мне весьма мудрой женщиной, так что я, пожалуй, последую её совету и ещё раз выражу Вам своё восхищение, мисс Боунс.
— Можно просто Эл, — смущённо хмыкнула она. — И на «ты» сразу, тоже можно. Передо мной необязательно демонстрировать навыки светского общения, как с мамой. Не люблю я этого, если честно. Особенно с ровесниками.
— Тогда можно просто Икс, — склонил я голову на бок.
— Ты что, дразнишься? — наигранно возмутилась она.
— Ну почему же, меня действительно много кто так зовёт. Да и мне самому Икс нравиться куда больше, чем Ксандер.
— Почему это? — удивлённо приподняла бровки Элизабет.
— Потому что этой буквой принято обозначать стандартное неизвестное в математике. В этом куда больше смысла, чем в обычном имени.
— Любишь быть неизвестным?
— А ещё переменным.
Мы синхронно рассмеялись.
— И чем тебе так приглянулась моя мазня, Икс? — весело спросила девушка.
Вновь повернувшись к холсту, я ответил:
— Я словно чувствую себя прямо там, рядом с ней. Слушая завывания ветра, просто наслаждаюсь тем, как она увлечена своим танцем…
Элизабет замерла и посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. Я вопросительно качнул головой.
— Просто ты… очень точно описал мои ощущения. Ведь эта сцена мне приснилась, а проснувшись, я захотела её нарисовать.
— Хм, магия искусства… И после такого у тебя ещё поворачивается язык называть это «мазнёй»? Осуждаю такое кощунство!
— Очень странно это всё… — неуверенно пожала плечами собеседница. — Мне, на самом деле, плевать на результат, я рисую ради самого процесса. Нахожу очень медитативным смешивать краски, неспешно наносить на холст мазки, ни о чём не думая…
Мы помолчали. Затем я задал вопрос:
— Надеюсь, этот шедевр ещё не зарезервирован? Я чувствую, что он должен принадлежать только мне.
Эл засмеялась:
— Такой уж, прямо, и шедевр! Не переживай, считай, что он уже твой, — в её светящихся голубых глазах сверкнули озорные огоньки-хитринки. — Только вот продавать его за две тысячи кредитов… кажется мне какой-то пошлостью. Готов ли ты расплатиться маленькой услугой?
— Это какой же? — удивился я.
— У меня тут возникла идея… Короче, давай ты ещё раз так насмешливо посмотришь на меня, склонив голову, а я по-быстрому тебя сфотографирую?
— Чего-о-о? Это-то тебе зачем?
— Да возникла у меня одна идея… не важно. Ты согласен?
— Ну, хорошо.
У меня и так уже было подходящее выражение лица, так что пришлось только склонить голову в своей манере. Элизабет быстро достала коммуникатор и сделала несколько снимков.
— Покажешь другие свои работы? — попросил я.
— А ты заходи к нам в гости, тогда и покажу.
— К сожалению, пока не получится. Уже сегодня вечером мне срочно нужно возвращаться обратно в Ось, — вздохнул я. — Но я точно посещу Англию ещё раз, ровно через месяц.
— Ну вот и договорились, — кивнула она.
Мы общались ещё около часа, прохаживаясь по просторным залам. Несколько раз ловил на себе как удивлённые и любопытные, так и неприязненные взгляды со стороны других гостей мероприятия.
С Лизой, как я её называл про себя на русский манер, мне было общаться очень легко и приятно. Надо будет проверить: чем там занимается их семья, помимо искусства. Может найдём ещё больше точек пересечения. Что она, что её мать оставили о себе очень положительное впечатление. Если и глава семейства окажется им под стать, может бизнес или проект какой-нибудь вместе замутим. У меня большие планы на будущее, а друзья из уважаемых кланов, пусть и в другой стране, мне, конечно, пригодятся.
Когда выставка подходила к концу, мы с девушкой попрощались, обменявшись контактами, и я отправился искать Тома.
— А ты, я смотрю, времени зря не теряешь, — уважительно покачал головой он, когда я подошёл. — Уже успел как-то спеться с дочкой Боунсов?
Заметив в его голосе тщательно скрываемую настороженность, поспешил его успокоить:
— Не переживай. За всё время нашего общения, ни старшая, ни младшая ни разу не затронули тему моих отношений с вашей семьёй. Эвелин разве-что обозначила, что слышала обо мне сплетни, но заострять на этом внимания не стала. Наводящих вопросов и попыток что-нибудь выведать тоже не было.
— Это радует, — расслабился он. — А я и забыл на какой-то момент, что ты тоже за всем следишь и неплохо анализируешь прямо на ходу. Хорошо, что это так.
— О, я смотрю, ты решил, наконец, сказать об этом в открытую? Тебя же готовили как аналитика, да? — спросил я, садясь в джип.
Но ответить собеседник мне так и не успел. В кармане завибрировал коммуникатор, вызов был с пометкой «срочно». Так что я извинился перед Томом и принял звонок.
— Что случилось, Вагит? Какие-то проблемы?
— Как сказать, господин… Это могут быть и не проблемы, но ситуация чрезвычайная.
— Докладывай.
— Подробности лучше обсудить лично, когда Вы вернётесь. Но, скажем так, у нас стало одной проблемой меньше, зато появилась некая неизвестность, которая тоже может обернуться проблемой.
Сегодня утром кто-то ликвидировал одного из двух одарённых второго ранга, оставшихся у «Лонг жа». И это были не мы, и не люди Лианга.
— Так, значит есть ещё одна сторона в конфликте. Продолжай.
— А вот в этом и странность, господин. Убийца оставил на стене, неподалёку от самого места действия, Ваш знак.
— Мой знак? — не сразу понял я. — Как на татуировке?
— Да, господин. И мы пока не понимаем, к чему это было сделано.
— Уже ближе к ночи я вернусь, тогда и будем думать, как на это реагировать. Пока что держи меня в курсе, сообщай о всех новых обстоятельствах.
— Будет исполнено. До встречи вечером, господин.
— Да, увидимся вечером, Вагит, — попрощался я, отключая коммуникатор.
Я задумался, постукивая по металлическому корпусу гаджета кончиками пальцев.
— Что-то случилось, Ксандер? — встревоженно поинтересовался Том.
— Случилось. Только вот пока непонятно, как это событие повлияет на мои планы. Слишком мало данных, чтобы оценить хорошо это или плохо.
