Что именно должен учесть мой будущий арт-техник, я досказать не успел, поскольку меня прервали сразу два вопля. Один восторженный, второй… не очень.
— Ти-ихо!
От этого рёва у меня самого заложило уши, а у по-прежнему стоящей рядом и уже успевшей схватить меня за вихры Хельги, они вообще должны были отвалиться. Впрочем, рука сестрицы тут же отпустила мои многострадальные волосы. Я обвёл взглядом свой временный экипаж. Хельга прижала ладони к ушам, наверное, чтобы не дать отвалившимся органами слуха упасть на пол, а Ярик просто замер с открытым ртом.
— Так-то лучше. Прежде чем радоваться, Ярослав, учти, что заключённый контракт начнёт своё действие, когда я наберу команду, а до тех пор, ты будешь работать в мастерских и… учиться. Молчи и слушай! — я чуть повысил голос, заметив, что неугомонный Ярик уже готов снова меня перебить. — Не сомневаюсь, что в гимназии тебе дали минимум необходимой информации о рунах вообще и их применении в арт-приборах, в частности. Но "Мурена", необычный дирижабль и очень многие рунескрипты здесь я писал сам, а значит, детали арт-приборов нестандартны и не подлежат замене на обычные. И разбираться тебе в них придётся долго и упорно. Это понятно?
— Так точно… капитан, — уже не так радостно, но всё же вполне довольным тоном проговорил Ярик. Я кивнул и повернулся к медленно бледнеющей Хельге.
— А ты чего кричала?
— Ничего, — буркнула та. Жаль… после сегодняшнего, ей было бы совсем неплохо спустить пар в нашей обычной перепалке. Но нет, так нет… эх, жаль Гюрятинича. Сестрицу-то я раздраконил, она, конечно, чуть успокоилась, но ведь рвануть может в любую секунду и достанется теперь, скорее всего, её жениху. Ну и ладно. Я капитану "Феникса" посочувствовал? Посочувствовал. А дальше, его проблемы. Пусть сам с невестой разбирается…
— Ну и ладушки. Да, чуть не забыл! — я хлопнул себя ладонью по лбу и, выбравшись с кресла, принял горделивую позу и надул щёки, как тот же Гюрятинич в день выдачи жалованья. Хельга с Ярославом недоумённо посмотрели на этот театр, переглянулись и… — Экипаж, благодарю за хорошую работу. Рейс завершён, нижним чинам и офицерам разрешаю сход на берег.
— Паяц, — устало вздохнула сестрица, сразу догадавшись, кого я пытался изобразить.
— И? Где "ура капитану" и топот ног несущих экипаж к выходу? — поинтересовался я, пропуская мимо ушей замечание Хельги. — Хозяева нас уже заждались.
Я оказался прав. Стоило нам спуститься по штормтрапу на бетон эллинга, как рядом оказался капитан "Феникса". Обменявшись со мной приветственным кивком, он беспокойным взглядом обшарил фигурку Хельги и, лишь убедившись, что та в порядке, не стесняясь присутствия посторонних, обнял невесту. И куда только подевался весь официоз и холодность капитана "Феникса"?
Впрочем, Владимир Игоревич не стал затягивать с романтикой, так что уже через несколько минут мы покинули эллинг и, с удобством разместившись в шикарном, скрипящем кожаными сиденьями широких диванов, салоне "Бенца", отделанном красным деревом, "поплыли" над укатанной каким-то колёсным транспортом грунтовкой, в сторону загородной усадьбы Гюрятиничей. К раскинувшемуся на явно искусственном холме огромному каменному дому, мы подъехали, когда над нашими головами уже вовсю переливался по-летнему яркий звёздный ковёр, а воздух наполнили ночные запахи и звуки. В отличие от многих и многих городских домов известных новгородских фамилий, загородная усадьба Гюрятиничей ничем не напоминала традиционные белокаменные подворья. Архитектурно, она скорее была похожа на недоброй памяти основное здание Ладожского университета. Высокие крыши, стрельчатые арки окон и контрфорсы… высокая готика, одним словом. Не удивлюсь, если автором этого творения был тот же человек, что проектировал университет. Тем более, как мне помнится из истории Новгорода, король Арагона так и не дождался возвращения своего зодчего…
Знакомство с отцом Владимира Игоревича и, соответственно, главой дома Гюрятиничей, было отложено до ужина, отказываться от которого не стал даже Ярик, срубавший за столом в кают-компании "Мурены" большую часть "приготовленных" им самим блюд. Ну, вообще-то, Хельга уже была знакома с будущим свёкром, а Ярика никто особо и не спрашивал, так что, предупреждение Владимира Игоревича было адресовано прежде всего мне… Тоже верно. Хоть я в семье Завидичей и… сбоку припёка, так сказать, но всё-таки ношу ту же фамилию, а значит, после свадьбы Хельги стану родственникам и Гюрятиничам. Где-то… как-то… М-да. Надеюсь, мы не будем целый вечер болтать ни о чём и ловить в словах собеседника вторые и третьи смыслы.
Мои размышления были прерваны репликой сестрицы, уже настропалившейся растрясти жениха на обещанное сопровождение к тётушке Елене. И вот тут, Владимир Игоревич выкинул финт, за который я готов был ему аплодировать. И глазом не моргнув, он заявил, что уже отправил своих людей, чтобы пригласить уважаемую госпожу Зимину в гости. Откуда ему известен адрес? Так ведь, Мирон Куприянович не раз доверял ему доставить уважаемую Елену Ильиничну домой… Беспокойство? Отчего же? И Владимиру и его отцу будет приятно оказать гостеприимство будущим родичам.
Началось… я невольно скривился. Опять намёки-экивоки… Как будто нельзя сказать прямо, дескать, так и так, раз уж выдалась оказия, пусть и такая печальная, было бы неплохо посмотреть на весь комплект приобретаемой родни. Ну да, может быть на ужине всё будет проще, а?
Удивительно, но факт. Высокий сухопарый пожилой мужчина, представившийся нам, как глава семьи Гюрятничей, Игорь Стоянович сразу задал за ужином совершенно неформальный тон беседы. Очевидно, мои молитвы были услышаны. Никаких завуалированных допросов и намеков, просто тихий ужин. Немного напрягали беспокойные взгляды, которыми одаривала племянника тётушка Елена, да в рассказе о событиях этого долгого дня, пришлось умолчать о возможных причинах происшедшего, тем более, что я и сам в них пока не разобрался. В остальном же, вышел тихий ужин, после которого, Ярик увлёк свою тётушку в выделенную ему комнату, очевидно, чтобы раскрасить моё повествование яркими цветами своей фантазии, а Владимир Игоревич увёл Хельгу на прогулку в сад, настояв на том, чтобы дать тётушке Елене время убедиться в целости её племянника. Тем более, что сразу по приезду в имение, сделать ей это не удалось.
А вот я остался наедине с патриархом семьи Гюрятиничей и, заглянув в его водянистые, выцветшие от старости глаза, тяжело вздохнул. Не во время ужина, так после…
— Лука! Подай в библиотеку коньяку… и прохладительные для нашего гостя, — повернув голову в сторону отирающегося у дверей слуги, обронил Гюрятинич и, поднявшись из-за стола, сделал приглашающий жест. — Прошу, Кирилл. Поговорим о делах в спокойной обстановке.
