– Слушаю тебя, – сказал дэймос, садясь за столик в углу.
Я рассказал ему обо всем, что произошло. Подробно, не упуская ни одной детали, и добавил в конце:
– Феликс, я не знаю, как вы это сделали, но спасибо… Кстати, как вы это сделали?
– Я у тебя в голове, помнишь? – усмехнулся он. – Дэймос, на которого вы работали, записал в ваши мозги команду на уничтожение, и та включилась от словесного приказа. Я отменил ее.
– То есть вот эти дурацкие фразы про снег и кровь – пароль и отзыв?
– Слова могут быть какими угодно.
Он замолчал. К нам подошел официант, поставил по чашке с кофе, а ко мне придвинул тарелку с тремя гигантскими плюшками, посыпанными корицей, и удалился.
– Вы отправили ему ментальный приказ принести еду? – спросил я, взяв еще теплую выпечку. – Что-то вроде «цвет голода – желтый»?
Феликс усмехнулся:
– Не надо считать меня всесильным. Сделал заказ до того, как ты появился.
– Откуда вы знали, что я приду? Записали мне это в голову?
– Нет. Ты произвел впечатление сообразительного парня, который в состоянии догадаться, как найти нужного человека.
– А если бы я не догадался?
– Одним дураком на свете стало бы меньше, – ответил он чрезвычайно любезно.
Оставалось только порадоваться, что я оказался достаточно находчив, по его мнению.
– Вы были правы. С Янсом.
– Я всегда прав.
– Моим друзьям ничего не угрожает? Я предупредил их, велел не ходить на крыши в ближайшее время. Но ведь это не поможет?
– Нет. Любой из них может упасть со стула или споткнуться на ровном месте.
– Что же делать?
– Убить тех, кто хочет убить тебя и твоих товарищей.
– Но как? Янс мертв. Больше никаких следов…
– Отмычку не потерял? – спросил Феликс.
– Нет.
– Тогда есть шанс все исправить.
Меня одолевали десятки вопросов, но я сделал паузу и принялся за еду. Феликс наблюдал за мной с насмешливой улыбкой и тоже молчал. Время от времени взгляд его темных, чуть прищуренных глаз устремлялся в окно или цепко обшаривал посетителей, входящих в кафе. За одним из них – молодым мужчиной с небольшим кожаным портфелем – он наблюдал на секунду дольше, чем за остальными, но затем так же равнодушно скользнул в сторону.
– За мной могут следить? – спросил я, прекрасно замечая его наблюдения.
– Вполне, – отозвался он и беззвучно поставил свою полупустую чашку на блюдце.
– Те, кто пытались меня убить?
– И они тоже.
– Кто еще?
– Тот, кто работает на них.
– Но я же ничего не знаю. Никого не видел. Даже объяснить ничего толком не могу.
Он подался вперед, глядя на меня через стол.
– В твоей голове след, по которому кого-то из них можно вычислить. Если у него не хватило мастерства стереть его. Тогда твое подсознание – капкан, ловушка, в которую пытавшийся убить тебя может легко угодить сам. К тому же ты не обычный человек.
Я оперся локтями о столешницу, запустил пальцы в волосы.
– Вы уверены, что я тоже… дэймос?
– Уверен.
– Но как? Что, есть какие-то признаки? По которым определяют создателей кошмаров?
– Дело не в том, что в нас есть. Дело в том, чего в нас нет, – загадочно произнес мой собеседник, но прежде, чем я успел потребовать объяснений, в кармане его куртки зазвонил телефон.
Феликс вытащил коммуникатор последней модели, какой я видел пока только в рекламе, и ответил:
– Да. Конечно, Талия… – Несколько мгновений он внимательно слушал, потом поднялся, взглянул на меня, произнес беззвучно: – Сиди здесь, – выбрался из-за стола и вышел из кафе.
Я видел его через прозрачные стекла, стоящего неподалеку от входа и о чем-то увлеченно говорящего по телефону. Похоже, беседа затягивалась, и я снова взялся за чашку. Мой взгляд упал на белое блюдце с темным ободком и никак не мог оторваться от него.
Несмотря на выпитый кофе, начала накатывать сонливость. Я моргнул несколько раз, потом зевнул, гул голосов, постукивание посуды отдалились, стали размываться, веки опустились всего на миг…
Я открыл глаза. Перед лицом была грубая каменная стена, шероховатая и неровная. В ноздри ударил запах ледяного, мокрого камня. Запястья тоже ломило от холода. Руки были в наручниках, подняты над головой и прикованы к низкому потолку, почти ложащемуся на голову, я дернулся, лихорадочно оглядываясь, и понял, что стою в узкой нише, окруженный с трех сторон кирпичной кладкой. Каменная коробка. Почти склеп.
Выход отсюда был, но он оказался заложен на треть, почти до моих бедер. За ним виднелся бесконечный, едва освещенный коридор, откуда тянуло холодом и сыростью. Что происходит? Где я?!
В ответ на мой невысказанный вопрос прозвучал тихий, вкрадчивый смех. Я разглядел темную фигуру, вынырнувшую из тени. На ней был длинный плащ, лица не видно, оно закрыто капюшоном. В смуглой руке – мастерок, с него на пол лениво падают тяжелые капли цемента.
– Эй! – крикнул я. – В чем дело?
Незнакомец плюхнул серую смесь на неровный каменный ряд и положил сверху еще один кирпич.
– Что ты делаешь?! – Я рванул цепь, но она держала крепко.
Второй кирпич лег рядом с первым.
Он замуровывал меня, неспешно и аккуратно.
– Когда я закончу, – прозвучал в ответ бесцветный голос, – ты не вспомнишь даже своего имени.
Меня накрыла ледяная паника. Это сон! Конечно, это всего лишь сон! Надо проснуться.
Но все мои попытки очнуться, которые прежде помогали выбраться из кошмаров, ни к чему не приводили. Даже резь в руках, когда я еще раз дернул цепь, расцарапывая наручниками запястья, не выкинула в реальность. Боль была здесь и сейчас. Бесконтрольный страх разрастался, и я не мог справиться с ним.
Неумолимо скрежетал мастерок по камням, стукали боками кирпичи. Дэймос продолжал спокойно трудиться.
– Нет! Хватит! Прекрати!
Света и воздуха становилось все меньше. Стена росла. По грудь. До подбородка.
– Феликс! Помоги!!!
Еще одна лента приглушенного смеха вползла в мой склеп.
– Он тебя не найдет здесь. Никто не найдет.
Последний ряд кирпичей сжирал тусклую полоску света. Я задыхался, жадно глотая воздух, который таял вместе со зрением и слухом. По лицу катил пот, заливая веки.
– Феликс! – Мой крик запечатал камень, вставленный в левый верхний угол и задавивший бледный луч, заглядывавший в склеп.
Чернота и тишина навалилась на голову. Дышать стало нечем, перед глазами поплыли багровые пятна. «Цвет крови – алый», – мелькнула в сознании последняя мысль, и меня начала душить темнота.
Она длилась и длилась бесконечно, растягивалась и смыкалась, как мышцы гигантской змеи, проглотившей меня. Легкие, набитые осколками кирпичей, разрывались, вены были головы лопнуть…
А потом вдруг послышался далекий звук. Глухой удар. За ним еще один. Грохот, скрежет, меня садануло десятком острых кулаков, встряхнуло, потащило и ткнуло в зрачки ослепительным светом. Холодный воздух плеснул в лицо, я глотнул его и закашлял, захлебываясь.
