— Слышал?
Фирр кивнул и трясущимися пальцами принялся набирать номер.
— Уэбб, это Фирр, — выпалил он, едва на том конце взяли трубку. — Я тебе клиентов нашёл. Да, нормальные. Трое. На Зайгеррию. Я что так нервничаю? — ботан запнулся, бросил испуганный взгляд на клонов и поспешил успокоить собеседника. — Да копы нагрянули в бар, а у меня спайса с собой чутка, вот и пришлось уходить задами. Нет, в норме. Два косаря за всех? — Фирр вопросительно уставился на клонов и, заработав одобрительный кивок, продолжил:
— Они согласны. Да, всё, будут, — ботан отключил аппарат, со второй попытки спрятал в карман — возражений со стороны клонов не последовало, что успокаивало — и сказал:
— Через два часа зайдёте в бар «Разлука», на улице Оранжерейной — это в трёх кварталах отсюда, — спросите Рамона Уэбба, скажете, что от Фирра. Всё, — он на секунду задержал дыхание и робко спросил:
— Я пойду?
— Конечно, иди. И ты нас не видел, понял? — первый клон встал на ноги и отошёл в сторону, освобождая ботану дорогу.
Всё ещё не веря, что смог выбраться из этой передряги, Фирр кое-как поднялся и пошёл к лестнице с крыши, чувствуя, как от радости вот-вот облегчится его мочевой пузырь.
«Сила великая, неужели выбрался?» — успел подумать он, прежде чем нож Блайза вошёл ботану под лопатку.
— И куда ты собрался тащить ребёнка? — недовольно поинтересовался Чимбик у Блайза, вытирающего нож об одежду убитого.
— Я ей обещал, что доставлю в безопасное место, — не поворачивая головы, ответил тот. — И я сдержу слово, понял? За ты или против — мне плевать, я беру её с собой. Это не обсуждается.
— Как знаешь, — пожал плечами сержант. — Просто там может быть опасно.
Блайз молча встал, убрал нож в ножны и сказал:
— У нас осталось два часа.
Зайгеррия, город Талос, рынок рабовПризрак неволи, до того далёкий и нереальный, внезапно обрёл плоть и тряхнул находившихся в трюме новоиспечённых рабов, как ребёнок жуков в коробке. Предназначенный для перевозки грузов, а не пассажиров, трюм не был оснащён даже простейшим санузлом, не то что страховочными скобами. От толчка, вызванного касанием посадочных опор площадки космопорта, вёдра с нечистотами перевернулись и покатились по полу, орошая особенно невезучих своим вонючим содержимым.
Свитари зло ругнулась на хаттском и убрала вытянутую ногу с пути звенящего зловонного снаряда. Даже в тесном трюме, набитом живым товаром, Лорэй каким-то непостижимым образом оставались в стороне от других, создав свой собственный крохотный мирок, где не было места чужакам. А чужаками для них были все.
Увы, эмпатия Эйнджелы не позволяла ей просто забыть об окружающих. Их страхи, боль, горе, чувство потери и другие переживания навязчиво проникали ей в душу, терзая чужими страданиями. Когда-то это едва не убило её, как убивало прочих эмпатов, помещённых в подобные условия. Вынужденные в буквальном смысле сочувствовать другим, они просто сходили с ума, накладывали на себя руки или медленно угасали, не в силах выносить рвущийся в их души ад. Именно по этой причине зелтроны были самым завидным и самым бесперспективным живым товаром.
В отличие от других, Эйнджела выжила. Ей было для чего жить. Она просто не могла бросить сестру одну в этом чудовищном мире и год за годом училась отстраняться от чужих чувств незримой стеной, терпеть чужую боль и улыбаться тем, кого она ненавидела всей душой. Но сейчас не нужно было притворяться, и эмпатка с мучительно перекошенным лицом прижималась к сестре, обнимавшей её с твёрдой решимостью защитить от любой напасти. Чувство вины за провальный план побега с Фелуции терзало Свитари, и она была готова вернуть сестре свободу любой ценой. Плевать, по чьим головам они пройдут и чьи жизни искалечат на пути к воле. Их благополучие никогда и никого не интересовало, так почему они должны вести себя иначе? Последняя попытка помочь клонам красноречиво доказала, что Лорэй не нужны никому, кроме самих себя. А если и нужны, то как имущество, и не важно, для выполнения задания криффовых джедаев или собственного обогащения.
