Принявший командование судном старший помощник Тарас Лапшов».
* * *
«Грозный» снова проходил мимо Кравцовской Д-6, и Тарас решил сделать небольшую остановку и попробовать уговорить одинокого нефтяника отправиться с ними. Может, на этот раз он все-таки решится сняться с места и двинуться в путь.
Когда на горизонте показалась вышка, корабль сбавил узлы, и Тарас в сопровождении Батона и Леры вышел на палубу. Но на этот раз с Д-6 не было никаких сигналов или других признаков того, что заброшенная станция обитаема или их заметили. Только вокруг на поверхности моря плескалось знакомое бурое пятно сырого топлива.
– Эй, на борту! – когда они достаточно приблизились, Тарас вооружился мегафоном. – Палыч, ты дома?
Никакого ответа.
– Может, рыбачит? – предположил Батон. – Потому и не слышит.
– Шут его знает. Тут громкость-то знатная. Заглянем. Мало ли что.
Вынужденная остановка не сильно напугала многочисленных пассажиров. По крайней мере, так казалось на первый взгляд. Лера, Мигель, Ворошилов, Батон и Яков, прихватив с собой поваров, все равно потратили какое-то время, пройдясь по всем палубам и успокоив встревожившихся людей.
– Ничего серьезного, просто проверка, – договорились говорить на всех ярусах. – Скоро отправимся дальше, не стоит волноваться.
Тем не менее, сносимая ветром и течением Д-6 настораживала своим безмолвием.
Решили отправиться малым числом. В лодку сели Тарас, Батон, Лера и Мигель. Четверо корейцев споро налегали на весла. Окружавший вышку Солярик казался безжизненным и никак не отреагировал на появление чужаков, не мешая продвижению маленького суденышка.
Вскоре путешественники добрались до нижней площадки плавучей платформы. Пришвартовав лодку, в которой оставили дожидаться гребцов, и взобравшись на Д-6 по лесенке, все отправились прямиком в комнату отдыха. Палыч был здесь. Он лежал на старом диване, укрытый стареньким клетчатым пледом. Огонь в самодельном камине едва теплился, и в помещении было прохладно. При виде вошедших гостей нефтяник повернул голову и слабо улыбнулся.
– О, хлопчики, снова вы.
– Ты чего разлегся-то? – обходя комнату, осмотрелся Тарас. – Не встречаешь.
– Ну, слава Богу, разговариваете, – вяло улыбнулся Палыч. – А то я уж подумал, что снова глюки пожаловали. Не серчайте, что не встречаю, болячка совсем подкосила.
– Приключилось чего? – спросил Батон, на всякий случай проверяя помещение дозиметром.
– Захворал я, ребята. Видно, времечко мое пришло. Давно уж лежу. Ноги окаянные совсем не держат.
– Заразу какую подхватил? – насторожился охотник.
– Да нет. Говорю же, время мое пришло, – ответил Палыч и судорожно закашлялся. – Подкиньте дровишек, а то знобит всего, – попросил он, переждав, когда закончится спазм.
Взяв лопату, Мигель быстро накидал сушеного птичьего помета из мешка в камин. Огонь разгорелся с новой силой.
– Вот добре, спасибо, теперь потеплее будет. А вы какими судьбами к нам?
– Переезжаем, – торжественно пояснил Тарас. – Везем все Убежище на Фареры. Вот заехали, хотели взять с собой.
– Да куда уж мне, – грустно прохрипел нефтяник. – Мне теперь, малята, одна дорога.
– А что с вами? – Лера присела на край дивана.
– Так старость, милая. Рано или поздно это должно было случиться. В наши-то деньки окаянные. Я и так, глядишь, дольше положенного протянул. Хронические болячки от того, что постоянно с нефтью вазюкался. Та ще Солярик под боком. У нас, у нефтяников, своих болячек хватает. По профессии. По ЦНС бьют. Знаешь, шо такое ЦНС? Это ж центральная нервная система. Да. Вот и помираю теперь.
– У нас на борту есть лекарства, – с горячностью воскликнула девушка. – Можно принести.
– Так какие лекарства! Уж-то мне уж ничего не потребно, не поможет, – покачал головой Палыч. – Запустил. Да и не хочется. Отбегал я себе положенное. Жалко помирать только было одному. Ну, теперь хоть в компании, не так одиноко.
– Не говорите так.
– Лера, встань с дивана, – тихо попросил Батон.
– А то что? – вскинулась девушка. – Разве не видите, ему нужно помочь!
– К семье, в Белгород, охота, – сухими губами пробормотал больной. – Ну да ничего, скоро свидимся. Вы это, попить дайте. Там на столе стоит…
Мигель подал Палычу кружку, из которой тот стал с жадностью глотать воду.
– Спасибо, – он вернул кружку Мигелю. – Мне бы вот еще чего. А священника у вас нет? Исповедаться бы.
– Я священник, – ответил Мигель.
– Вот это дело, – приподнялся на лежанке Палыч. – Исповедуешь меня, батюшка?
– Можно, – Мигель достал из кармана куртки молитвослов. – Тогда остальным придется выйти. Только причастия, увы, нет.
– Да нам ничего, – заверил нефтяник. – Можно и без причастия. Выговориться бы.
Лера, Батон и Тарас послушно выбрались на холодный ветер и стали у перил. Лера посмотрела на уныло плескавшегося внизу Солярика, который словно чувствовал происходящее. Настроение было паршивое.
Снова смерть. Девушке казалось, что смертям так и не будет конца. Даже сейчас, когда новая надежда питала сердца стольких людей, старуха с косой продолжала наступать остаткам выживших на пятки. Несправедливо.
– Жестоко, – пробормотала Лера, кутаясь в куртку.
– Да, не повезло ему, – согласился Батон. – Но этого следовало ожидать.
– Не говори так! Мы столько раз предлагали ему ехать с нами. Может, и обошлось бы. Это все от одиночества.
– Это от старости, Лера, – вздохнул Тарас. – Ты же видишь, в каком он состоянии. Болен, все время рядом с Соляриком. Еще удивительно, как он в одиночку смог столько времени тут протянуть.
– А что теперь будет с ним? – Лера указала на плескавшееся под ними топливо.
– Не знаю, – пожал плечами охотник. – Будет то, что будет. Он же мутант, в конце концов. Как еще назвать? Выживет. Это ведь теперь его мир.
– Мы закончили, – на площадку вышел Мигель. – Он зовет вас.
Все снова собрались в комнате отдыха рядом с умирающим. Палыч после исповеди выглядел поживее, на впалых щеках даже появился румянец.
– Последнее имею сказать вам, хлопчики, – обратился он к присутствующим. – Вы уж позаботьтесь о Солярике, а? Пропадет он один, без человека-то. Одичает.
– Еще не хватало возиться с ожившей соляркой, – пробормотал Батон, переглянувшись с Тарасом, но говорить громче об этом не посмел, чтобы не тревожить умиравшего.
– Мы позаботимся о нем, обещаю, – подойдя к Палычу, сказала Лера.
– Что ты несешь? – с досадой прошипел охотник.
