В сопровождении все тех же переодетых гвардейцев доктор и Хаокин ступили в специальный лифт и спустились на полкилометра в толщу гранитных пород. Пройдя по галерее с экранированными стенами, они оставили охранников снаружи и вошли в комнату для принятия амброзии.
Здесь как обычно царила абсолютная тишина, которая поддерживалась многослойными акустическими и электромагнитными демпферами. Если бы не нужда в амброзии, Его Величество ни за что бы не вошел в эту клетушку. Здесь все напоминало о смерти, поджидающей в конце любого пути.
Служитель в тяжелом белом одеянии, с холщевой маской на лице, плавным жестом указал Хаокину на подвижный топчан, который вместе с лежащим на нем Императором должен был двигаться к зонду с амброзией. Перемещать саму амброзию было невозможно, поскольку она распадалась от любого, даже незаметного для человека, воздействия.
Содрогнувшись от этого вялого жеста служителя, Его Величество присел на топчан и уже собрался как обычно прилечь, когда вдруг его обожгло страшное предчувствие, что сейчас он погибнет.
Хаокин резко выпрямился и настороженно посмотрел на металлический зонд, который вдруг показался Хаокину острой, зловещей иглой.
Император встал, стараясь двигаться как можно тише, и приблизился к доктору Коху – Там не амброзия! – прошептал он – Там – антиамброзия!
– С чего вы взяли, Ваше Величество? – тоже шепотом спросил Кох – Я это чувствую – Лицо Императора покрылось красными пятнами, на висках выступил пот.
– Если с этой порцией не все в порядке, вы согласны принять резервную?
– Да… – после некоторого колебания согласился Хаокин.
Доктор Кох подал служителю условный знак, и тот, переваливаясь словно пингвин, направился в угол к небольшому шкафу, где держали пробных мышей.
Живя в абсолютной тишине, те ничего не боялись и позволяли взять себя в руки.
Под пристальным взглядом Императора и доктора Коха служитель аккуратно погрузил кончик щупа в рот мышке и кивнул, после чего человек, следивший за процессом сквозь узкое окошко, включил гонг.
От этого мелодичного звука содержавшаяся на кончике зонда субстанция распалась, и мышка задрожала всеми лапками.
Служитель улыбнулся под маской и положил животное на пол. Согласно прежним наблюдениям оно должно было немедленно уснуть, однако совершенно неожиданно мышка перевернулась на лапы и резко подпрыгнула к самому потолку.
Доктор Кох вовремя спохватился и, распахнув дверь в галерею, вытолкнул туда пораженного Императора. Готовые к его защите гвардейцы сейчас же потащили Хаокина дальше, а им навстречу из секретов уже выскакивали закованные в латы бойцы четвертого уровня.
Их мощное оружие было на боевом взводе, и они не были склонны шутить, хотя угрожала Императору всего лишь мышь.
А она между тем продолжала бешено прыгать, круша все на своем пути. Доктор Кох и его помощник разбежались по углам и не подавали признаков жизни, а мышь все прыгала, пока не нашла выход.
Со страшной скоростью она рванулась в раскрытую дверь и в стремительном прыжке пробила насквозь первого из бойцов.
Она бы пробила их всех, но вселившаяся в нее сущность покинула слабое тело мышки, и та вдребезги разбилась о бронированные накладки второго воина.
Раненый, зажимая перчаткой струившуюся из пробоины темную жидкость, сполз по стене на пол.
– Как вы, сержант? – спросил его подчиненный.
– Я… потерплю. А ты передай охране, что док жив, а второй парень погиб… Не повезло ему..
Укрывшись в дальнем крыле дворца, где последний раз он был полгода назад, Хаокин вскрыл кладовую со своими детскими игрушками и принялся их разбирать.
Это занятие пошло ему на пользу. Спустя четверть часа он позвал Главного секретаря:
– Какие у нас последние новости, лорд Паккард?
– Готовим обращение к нации, Ваше Императорское Величество, – важно произнес секретарь.
– По какому поводу?
– В связи с покушением на Ваше Императорское Величество.
– Ни в коем случае! Немедленно отмените. Пусть мои подданные живут спокойно, а что касается инцидента, то подобное может произойти даже в ванной, стоит только поскользнуться.
В дверь заглянул старшина Дворцовой гвардии. Поскольку Его Величество был в опасности, его состояние требовалось проверять регулярно, и всякие стуки в дверь временно были отменены.
– Ваше Величество, доктор Кох здесь. Впустить?
– Конечно, мой добрый Лорель. Впустите его.
В комнату вошел Кох. Его голова была перевязана, а сам он выглядел больным.
– Оставьте нас, лорд Паккард.
– Слушаюсь, Ваше Величество. Прикажете отменить встречу с Героем Времени?
– С Героем Времени?
– Да, с капитаном «Карата» Теофилом Броуном.
– Ах да, за этим переполохом я обо всем забыл. Ну конечно – Герой Времени! Встречу отменять не будем, тем более теперь, когда… Одним словом, тащите его сюда.
– Слушаюсь, Ваше Величество. – Секретарь поклонился и вышел.
– Ваше Величество… – Доктор Кох шмыгнул но-сом. – Ваше Величество, могло ли так случиться, что я лично чуть не погубил вас…
– Оставьте это, доктор. Я ведь почувствовал опасность, и это главное. И еще я решил отложить бомбардировку циторианцев, – признался Хаокин. – Возможно, мы найдем другие методы…
– О какой бомбардировке вы говорите, Ваше Величество?
– Это не важно…
Приоткрыв дверь, к Императору снова заглянул старшина гвардейцев.
– Прибыл Герой Времени, Ваше Величество!
– Пусть заходит.
Старшина исчез, а в комнату вошел высокий бледный офицер. Увидев Императора, он браво козырнул и отвесил еще какой-то старомодный поклон.
– Ваше Величество! Безмерно благодарен за то, что вы согласились принять меня!
– Да нет, это я вам благодарен, дорогой капитан Теофил Броун! – Хаокин подошел к офицеру и взял его за плечи. – Если бы вы знали, как я горевал о вашей судьбе, будучи еще ребенком. У меня даже была игрушка «Теофил Броун» и точная копия вашего «Карата»… Корабль позже сжег мой старший брат Гелен, а у «Теофила Броуна» оторвались ноги… – Император вздохнул. – Ну а вы как? Я слышал, отыскались все ваши потомки. То есть правильнее сказать – родственники.
– Спасибо, с ними все хорошо, Ваше Величество. У меня восемь правнуков, и семеро из них служат в армии.
– В прадеда, значит, пошли! – засмеялся Хаокин.
– Так точно, Ваше Величество. Внуки уже на пенсии. Один – бывший генерал-губернатор Области Пейр, другой служил министром оккупационного правительства на Шедле.
– Подумать только, как все необычно сложилось. Я распорядился, чтобы вам выплатили жалованье за все годы отсутствия, капитан Броун. И всем членам вашей команды. Так что теперь вы можете оставить службу, ведь без переподготовки водить современные корабли невозможно.
