Можно, конечно, тянуть время и ждать, пока Маковецкий соизволит принести сюда свой зад, но это уже как получится. Я мельком бросила взгляд в сторону, шепнув Рексу, чтобы он сидел рядом. Внимательно прислушиваясь к каждому звуку, я замерла, ощущая томящийся внутри гадкий липкий страх. Сердце забилось как бешеное.
— Мотор, достань-ка контракт, а, — присматриваясь ко мне, сказал главный.
Пузатый коротышка поставил фонарь на пути и начал возиться в карманах своих кожаных брюк.
Главный подошёл ко мне на расстояние вытянутой руки, и я поняла, что моя песенка будет спета, если Маковецкий не появится здесь в ближайшие минуты. Рекс зарычал, словно почувствовал угрозу, но я шикнула на него, и он как-то замялся. Я мельком посмотрела на цепь, поблескивающий на груди у главаря. Обычная начищенная цепочка. Кто эти типы? Не понимаю, чего они вообще хотят от меня?
— Ну чего ты там копаешься, жиробас? — рявкнул главарь, на мгновение оборачиваясь. — Где контракт?
Коротышка наконец достал из кармана мятую бумагу и передал его главарю. Тот раздражённо вырвал листок из его рук, развернул его и присмотрелся к написанному, затем аккуратно сложив, сунул листок себе в карман. Парень так гадко улыбнулся, что у меня мурашки по спине побежали.
— Эй, пацаны. Эта сопля, та самая Орлова из бункера, которую мы ищем, — хохотнул он. Он подмигнул мне. — Давно мы тебя здесь ждём, детка. Ты бы знала, сколько бабла мне за тебя обещали.
Я медленно опустила голову, глядя на поблескивающие рельсы. Всё. Вот и закончилось моё путешествие. Сейчас эта сволочь сделает из меня решето и вряд ли Маковецкий успеет прибежать сюда и помочь мне. Но кто мог заказать меня этим бугаям? Сухонин что ли?
Я искренне сомневалась в этом, но кто знает. Может быть, Майоран? Вот это уже больше было похоже на правду.
— Я не понимаю, что вам надо от меня, — сказала я хриплым голосом, решив попробовать потянуть время. — Я никому ничего не сделала…
Наёмники зашлись грубым смехом. Это дало мне возможность быстро оценить ситуацию и прикинуть, что делать в случае побега. Я пыталась понять, куда делся Артём, но его не было ни видно, ни слышно. У меня вдруг начали закрадываться подозрения, что Маковецкий мог исчезнуть не просто так.
От жутких предположений у меня глаза на лоб полезли. Я почувствовала, что начинаю дрожать. Я крепко сжала губы, понимая, что в любую секунду должна буду метнуться в сторону и отвлечь их как-то, чтобы рвануть в тоннель. Другого выхода нет. Если я скроюсь в тоннеле, то у меня будет шанс спастись.
— Не сделала она, как же… — отсмеявшись, грубо сказал тот, что был передо мной. — Ты думаешь, что крутые дяди быстро забывают свои обиды? Ты думаешь, что им всё равно на то, жив или нет тот, кто испоганил им все планы? Очень зря ты так думаешь. Таких пташек вроде тебя нужно в землю вкатывать раньше, чем у них крылышки отрастают, а то потом подрезать будет сложно.
Услышав эти слова от наёмников, я сразу вспомнила про Майорана и заварушку в Тверском, я вдруг подумала, что Маковецкий возвращается потому что его давно уже вырубили или загасили, пока я тут куковала. Вот так. Попробуй теперь вылези из этого болота, разведенного теми, кто с удовольствием ходит по костям обитателей этого мира.
Я прикрыла глаза и сжала пересохшие губы.
— Послушайте, давайте попробуем договориться, — еле слышно проговорила я, ощущая страшную сухость во рту и явную нехватку воздуха.
— Знаешь, — поднимая лицо, сказал парень, глядя на меня в упор. — Я вообще понять не могу, как такая козявка как ты умудрилась остаться живой на пустошах. Или тебя собака всё это время защищала? Ну, её мы пристрелим первой.
Я вздрогнула, услышав его слова, и это подтолкнуло меня к действиям. Не теряя больше ни секунды, я хлопнула рукой по бедру.
— Рекс! — крикнула я, бросаясь за сломанные куски бетона. Послышались выстрелы. Пригнув голову, я бежала вперёд, пока не нырнула под платформу. Я слышала, как взвизгнул Рекс, как начали ругаться мои преследователи.
Под платформой я оказалась рядом с какой-то старой бочкой. Наёмник обнаружил меня почти сразу, но не успел подойти ко мне. Раздался какой-то громкий звук, за которым последовал вскрик. Свет потух. Я забилась под платформу, стараясь не обращать внимания на запах гнили и мусора. Меня мучил ужас и страх за моего Рекса. Я больше не слышала его рычания и лая. Неужели они убили его?
Слёзы предательски щипали глаза, когда я быстро метнулась за бетонное ограждение сломанной платформы. Что-то оцарапало мне ногу: какая-то железяка или кривая арматура, торчащая из золы. Я едва не переломала себе все кости, споткнувшись и прокатившись по обломкам и доскам. Ободрав все руки, я метнулась к стене тоннеля. Нога жутко болела, я схватилась за неё, шипя от боли и рыдая. Я чувствовала, как кровь заливает мои руки, чувствовала жар и жуткую боль в ноге. Выстрелы гремели совсем рядом, над ухом. Пули врезались в бетон и землю. Они сейчас убьют меня. Всё пропало.
Я откинула голову на сырую стену. Страх буквально выбил из меня весь дух, и я онемела словно камень. В голове крутилась только одна мысль — это конец.
— Господи, прости меня, — взмолилась я.
Я зажмурила глаза, ожидая худшего. Мне казалось, что вот уже сейчас ко мне выбежит один из этих наёмников и убьёт меня. Каждая секунда казалась мне последней. И только лишь через три мучительных и страшных минуты я поняла, что что-то не так. Никто не шёл меня убивать, никто не искал меня и не звал. Крики наёмников и пальба слышались намного дальше от того, места, где я была.
Пот мешался со слезами, стекая с моего лица. Волосы влажными кончиками щекатали скулы. Я услышала тихое поскуливание. И приоткрыла глаза. Рекс, поджав лапу, вышел из-за кучи золы.
Какая-то сволочь отшибла ему лапу, теперь кровь хлестала из раны, окрашивая багрянцем светлую шерсть на ноге.
— У меня тоже с ногой проблема, дружок, — прошептала я.
Рекс подошёл ближе ко мне. Я нашла в себе силы снять рюкзак. Медленно и нерасторопно я скинула сначала одну лямку, потом другую.
Я уже давно отбросила оружие. Пистолет лежал рядом со мной. В руках у меня была аптечка.
— Совсем мало осталось, — сказала я, глядя на поникшего Рекса, улегшегося рядом со мной. Бедный пёс. — Ты подожди немного, дружочек…Сейчас…
Я обработала свою рану и боевые ранения моей собаки. Усталость скрутила меня изнутри. Как медленно шло время.
Мы сидели с Рексом на холодной земле тоннеля, ожидая худшего. Честно говоря, я уже и думать-то не могла о том, что происходит. Услышав странный присвист, я подняла голову и увидела Маковецкого. Удивление и радость перебили страх. Я ошарашено уставилась на парня. Его лицо было запачкано, подбородок разбит, а волосы растрёпаны. Он махнул мне рукой, бросил свою винтовку на землю рядом со мной и сел. Он отогнул куртку, и я увидела, что он ранен. Его толстовка и футболка были в крови.
