Город Залбатан никогда не делал поблажек для черни. Все Низшие, когда-либо ступавшие на эту территорию, подлежали уничтожению. Кроме элиты тут проживал лишь обслуживающий персонал, имеющий индивидуальные метки, и не являющийся Тенями. Вся до единого прислуга набиралась из людей. И в этот день никто не собирался делать исключений. Низшие ступили на территорию Высших только для того, чтобы умереть. Для этих целей здесь построили специальную площадь, по каменной поверхности которой проходили глубокие борозды. Они заполнялись сразу после того, как с плеч очередного должника слетала голова. В чем действительно не было недостатка никогда — это в крови. Она текла по светлому камню, заполняя извилистые ниши. В результате вырисовывалась стройная четкая картина с высоты птичьего полета: оборотная сторона улыбающегося двуликого Януса. К этому времени, словно суетливые птички, в небе уже роились камеры, знаменуя торжество справедливости.
Лучшие места, расположенные по окружности площади перед красной дорожкой, распределялись исключительно в соответствии статусу. Дамы и господа чинно проходили к своим ложам, совершая извечный казус, связанный с затаптыванием ног. Женщины на мероприятия подобного уровня одевали длинные изысканные платья в пол, пестрящие мелкими блестками. При этом приходилось все время придерживать подол, дабы не случилось конфуза, который наблюдали в прошлом году с мадам Лаввет. Этот случай еще долго, со смаком обсуждался в высших кругах. Правда, саму леди это никак не трогало. Ибо Лаввет всегда точно знала, что грудь у нее что надо. Мужчины не жалели средств на своих дам в преддверии показательных казней, украшая их с ног до головы дорогими побрякушками. Каждый стремился перещеголять соседа, бравурно доказывая окружающим, что он в этом мире надолго. Что никогда не окажется там, на эшафоте, и всегда будет сидеть здесь, в первых рядах.
В центре огромной площади располагался помост, на одной стороне которого высилась массивная трибуна. А на другой — изящная гильотина. Однако, мероприятие в ее участии не нуждалось. Зрители, успевшие устроиться на своих местах, с интересом изучали программки, любезно предоставленные им организаторами. Кто-то откровенно скучал. Многие переглядывались, стараясь отыскать знакомых. Заодно проверялось, кто именно в этом году удостоился большей привилегии, а кто сместился назад в сложной иерархии. Женщины о чем-то оживленно болтали, перемывая косточки общим знакомым.
Сидя с краю, в первом ряду, Фальх бегло окинул взглядом присутствующих. Шеренгу из удобных кресел занимали в подавляющем большинстве Высшие, практически полностью вытеснив людей. Занимать одно из главных мест вместе с ученым удостоилась разве что Цинтафа Айли, министр образования ДИМ. Миловидная женщина лет сорока в голубом облегающем платье и высокой прической склонилась к своему собеседнику, слегка улыбаясь. Собеседник что-то верещал ей с совершенно серьезным видом, временами отвлекаясь на прелести мимо проходящих дам. Высокий статный мужчина с идеальными чертами лица в строгом черном костюме являлся никем иным, как Цафриаксом Мардкором — обладателем крупнейшей сети борделей от низин каньона Мелас и до самой высокой точки горы Арсия. Какие превратности судьбы заставили ответственных за посадку дорогих гостей свести эти две совершенно разные личности вместе, для Фальха осталось загадкой. В конце концов, было бы логичней, если бы вместо сутенера мирового масштаба, как величал ученый Мардкора, посадили бы его. Как минимум, с Цинтафой у них бы нашлась парочка общих тем для разговора.
Камеры настроились, зависнув в готовности начать трансляцию. Огромный голографический экран под бархатный тембр диктора уже демонстрировал красочную заставку. Одна и та же информация торжественно подавалась из года в год, как неизменный ритуал перед началом самого шоу. Менялись только фамилии особо приглашенных. Впрочем, это и был самый интригующий момент. В эту секунду все узнавали, в какую сторону качнулся маятник благосклонности Азари. Бодрый голос перечислял всех приглашенных, особо уделяя внимание красоте внизу сидящих благородных дам. Камеры снимали их крупные планы, чтобы люди вне избранного круга могли ориентироваться на эталоны красоты, воочию наблюдая примеры будущих модных трендов. Лучезарные улыбки и томные взгляды кружили голову далекой толпе. Женщины, в свою очередь, не упускали случая послать воздушный поцелуй и кокетливо помахать в камеру. Губы бесшумно двигались, и по ним без труда читались банальные фразочки, наподобие: «Люблю вас!». Роскошные дамочки подмигивали нереально длинными ресницами. Словно маленькие опахала, они меняли свой цвет несколько раз в минуту, впрочем, как и цвет радужек глаз.
Стройные, облаченные в белоснежные чулки ноги лежали на подлокотнике большого кресла с мягкой фиолетовой обивкой. Азари лежала поперек, используя мебель совсем не так, как следовало бы. Прямая спина с узкой талией упиралась во второй подлокотник. Взгляд женщины устремился на острые носки туфель цвета спелой черешни. Смявшийся шлейф того же цвета платья выбивался из-под красивой фигуры, падая на паркетный пол и растекаясь огромной каплей запекшейся крови. Королева о чем-то думала. Заставляла пребывать в нерешительности собственного помощника, с полчаса стоявшего рядом. Невысокий, плотный мужичонка в аккуратном темно-зеленом костюмчике уже несколько раз проверил сценарий церемонии и теперь не знал, чем заняться. Он рассматривал уже и без того знакомую комнату с высокими потолками и такими же высокими сводчатыми окнами. Широкая левитирующая кровать с белой подсветкой, черные стены с золотыми цветами, массивный стол с резными ножками — все было привычно. Не смел личный секретарь взглянуть разве что на широкий камин, расположенный в центре дальней стены, ровно напротив окон. Пилястры его, выполненные в виде двух змей, переплетались между собой. Белые и абсолютно гладкие, они, извиваясь, аккуратно подпирали фриз, плавно переходящий в полку из черного мрамора. Если приглядеться, то становились заметны две пары красных глаз из сверкающих рубинов. Несомненно, самых что ни на есть настоящих. Складывалось впечатление, что оба гада могут в любой момент ожить и впиться тебе в глотку. А их гибкие тела наполнены ядом не меньше, чем тело хозяйки. Вполне возможно, так оно и было. Искусственные интеллекты подобного уровня не запрещались.
Очень давно, сразу после третьей колонизации большинство развитый искусственных интеллектов были запрещены. Остались только стационарные механизмы, защищенные троекратно усиленным щитом и кое-какие примитивные роботы. Остальные ДИМ во главе с Азари посчитала слишком опасными. Многие Тени вызывали замыкания и непредсказуемые реакции роботов. Кто-то меньше, кто-то очень сильно. Проблему решить так и не удалось, ибо свойство своей сущности ни Низшие, ни Высшие изменить не могли.
— Наше отделение по контролю за Низшими уже явилось? — вдруг нарушила долгую паузу женщина.
— Конечно. Они прибыли первыми, — радостно ответил мужчина, не смея скрыть облегченной улыбки.
Откинув голову, Азари посмотрела в зеркальный потолок. Оголенные округлые плечи скрывались в бордовой ткани. Жемчужная грудь монотонно вздымалась. Белые чулки контрастировали с платьем, но ненадолго. Королева знала, что скоро на них появятся капли крови. Белый перестанет быть белым.
— А храмовники? — спокойно спросила она, все еще не выйдя из получасового умиротворения.
Секретарь замялся. Открыл рот, но потом вдруг нахмурился и сжал губы.
— Как обычно, вежливо отказали?
— Да, госпожа.
— Говори прямо, что сказали, — голос Азари чуть затвердел, но все еще не разорвал пелены спокойствия.
Мужчина, не открывая рта, закатил глаза и посмотрел вверх. Туда, где отражалась его лысая, блестящая голова.
— Ну… — протянул он. — Сказали, чтобы вы засунули в жопу свои приглашения и шли на… хм… эм… куда подальше со своими спектаклями.
— В этом году они очень учтивы, — удовлетворенно улыбнулась женщина.
