– По крайней мере до определенного этапа, сэр. Затем мы сможем их отозвать и продолжить сами.
– Однако навигацию никто не отменял. Или вы хотите прогнать их через аномалию, а затем передать неверные реперные точки?
– Именно так, сэр. Вам нужно поговорить с ними, настроить на это задание. Именно поэтому мы к вами и приехали.
Гости снова переглянулись.
– Что ж, полагаю, у нас нет иного выхода. Да и мне будет приятно встретиться со своими воспитанниками… Общаться с человеками – это, знаете ли, особенное удовольствие для тех, кто в этом понимает.
Возвращаться на домашнюю станцию было всегда приятно, особенно после столь длинной и трудной командировки.
После двухдневного откисания в душе и длительных завтраков, переходящих в обеды и ужины, напарники запросили в службах бюро свидание с девушками.
– Жаль, что всякий раз нам приходится встречаться с разными, – посетовал Тони. – Так даже никаких отношений наладить невозможно.
– Оно тебе надо, эти отношения? – усмехнулся Джим. – Вот вернемся домой, я имею в виду – по-настоящему, там тебе будут и отношения, и ссоры, и сцены ревности.
– Правда? – оживился Тони.
– Конечно правда. Это проза жизни, так сказать.
Отодвинув тарелку с яблочными огрызками, Джим потянулся. Фрукты в конверторе получались похожими на настоящие, вот только выглядели неправдоподобно одинаковыми. В свое время Джим и Тони долго втолковывали Фарковскому, что в программе конвертора следует предусмотреть неправильность форм, червоточинки. Полковник послушал их и внес изменения, теперь яблоки получались неровно окрашенные, с червоточинками и неправильной формы, но такими особенностями обладали все яблоки, и невозможно было отличить одно от другого.
– У тебя процессор сел? – неожиданно поменял тему Тони.
– Ну… не знаю.
Джим закатал рукав и посмотрел на то место, где под кожей был вживлен процессорный разъем. Трофейные новинки, добытые напарниками, некоторое время держались на коже, как приклеенные, а затем исчезли, словно растворились, нельзя было понять, испарились ли они в самом деле или «сели» поверх прежних процессоров.
– Не знаю. Может, мы их просто потеряли?
– Не потеряли, – покачал головой Тони. – Я чувствую, что он на старом процессоре.
И Тони прикоснулся пальцем к тому месту, где мог находиться водородный процессор.
Неожиданно его сознание расширилось настолько, что Тони увидел всю жилую станцию, длинные коридоры до самого штаба бюро, и все это в мельчайших подробностях, от шершавой поверхности стен до обрывков старой проводки, оставленной в углах после последнего капитального ремонта.
Теперь Тони знал, какова длина каждого обрывка провода вплоть до микрона, а также ему был известен химический состав самого провода и его изоляции. А еще он одновременно мог вспомнить, как подглядывал в школьном душе за соседкой по дому, и чувствовать запах солдатского одеколона, которым пользовался сержант Рихман с базы двадцать четыре на Ниланде. И все это было лишь стомиллиардной долей того, что Тони теперь видел, помнил и знал в реальном времени – здесь и сейчас! Он был повсюду, он все понимал, и не было необходимости на чем-то сосредоточиваться и что-то вспоминать.
Удивительное наваждение ушло так же неожиданно, как и появилось. Тони обнаружил, что снова находится в их с Джимом жилой комнате, а напарник все так же сидит за обеденным столом и ошалело глядит в стену напротив.
Вдруг Джим резко поднялся, нервно прошагал по периметру комнаты, случайно перевернул стул, но даже не заметил этого.
– Ты тоже видел? – наконец спросил он, останавливаясь напротив Тони.
– Видел…
– И… что это было?
– Думаю, это было включение процессора. Нас предупреждали, что он не держит частоту.
– Мы не задавали ему никакой частоты, Тони! – взволнованно воскликнул Джим. – Он что, сам будет решать, когда ему включиться?
– Получается, что так, – пожал плечами Тони.
– Что ты успел запомнить?
– У меня было ощущение, что я знаю все.
– И у меня, – кивнул Джим. – Теперь я понимаю, почему канкурты так боялись этого процессора.
Джим сел, и они какое-то время молчали.
– Мне показалось, что Эвистера заменяют на какого-то… Джуньерса, – сказал вдруг Тони.
– Джеббса, – поправил его Джим. Они с Тони встретились глазами и снова замолчали, подавленные. Непонятно было, стоило ли радоваться этим обретенным возможностям, пока непонятным и неподконтрольным.
– А ведь к нам завтра девушки приезжают, – вспомнил Джим.
– И чего?
– Не знаю.
Под дверью поскребся дворецкий.
– Входи, Макинтош! – разрешил Тони, в очередной раз меняя слуге имя.
Открылась дверь, и появился робот-помощник.
– Добрый день, джентльмены, – проговорил он нараспев и поклонился. – Спешу сообщить, что сегодня в половине восьмого к вам прибудет генерал Фарковский с визитом.
– Ха! Вот так новости! – поразился Джим, а Тони лишь покачал головой. Он был рад встретиться с бывшим наставником, однако ему казалось, что ничего хорошего от этой встречи ждать не стоит.
Генералы контрразведки просто так никого не навещали.
– И еще, джентльмены, завтра в одиннадцать утра состоится представление нашему бюро нового начальника. Вам надлежит быть обязательно. Форма одежды – для торжественного построения.
– Спасибо, приятель. Можешь быть свободен, – сказал Тони. Макинтош вышел.
– Как думаешь, зачем Фарковский едет? – спросил Джим и, взяв со стола яблоко, покатал его на ладони.
– Выдаст новое задание.
– А почему именно он?
– Ну, может быть, это связано с пересменкой начальников, а может, на этот раз нас ожидает что-то особенное.
С десятью мехштурмерами «сирокко» службы генерального штаба расстались с большой неохотой. «Сирокко» – так назывались новинки из особого резерва, имевшие мультискпекторный прицел, встроенный процессор «тексако-турбо», самую последнюю программу мехинтеллекта и газовые подшипники манипуляторов и опор. Но главным преимуществом «сирокко» по сравнению с прежними поколениями мехштурмеров было наличие блока моделирования, впервые реализованного на базе подобных платформ.
Блок располагал мощнейшей поддержкой из самых совершенных чипов гектапамяти и имел три уровня моделирования – на две, четыре и десять секунд. Цель только собиралась выглянуть из укрытия, а пушка «сирокко» уже была нацелена на место ее появления.
На долгих шестьдесят пять часов полета эти десять дремлющих в страховочных рамах «сирокко» должны были стать для Джима и Тони единственными попутчиками.
Небольшой десантный корабль также был получен из резерва генерального штаба, остальное снабжение взяла на себя контрразведка, поэтому напарники путешествовали в комфортных условиях, с большим запасом продуктов, воды, с обустроенным туалетом и стопкой увлажненных салфеток на случай, если захочется «принять душ».
