его они не удивятся. Вернее – конечно же удивятся и это нам только на руку.
– А как ты погрузишь его в шаттл?
– Никак. Для этих целей мы отправим туда отдыхающую смену охраны.
– Но, Конрад, они обошлись нам в целое состояние! Их нельзя перенапрягать!..
– Никакого перенапряжения. Им даже приятно будет размять свои эти, как их…
– Суперприводы.
– Да-да, эти самые.
Весь день до самой темноты Головин подбирал редакторы с помощью которых было проще искать пробои в кодах.
В прошлый раз он, конечно, и сам справился, но был, что называется – на грани.
Одним словом, какая-то помощь от автоматически отлаженной системы была бы не лишней, если конечно, эту систему доплеры тоже не взломают своими тайнами волнами.
«Как, кстати, они это делают?» – спрашивал себя Головин.
Он еще какое-то время посидел, размышляя, можно ли придумать какие-то логические уловки, чтобы помешать такому взлому. Тут приходилось полагаться только на интуицию и помощь кубитного видения, которое он, к сожалению, совсем не контролировал.
Пришел Руди Крейг и принес горячие бутерброды с хрустящей углеводной пенкой и морскими протеинами, которые они с Мишелем целый час вылавливали с помощью какой-то особой снасти.
Якобы спускали ее до самого дна. И ради этого капитан Сэм даже разрешил сделать крюк в пару миль к подходящей для лова отмели.
В результате, у них все получилось и бутербродов хватило на всех.
После перекуса, Головину пришли какие-то мысли по поводу логической ловушки от взлома кодов, но пока это были только наметки.
Понимая, что на сегодня он полностью выжат, Головин, сытый и усталый отправился к себе в комфортабельную каюту, где впервые, за все время путешествия на судне, почувствовал себя по-настоящему нужным членом команды, а не каким-то пассажиром.
Ночью он несколько раз просыпался, из-за того, что судно начинало маневрировать. Волны бились, то о правый борт, то о левый.
Руди Крейг предупреждал, что и в темное время капитан Сэм продолжит поиск нового конвоя, поскольку получил сведения с пары спутников, владельцы которых подрабатывали промысловой разведкой.
Совсем крепко Головин уснул лишь под утро и был разбужен громким стуком в дверь.
– Эй, Марк, уже половина десятого! Приходи завтракать! – крикнул из-за двери Мишель.
– Сейчас буду! – ответил Головин и вскочив, бросился в гальюн, удивляясь, как дотерпел до такого срочного состояния.
Накануне, после бутербродов с морской добычей, он выпил много воды.
Справив нужду, Головин быстро умылся, прыгнул в просторную моряцкую робу и поспешил на камбуз, стуча по полу массивными башмаками.
Где-то внизу, под теплоизоляцией, булькало в баках густое перекисленное топливо – самое подходящее для корабельных турбин. А за стеной, в хранилищах, дремал в холоде инертный газ, который запускали в турбины в режимах «суперфорсажа».
Газ был дорогой, но чтобы не сжечь турбину и получить нужную мощность, приходилось идти на такие траты.
Вот и камбуз, где снова пахло чем-то морским. Головин заранее приготовил улыбку, хотя, если честно, с удовольствием съел бы что-то менее изысканное.
– Вонь от этой морской еды все никак не выветрится! – посетовал Браун, дежуривший на камбузе в это утро. – Ты сам-то как, заценил вчера блюдо?
– Заценил, – кивнул Головин. – Только после него пить очень хочется.
– Я тоже всю ночь пил и в гальюн сливать бегал. Это все Найджел затеял, говорит, когда еще у нас такая возможность появиться.
– Что у нас на завтрак?
– Фаршированные брегеты. Восемь штук, тебе по-любому хватит.
– Да я и не съем столько.
– Ешь-ешь, другой раз не скоро случится. Капитан вычислил здоровенных доплеров, так что опять будет не слабая битва и гаппы возьмем, я думаю, побольше, чем вчера. А уж вчера хапнули – будь здоров. Короче смотри, вот эти с начинкой, типа животных белков, а вот тут – начинка растительная. Вроде как полезная. Кофейный спред возьмешь из бурбулятора, как пользоваться знаешь?
– Да.
– Ну всё, я побежал, а то Мишель опять грызть начнет, что я от канатов на камбуз сбегаю.
Головин присел к столу и забывшись, попробовал придвинуть табурет, но с первого раза у не получилось – тот крепко держался за пол магнитными панелями.
Блюдо с брегетами тоже трудно двигалось по столу, поскольку, как и всё на борту судна, было рассчитано на штормовую качку.
Несмотря на опасения, еда оказалась сносной. Головин даже отчетливо различал вкус, при том, что обычно, фабричные продукты не имели выраженных запахов и вкуса. Для их активации требовались особые режимы приготовления, доступные лишь в кухонных комби-печах или дорогих моделях мейдеров.
Со стаканчиком кофейного спреда в руках, Головин поднялся из-за стола, чтобы отправиться на свой боевой пост и проверить готовность программ, которые подобрал накануне.
На мгновение его внимание привлек сильный шум трансформаторных панелей, однако трансформаторов такой мощности на камбузе не было.
Между тем, этот шум усилился, а затем сверху донесся грохот, крики и скрежет, как будто большую железяку протащили по ржавой палубе.
Судно вздрогнуло, а затем по крутому трапу в камбуз соскользнул незваный гость.
Приземистый, на двух ногах, с руками двойной длины, похожими на манипуляторы.
В первые мгновения, опешивший и напуганный Головин решил, что перед ним какой-то уродливый робот, однако на плоском «лице» открылась щель из которой показался фиолетовый язык, который, «попробовав» воздух, убрался обратно.
Мелькнула мысль схватить с пола примагниченный табурет и попытаться оказать сопротивление – противник был не выше обычного человека, хотя его мышцы, под тонким комбинезоном, казались сплетенными из проволоки.
Черные глаза-бусинки перехватили взгляд Марка на табурет и быстрая рука метнулась вперед.
Сухо щелкнул парализатор и Головин успел увидеть, лишь панели потолка и вентиляционные короба квадратного сечения. А потом его поволокли, словно подстреленную добычу.
Марк все чувствовал, все понимал и глаза его были широко раскрыты, однако пошевелиться не мог. А еще ясно осознавал, что это тщедушное, с виду, существо, несет его без особых усилий.
Наверху был ветер, который слегка освежил Головина. Краем глаза он заметил лежавшие на палубе фигуры – команда пострадала, но как будто, они были живы.
Кто-то выползал из надстройки. Но крови видно не было, зато уходящим в небо утесом, чернел шаттл-сборщик, который накануне забирал с судна гаппу.
Именно он издавал тот гудящий звук, принятый Головиным за шум трансформатора. От него же исходил запах паленой изоляции и тепло, как от отопительного радиатора.
А еще Головин увидел закопченные мостки, проложенные с шаттла на палубу «Киндзора». В некоторых местах она была ободрана ими до чистого металла и Марк вспомнил тот скрежещущий звук, когда мостки стыковались
