Блоки стволов продолжали вращаться.
– Не работает, – сказал Кирон, вжимаясь в стену коридора.
– Работает, – процедил Атхарва сквозь стиснутые зубы. Кустодии снабжали своё автоматизированное оружие передовыми биометрическими считывателями, но, как он надеялся, не из тех разновидностей, которые смогли бы отличить живого тёплого человека от тела, чья жизнедеятельность поддерживалась посредством псионических энергий. Атхарва почувствовал, что машины снова просканировали голову, после чего вспомнил, – хотя это воспоминание и не было его собственным, – что работу сканеров затрудняли последствия воздействия токсина зеленокожих, который лишил кустодия возможности служить на переднем крае.
– Уттам Луна Хеш Удар, – уверенно повторил он, и на этот раз орудия согласились с тем, что перед ними стоит один из их хозяев. Вращение стволов начало замедляться, а глаза сервиторов поменяли цвет с красного на зелёный.
– Взять их, – велел Атхарва.
Троица Пожирателей Миров прыгнула вперёд, как охотничьи псы, спущенные с цепи.
Асубха кинулся к левому орудию и вспрыгнул на ступеньки лестницы для техобслуживания, которая была прикручена у него сбоку. Он выбросил руку с напряжёнными пальцами и снёс сервитору голову с плеч, да так аккуратно, будто её срезали силовым клинком.
Его близнец и Тагор запрыгнули на правую турель и обрушили на сервитора град стремительных и энергичных ударов клинков, оставлявших глубокие рубленые раны на его теле. Какие-то секунды, и кибернетическое создание утеряло даже отдалённое сходство с человеком, превратившись в хлюпающую окрошку из нашинкованного мяса, которое попадало вниз с турели, издав последовательность мокрых шлепков. И всё таки, несмотря на всё то зверство, с которым был уничтожен сервитор, в атаке не было и следа исступления. Каждый удар наносился прицельно и взвешенно, без затраты лишних усилий.
– Пошли, – сказал Тагор, спрыгивая на пол.
Атхарва, невольно впечатлённый основательностью и скоростью атаки Пожирателей Миров, миновал турели. Кирон, Гифьюа и Севериан следовали за ним по пятам, и он ощущал их восхищение стремительностью своих собратьев.
Их дальнейшему продвижению воспрепятствовала дверь с мощной бронёй, установленная в конце коридора. Её непробиваемое покрытие было выкрашено в чёрный и золотой цвета и несло на себе маркировку в виде цифровых обозначений, которые сказали Атхарве, в каком именно месте тюремного комплекса они находятся. Гифьюа припал к дверь и закрыл глаза. Он, конечно же, не собирается выламывать её самостоятельно?
– Как минимум два метра толщиной, – сообщил Гифьюа. Мышцы его плеч и его бицепсы играли, как мягкие баки, в которые заливается топливо. – Будь у меня время и рычаг, и я бы её вскрыл.
– Которых у тебя нет, – заметил Кирон, нацеливая на дверь плазменный карабин.
– Эта штука даже краски не поцарапает, – сказал Гифьюа, мазнув по оружию презрительным взглядом.
– Её не выбить даже объединённой силой всех нас семерых, – вмешался Асубха. – Атхарва, в этой твоей голове осталась хоть капля жизни? Она сможет открыть дверь?
– Лучше бы так и было, или это будет чертовски короткое покушение на побег, – сказал Субха.
Атхарва проигнорировал их и поднял голову Уттама к чёрному экрану сканера, который был установлен над дверью. Его рука была липкой от крови, и он чувствовал, как бремя смерти утягивает сопротивляющиеся синапсы мозга кустодия в небытиё.
– Я должен попросить тебя о последнем одолжении, кустодий Уттам, – произнёс Атхарва, поднося оторванную голову к сканеру. Загнанно дыша, он вливал энергии Великого Океана в умирающий орган внутри оторванной головы. Их созидательный потенциал не имел границ, но что умерло, то умерло, и из чёрной бездны смерти не было возврата. Атхарве оставалось лишь надеяться, что Уттам Луна Хеш Удар ещё не слишком глубоко упал в её объятия. Он вкладывал в совершенствование своей фальшивки все свои умения до последней крохи, его гены натягивали на себя маску чужого генокода, плотность мышц изменялась, подстраиваясь под тело кустодия.
Сканер пощёлкивал, машинный мозг за чёрным экраном изучал стоящее перед ним живое существо.
Атхарва услышал Кирона:
– Не работает. Зачем ты вытащил нас, если не спланировал, как вывести нас за первую же растреклятую дверь? Я думал, что вам, Тысяче Сынов, положено быть умными?
– Молчи, – прошипел Севериан.
– Я, Волк, буду высказывать своё мнение тогда, когда мне заблагорассудится, – метнул в него ядовитый взгляд Кирон.
– Хватит, – сердито прошептал Асубха. – Дайте затее шанс сработать, прежде чем расписываться в поражении.
Ещё до того, как Кирон успел оспорить эти слова, им ответили шипение и лязг открывающихся запоров, и дверь медленно распахнулась на смазанных петлях. Атхарва сполз вниз по стене коридора. Великий Океан представлял собой могучий инструмент, позволяющий добиться невероятных результатов, но в то же время он был и взыскательным господином. Как только дверь открылась на расстояние, достаточное, чтобы через неё пройти, Севериан скользнул в эту щель.
Тагор нагнулся, чтобы заглянуть Атхарве в глаза.
– Сможешь идти дальше? – спросил он.
Атхарва кивнул и сделал глубокий вдох, заставляя себя подняться на ноги.
– Смогу.
– Хорошо, – сказал Тагор. – Не хочу сдохнуть здесь, когда до открытого неба рукой подать.
– Ты бы остался здесь и умер вместе со мной? – спросил Атхарва. Да, Тагор был убийцей, но по крайней мере, он знал, что такое преданность, – как верный боевой пёс, который будет сражаться и погибнет бок о бок со своим хозяином.
Тагор окинул его странным взглядом, как будто счёл этот вопрос неподобающим.
– Ты мне не нравишься, Атхарва, и нам ещё предстоит выяснить отношения, но ты – брат-легионер Астартес. Один за всех, и все за одного – и в сражении, и в смерти.
Атхарва сомневался, что остаток их группы настроен столь же решительно, но оставил эту мысль при себе.
– Кроме того, – добавил Тагор, указывая на оторванную голову, которую нёс Атхарва, – ты единственный, кто знает дорогу наружу.
– Кстати, об этом, – сказал Атхарва. – До того как мы направимся к поверхности, нам нужно кое-куда заскочить.
– Заскочить? О чём ты говоришь?
Атхарва выронил голову кустодия Уттама и вытер со лба заиндевевший пот.
– Прежде чем мы покинем эту тюрьму, мы должны освободить ещё одного заключённого.
– На подходе новые солдаты, – сказал Тагор. – У нас нет времени на то, чтобы тащиться куда-то ни за что, ни про что.
