Мальчишка заливисто свистнул, вытянув обветренные губы.
- А, сынок штабса из ОБХСС? Батя рассказывал.
Это был чуть ли не первый тут человек, который понял, что Денис из Империи - и никак не отреагировал. Третьяков-младший нахмурился (внутренне). Внешне он небрежно положил руку на шею солового:
- Кра... ой!!!
Мальчишка невольно отскочил и покраснел от стыда. Конь ляскнул зубами рядом с его пальцами. Казачонок захохотал, подбочениваясь:
- Ойх-ха-ахаха!!! Куда лезешь, дубина?! Он тебе руку оттяпает, к нему даже батя не подходит, один я с Лучом... - он нагнулся, поцеловал шею коня, погладил вздрагивающую кожу. - Один я могу! - и далеко сплюнул в траву длинную ёмкую нить слюны.
- А, - понимающе сказал Денис. - Конь у тебя вместо няньки, да?
Казачонок поперхнулся. Его глаза стали удивлёнными и наивными - как будто у описавшегося кота. Он даже оглянулся - без наигрыша: ему ли вообще это сказано, может, ещё кто подошёл-подъехал?
- А? - повторил он Денисову реплику, но вопросительным тоном. - Чего?
- Ну, чтоб не страшно было в степи одному, у тебя конь - как нянька, - терпеливо повторил Денис. - А что, не так?
Мальчишка в седле со стуком прикрыл открывшийся рот. Сожалеющее смерил Дениса взглядом, аккуратно повесил нагайку на седло, сверху - фуражку. Что-то шепнул коню и плавно стёк (Денис опять завистливо вздохнул потихоньку) с седла в траву.
- Я для начала тебя несильно побью, - сказал мальчишка. - Так. Поучу. Потом штаны спущу и нагайкой до города погоню. Как тебе такая программа?
- Выполняй, - согласился Денис. И тут же получил размашистый удар-затрещину - с левака, чего совершенно не ожидал. Мальчишка кувырком полетел в траву - рука у казачонка оказалась не пацанская, чугунно-тяжёлая.
- Вставать ещё будешь, или сразу сам зад заголишь? - деловито спросил казачонок, стоя на месте. Денис правым ухом слышал только равномерный гул, а вся эта сторона лица онемела и начинала гореть. Мальчишка встал и потряс головой:
- Сильно, - признал он. - Ну тогда прости, орёл степной, я тебя тоже жалеть не буду, хоть ты тут и хозяин. Сам напросился.
И, обманно нанеся удары левой-правой, с левой ахнул казачонка под дых.
- Йух! - вырвалось у того, и он согнулся пополам. - М... уух...
Выпрямился. И кинулся на Дениса...
...Сперва мальчишки свирепо месили друг друга кулаками. Потом кто-то - неясно, кто - дал кому-то подсечку, и они покатились по траве, продолжая работать руками и пинаться, а заодно и кормить друг друга землёй и травой. Оба выли на низкой угрожающей ноте, как сирены. Даже конь, в принципе отнёсшийся к этому философски, пару раз фыркнул и дёрнул землю копытом. Правило "не бить лежачего" тут не действовало - лежачими были оба, вопрос оставался лишь в том, кто находится сверху в конкретный момент.
Уже через минуту и Денис и казачонок мало походили на себя - растерзанные в клочья, окровавленные и слепые от ярости, они продолжали лупцовку, пока Денис не оказался сверху окончательно и не залёг на своём противнике, приплюснув его телом и руками и пытаясь отдышаться. Губы казачонка были расплющены, глаза подбиты - вообще человека он напоминал мало. Правда, и сам Денис по ощущению понимал: он выглядит так же.
Противник пару раз вяло дёрнулся, но сил у него, похоже, совсем не осталось. Денис тяжело свалился в сторону, ощупал казавшееся чужим лицо. Спросил запалённо:
- Про... иг... рал?
- Угу, - неожиданно покладисто буркнул казачонок и сел. Хмыкнул: - Ну ты здоров драться. Местные так не дерутся, боятся нас.
Он опять сплюнул - но уже красной слюной. Полез в рот и усмехнулся, сплёвывая снова:
- Два зуба шатаются.
Денис потрогал языком:
- У меня один... ой. Ты мне последний молочный вышиб. Спасибо, - и тоже сел.
- У вас все так дерутся? - уточнил казачонок.
- Не, - Денис скривился. - Я из худших... Холодное бы приложить, а то будем, как два пугала.
- Всё равно заметят, - ответил казачонок. - Батя мне всыпет.
- За драку? - удивился Денис.
- Не... За то, что побить себя позволил. Я на стенке в станице среди одногодков лучший.
- На каждого лучшего кто-то находится, - утешил Денис. Казачонок вздохнул:
- Это ты бате скажи... - и глянул одним глазом. - Тебя как зовут, биток?
- Денис, Третьяков, - вздохнул Денис, проверяя форменную рубашку. Она была полуразорвана.
- Гришка, - казачонок солидно сунул руку, перепачканную кровью. - Григорий, то есть. Мелехов.
Мальчишки пожали друг другу руки и снова оглядели друг друга и каждый сам себя. Гришка опять хмыкнул. Поднялся, отряхивая штаны, помотал головой. Свистнул коню и уточнил наконец:
- Ты к нам, что ли, в станицу? А по какому делу?
- Ищу одного человека... - Денис тоже встал. - Франца Ильича. Мне сказали, что он у вас.
- А, учитель?! - Гришка усмехнулся, но по-доброму. - У нас, с атаманом чаи гоняют, они приятели. Я провожу, хочешь?
- Проводи сначала, где умыться, - попросил Денис. - И вообще... - он взялся за низ шортов и покрутил ими, как девчонка подолом юбки. Гришка неожиданно заливисто засмеялся.
- К нам пойдём, сеструха всё зачинит и замоет... Да ты не бойся, Франц Ильич ещё долго с атаманом болтать будут, до вечернего автобуса, а он почти по темноте. Идёшь?
- Идём, - согласился Денис, снова ощупывая лицо. - Ну у тебя кулаки - как кастеты.
Гришка польщённо что-то буркнул и посмотрел на свои загорелые, крупные кулаки в следах ссадин и порезов. Подцепил повод и пошёл рядом с Денисом пешком, только фуражку и нагайку снял с седла - фуражку водрузил на законное место, а нагайкой просто помахивал, но во взмахах отчётливо была видна боевая выучка. О том, как казаки нагайкой по желанию убивают муху на цветке, не тронув цветка - или перерубают человеку руку, Денис слышал немало.
- А ты за каким делом учителя ищешь? - спросил Гришка. Денис потрогал саднящую ранку в десне.
- Да так. Работу ему хочу предложить.
- Ты? - Гришка смерил Дениса взглядом. - Ехё...
- Не я, родители, конечно.
- А-а... Ну смотри тогда, его наши давно к себе заманивают, в школу тоже. А он смеётся - я, мол, не казачьего роду. А с атаманом они вместе воевали.
- Воевали? - Денис удивился, но потом рассудил, что внешность - это мелочи. Ну старик. Не всегда же он был стариком. Ну невысокий. Так и Бахурев ниже среднего роста.
- Воевали... А вы из Петрограда приехали?
- Угу... Можно нагайку глянуть?
- Держи... А твой нож можно?
- На...
Мальчишки разговаривали уже совершенно обычно, хотя было ясно, что следы первой встречи им носить на лицах ещё не один день. Денис удивлялся, почему Гришка ничего не спрашивает про галстук. Но этот вопрос так и остался невыясненным, потому что мальчишки - потихоньку, шаг за шагом - оказались на окраине Лихобабьей...
