М-да, а ведь запихнули меня чародеи как можно глубже… Знать, не просто так это сделали, была у них какая-то цель. А, стой — ведь меня хотела видеть Орнела. Верно, от ее людей и запрятали: лечим, мол, показать не можем. Я магам необходим — и принцессе тоже. Но магам я, видимо, нужнее, и, сдается, нужен я магам для таких целей, которые не соответствуют интересам принцессы.
Чем выше мы поднимались, тем богаче становилось оформление залов. Появились статуи в нишах, гобелены на стенах, мрамор и позолота. Навстречу попадались люди в дорогих одеждах. Маги, так скажем, верхнего уровня. Они торопились, проходили мимо, глядя на меня с очевидным любопытством и немалым удивлением. Очевидно, о Джореке проведал уже весь ковен. Два моих детектора снова зачесались, и снова мне пришлось подавлять их усилием воли. Синестезия отключилась — запахов слишком много, и все они — исполнены адреналина и страха.
Готовится… что-то готовится!
Часто группы магов сопровождали гвардейцы ковена в полном вооружении. Под синими мундирами тускло отсвечивали кольчуги. Оружия было как-то чересчур много. Постепенно во мне родилось и окрепло ощущение, что готовится некая акция, в которой будут задействованы все силы чародеев. Та самая акция, о которой перемолвились Гор и Финкель. Атака на Чрево? Ну да, прошло двое суток, маги отдохнули и, так сказать, со свежими силами могут…
Внезапно мэтр Раузер нос к носу столкнулся с Археем. Тот брел куда-то, опустив перемотанную голову и теребя складки серого мышастого балахона. Зыркнул на меня краем глаза. Ничего не сказал, но снова посмотрел через плечо, когда мы уже прошли. Я ощутил его взгляд, оглянулся. Брат Архей смотрел на меня кроваво-красными налитыми глазами и что-то неслышно проговаривал одними губами. Я не смог понять — что. С тем мы, можно сказать, и разошлись. Правда я учуял, что от брата Архея пахнет страхом.
Громадное окно в коридоре открыло мне панораму Кустола, над которым занимался рассвет. Я ухватил взглядом острые шпили храмов Спящему, дома с красными черепичными крышами, многочисленные дымки из труб… По этим крышам я скакал во сне… Изображал местного Бэтмена, не иначе.
Из окна тянуло дымами с отчетливыми запахами приготовляемой пищи.
Утро, печка, завтрак. Добро пожаловать в средневековье. Удобства — во дворе.
А вон и резиденция Мэйсов — я-Джорек знаю, как она выглядит. Во-он, сереется вдалеке громадина королевского замка. Владения ковена Измавера — в противоположном конце города. Ну и правда — нефиг совать пауков в одну банку. Это только в книжках маги обитают при королевских дворах, как собачки на побегушках.
Новое окно показало мне территорию ковена — множество плоскокрыших строений, соединенных переходами. Территорию ковена огораживала стена — настоящая крепостная, с башнями, с караульными. Во дворах было полно людей, блестело оружие. Да, что-то явно готовится…
Раузер привел меня в зал с высоченным потолком и мраморным полом в черно-белую клетку. Окна скрыты свисающими огромными штандартами багрового цвета. На них изображена некая затейливая, шитая золотом завитушка — как видно, знак ковена Измавера. Между штандартами — тяжелые колонны, как тысячелетние секвойи. В зале пусто — лишь стальной великан застыл в дальнем конце у неприметной дверки. Я видел его собратьев на поле перед Кустолом. Голем из кованой стали, с раструбом, способным извлекать ревущие звуки там, где полагается находится рту. Вместо пальцев — круглые булавы-набалдашники. Охрана. Если бы вместо глиняного, в лес на встречу со мной направили вот такого уродца — гнил бы Джорек в сырой земле…
«Что-то готовится! — стучало мое сердце. — Что-то готовится! Осторожнее, Тиха! Тебя собираются вовлечь в паутину здешних интриг! А может, решат поставить на острие атаки — если все-таки задумали сунуться в Чрево!»
Кольцо на пальце ощутимо нагрелось. То ли реагировало на разлитую вокруг магию, то ли еще на что… Устал я от загадок. Остро хотелось развязки — пусть даже кровавой.
Не успели мы подойти к дверке, как голем вдруг издал свое раскатистое «Рр-р-ро-о-о» и, упав, закляк на коленях, наклонив к мраморному полу блестящее тулово.
Включилась синестезия. Голем был серой мертвой грудой. Пах железом и ржавчиной.
Раузер чуть слышно произнес бранное слово. В его дрожащей от нервного напряжения руке возник некий позолоченный предмет. Мы подошли, и Раузер приложил предмет (это оказался заключенный в золото прямоугольный фиолетовый кристалл) к выемке на покатом лбу голема. Кристалл осветился изнутри и погас. Мои уши запротестовали.
Голем встал, скрежеща железными суставами.
Раузер упрятал кристалл в карман, зыркнул на меня и выругался, как портовый грузчик.
— Говорил же Ормазару, делайте кадавров! Нет, наклепали вот этого дерьма!
Угу-у-у… Значит, внутри голема нет Энерджайзера и заряд необходимо возобновлять. Как часто, интересно? Видимо, не слишком надежная штука, такой вот стальной голем. А глиняный? Мой голем пер за мной как терминатор! Возможно, глина держит заряд дольше?
Раузер открыл неприметную дверь:
— Входи, простачина!
Зал был невелик, в нем помещались библиотека — на стеллажах у завешенных узорной тканью стен, камин с мраморным порталом, большой полированный стол, несколько стульев и кресел. Стол располагался у витражного окна, распахнутого настежь. Пахло старой кожей и плесенью, которой взялась бумага. А также — вином. За столом сидели трое и, как водится троим, выпивали.
— Проходи, Джорек, — сказал Раузер и сам прошел вперед, поскрипывая цветным натертым паркетом.
Джорек, конечно, прошел. Гвардейцы остались в первом зале.
Мои уши тут же зачесались. Библиотечка была насыщена магией. Каждый свиток, каждый фолиант, каждая неприметная книжица источали ее. Но больше всего энергии исходило от тех, кто сидел за столом. Я прикрыл глаза и потянул носом. Синестезия тут же нарисовала картинку: ярко-оранжевое пятно в центре, намного более тусклое оранжевое — справа, и синее, как почивший мэтр Финкель — слева.
Я открыл глаза.
В центре у самого окна находился человек, в котором я-Джорек сразу опознал Ормазара. Архимаг, или, как тут называют — мастер-маг, глава ковена. Лет шестидесяти, похожий на усохшего Билла Гейтса, только очков не хватает. Седые редкие волосы сальными прядями падают на лоб, выпуклый подбородок покрыт белым, заляпанным винными пятнами пухом. Глаза под нависшими бровями впились в меня, как два буравчика. Одежда у мастер-мага самая простая, даже — простецкая: безрукавка из канареечной ткани и белая рубаха. Были, очевидно, и штаны — вряд ли мастер-маг сидел за столом без оных.
