Это висящее тело потом некоторое время снилось Олегу…
Он попытался шевельнуться, оглядеться и… обнаружил себя на кухне Ардиэля, рядом со столом. Сообразил, что больше не держит альва за лодыжку, что сам сидит на полу, а лицо мокрое от слез.
– Что случилось? – спросил Наблюдатель. – Ты так кричал.
– Я видел смерть… – ответил Олег. – Самую жуткую смерть, какую мне довелось встречать…
Повернул голову и обнаружил, что элохим удерживает бьющегося в корчах альва на диване и что сам выглядит жутко – красивое лицо перекошено, в светлых глазах пляшет ужас.
– И с ним то же самое… – просипел Олег.
Провидец перестал трепыхаться, и Ардиэль отпрянул от него, словно от прокаженного. Встряхнул головой, поднял руку, точно собираясь дернуть себя за ухо, и приглушенно выругался.
До сегодняшнего дня Олег не подозревал, что «белые» умеют так изощренно материться.
– Вот проклятье, – элохим сделал два шага к столу, схватил графин с водой и принялся пить прямо из него, шумно и торопливо, словно загнанный зверь. – Уф, нет… не хотел бы я вспоминать это еще раз.
Глазастый выгнулся, как удилище, невероятным образом опираясь только на затылок и пятки. Затрясся, и обрывки тумана закружились вокруг его тощего тела.
– Эй, осторожнее! – Дмитрий шагнул к альву, попытался придержать его и вдруг застонал.
А Олег догадался наконец взглянуть на происходящее глазами мага.
Аура альва пылала неестественно ярко и тряслась, словно попавший в стиральную машину кусок ткани. Вмятины появлялись и исчезали, вспучивались бугры, опоясанные кольцами более яркого свечения. И еще что-то колыхалось вокруг – некая вуаль, похожая на маскирующее заклинание, но много более эфемерная.
Наблюдатель отступил, в ужасе заозирался, лицо его покрылось мелкими капельками пота.
– Что, и ты увидел? – спросил Олег, поднимаясь на ноги.
– Да… да… – Дмитрий постепенно успокаивался. – Он во власти провидческого транса, очень сильного, и транс этот связан со смертью.
Глазастый скатился на пол, расслабился, его тело Силы стало обычным, после чего он прошептал: «Они идут» – и затих.
– Может, по сто грамм? – предложил Ардиэль. – Для успокоения нервов?
– Можно, – сказал Олег, чувствуя желание не только выпить, а еще и покурить чего-нибудь вроде «Примы», чтобы продрало горло.
Наблюдатель отказался. Элохим пожал плечами, но настаивать не стал. Притащил початую бутылку «Хеннесси», большую шоколадку с орехами и два широких коньячных бокала. Забулькала, вытекая из горлышка, густая коричневая жидкость, и Олег уловил знакомый «клопиный» запах.
– За мир и дружбу, – проговорил Ардиэль, взяв один из бокалов.
– За них, – согласился Олег.
Коньяк провалился в горло, точно вода, и лишь пошедшее от желудка тепло дало понять, что туда попала вовсе не минералка.
– Пьянствуете, значит? – поинтересовался слабый голос с дивана. – И без меня?
Глазастый пытался улыбаться, но видно было, что ему не просто плохо, а по-настоящему хреново. Синие глаза пылали сквозь туманный кокон, и подрагивали тонкие руки.
– А тебе наливать опасно, – сказал элохим. – Ты и так нас всех напугал.
– Напугал? – альв усмехнулся, с усилием поднялся и сел на диване. – Идите поближе, и я напугаю вас по-настоящему…
Ярослава потревожили вечером, когда он выключил телевизор и собрался лечь спать: в «изоляции» ты или нет, а отдыхать надо. Послышались за дверью шаги, она распахнулась, и в комнату вошел Иван.
Глава «Союза Семи» был необычайно мрачен, красные глаза смотрели даже с некоторой обидой.
– Одевайся, – буркнул он. – Пойдем.
– Куда? – спросил Ярослав, испытывая четкое ощущение, что все это уже было. Сейчас его повезут на встречу с лидерами союзников, и вновь придется отдуваться за кого-нибудь из ретивых младших магов.
– Ко мне в кабинет, – верог криво улыбнулся. – Я тут получил кое-что… и ситуация резко изменилась. Ну, сам глянешь.
– Ладно, – сказал Ярослав, не пытаясь скрыть удивления.
Он оделся и вслед за Иваном вышел из комнаты. Они спустились по лестнице, миновали полутемный холл и по дороге не встретили ни единого охранника. Вампир толкнул дверь, и они оказались в небольшом, даже тесном помещении с книжными шкафами у стен.
Ярослав знал, что о характере того или иного человека, да и нечеловека тоже, часто можно судить по тому, как он обставляет собственный кабинет. Так вот, глава «Союза Семи», если выносить вердикт по этой комнате, являлся мелочным и занудливым скопидомом.
Книжные шкафы были забиты, причем не только книгами. Могучие фолианты стояли рядами, отдельные полки отводились для подсвечников, пепельниц и чернильниц – сплошь старинных и металлических. Курительные трубки лежали в приоткрытых коробочках – короткие и длинные, прямые и изогнутые, деревянные, глиняные и вовсе непонятно из чего сделанные.
Горела лампа на потолке, единственное окно закрывали тяжелые шторы из синего бархата. Рабочий стол был невелик, а кресло за ним – самым обычным, даже не на колесиках. Сбоку от стола примостился табурет.
– Моя коллекция, – сообщил Иван, заметив взгляд гостя. – Садись.
Ярослав опустился на табурет, верог втиснулся в кресло и, прикоснувшись к «мышке», оживил компьютер. Исчезли с экрана плывущие через черноту рыбки, появилась таблица, причем не привычная экселевская, а созданная в какой-то другой программе.
– Начнем с иного, – глава «Союза Семи» убрал ее и открыл в «Бате» письмо с двумя вложенными файлами. Щелкнул по тому из них, что имел какое-то видеорасширение. – Смотри внимательно, очень внимательно. Тебя это касается в первую очередь.
Ярослав только головой покачал, когда монитор заполнила картинка – трое бледных мужчин в темных костюмах и странный, очень сложный, энергетически мощный ритуал.
– Ну и что все это значит? – спросил он, когда ролик подошел к концу.
– А вот что, – ответил Иван. – Прочитай сначала текст письма, а затем вернемся к таблице.
Письмо выглядело странно – без подписи и без адреса отправителя. Там, где ему полагалось находиться, мерцал размытый набор символов, вопреки всем правилам завершавшийся «собакой».
Но едва начав читать, Ярослав мигом забыл об этой странности, а вскоре почувствовал, как пальцы его сжимаются в кулаки, а дыхание становится все более и более частым.
– Так-так, – процедил он. – Вот ублюдки! И те, кто это совершил, и «бесцветные», узнавшие обо всем и молчавшие. Так это они нас подставили?
– Судя по всему, так и есть, – верог вздохнул. – Вон, еще в таблицу загляни. Там все данные по слаш – кто, чего, когда и где. Если ей верить, «черные» с декабря совершенно себя не контролируют. Каждый из них безумнее, чем Джек Потрошитель, и заразнее контейнера с бациллами чумы. Триста лет живу на этом свете, а такого безобразия не видел.
