Доктор Ортега, ласково отдирая от своего рукава судорожно вцепившуюся руку ближайшего пациента, вновь посмотрел в сторону сцены, когда давешний ломатель террористических шей показался на глаза во второй раз. И во второй раз опытному врачу захотелось протереть глаза и понюхать нашатырь. Потому что теперь толстый незнакомец предстал перед удивленным залом в совсем ином виде.
- Вот он я, - негромко произнес Сэм, поправив непроницаемо черные очки. - Весь в белом.
Юмор ситуации заключался в том, что Ватанабэ действительно был весь в белом. В самом прямом смысле. Его костюм, пиджак и брюки, бывшие всего минуту назад черными, сейчас прямо-таки лучились снежной белизной. Ни единого пятнышка, ни единой тени. Гладкий, как шелк, белоснежный костюм со столь же белоснежной рубашкой, с которой исчезли все следы промокания под дождем и высыхания на теле. Только галстук остался таким же красным, лишь налился багровой тяжестью, да ботинки чернели под ослепительными брюками.
Иные представители рода людского обладают чутьем, намного превосходящим звериное. Ясфир, уже севший за расчищенный стол для пресс-конференции, сразу почуял неладное, когда севший рядом боевик, потянувшийся почесаться, вдруг замер. Когда обессилевшая рука отнялась от шеи и медленно легла на поверхность стола, предводитель уже властно тыкал подчиненного в плечо. На тычок тот не отозвался, и стало ясно, что чутье Ясфира не подвело. Поэтому, когда в голове зазвучал тревожный голос Абу, лидер захватчиков, оттолкнув оператора и не обращая внимания на жалкий лепет репортеров, сгрудившихся напротив.
- Никто не отвечает! Все молчат!
Абу, первым встретивший представителей СМИ и дежуривший в коридоре, подскочил к выбежавшему командиру. Не говоря ни слова, оба поспешили к залу с заложниками. Охрана на подходах замерла так же неподвижно, как автоматчики, оставшиеся пугать репортеров, и посаженный с командиром статист. Отпихнув безвольно врезавшегося в стену автоматчика, Ясфир отворил двери.
Убит был только один, стоявший ближе всех к бомбе. Возле трупа автоматчика кто-то стоял. Ясфир, не расставшийся с автоматом даже для съемки, вскинул оружие, наводя прицел на большую белую фигуру. Незнакомый мужчина не шелохнулся, когда зазвучали выстрелы. Привычно вжавшиеся в кресла и закрывающие головы руками заложники все как один представили изрешеченную тушку странного типа, из белой ставшую красной. И только доктор Ортега не отвел взгляда.
За этот вечер считавший, что все на свете повидал, медик удивлялся и поражался больше, чем за все годы практики вместе взятые. Пули у него на глазах ударили в толстяка. По идее, свинцовый ливень должен был украсить живот, грудь и правую ногу в районе бедра не самыми совместимыми с жизнью отверстиями. Но вместо этого под грохот и вспышки на дульном срезе металлические тельца беспомощно заныли, уткнувшись в белый костюм. Доктор, обладавший острым зрением, разглядел, как в местах попадания пуль колыхалась белая ткань. Сплющенные мощным ударом о непробиваемую поверхность, пули с жалобным, едва слышным стуком падали на сцену. Белоснежный толстяк оказался пуленепробиваемым.
- Не-а, - цыкнул Сэм, когда давший очередь Ясфир чуть опустил оружие в изумлении. - Мы еще слишком мало знакомы.
- Ты кто? - машинально держа незнакомца на прицеле, спросил Ясфир. Абу позади него судорожно оглядывался.
- Адмирал фон Троттенхауэр! - Ватанабэ шутовски вытянулся во фрунт и развязно поднес руку к голове, изображая козыряние. - Торжественно сообщаю: приплыли!
Кривляние удалось: непробиваемого Ясфира перекосило.
- Ты кто такой, клоун? - снова спросил он, отпуская одной рукой автомат. Дуло развернулось в сторону рядов со зрителями.
- Самое симпатичное в мире привидение-садист, - Сэм шагнул вперед и ступил на ступени, ведущие со сцены в зал. - Я смерть твоя.
Почему-то доктор Ортега ничуть не удивился, когда грозный, казавшийся заложником почти демоническим, предводитель захватчиков вдруг невольно сделал шаг назад. А таинственный толстяк сошел в проход между рядами и остановился. Дуло ясфирова автомата смотрело в живот одной из женщин-заложниц.
- Как символично, - ухмылка толстяка стала шире. - Вы всегда любили прятаться за женщинами и детьми.
- Кто ты такой? - в третий раз повторил предводитель террористов. Он не знал, что еще сказать. Впервые за операцию Ясфир по-настоящему растерялся.
Но не растерялся его верный помощник Абу. Лихорадочно соображая, он для верности подскочил к сиденьям с заложницами и схватил одну из них за руку. Вздергивая юную девушку на ноги, террорист ухватил ее за плечо и выставил между собой и Ясфиром. К черту субординацию, лучше пусть между ним и толстяком будет лишнее тело. А то, что толстяк смертельно опасен, Абу почуял сразу, еще до стрельбы. Потому что узнал незнакомца в белом.
- Командир, уходить надо, - сдавленным шепотом обратился он к спине Ясфира. - Это Ифрит!
Дуло автомата, удерживаемого одной рукой, впервые дрогнуло.
- Ифрит?
- А ты откуда меня знаешь, маленький грязный араб? - все тем же, чуть издевательским, чуть угрожающим тоном обратился к Абу Сэм, слегка наклонившись в сторону.
Ясфир уже шагнул назад, нащупывая заложницу Абу за спиной. Схватив девушку за руку, он выдернул ее у помощника и выставил уже перед собой. И тут ухмылка Сэма едва не померкла. Потому что теперь на него испуганными глазами смотрела Инори. Пепельно-серая, заплаканная и дрожащая Инори. Короткий ствол автомата уперся перепуганной японке в спину.
- Я был в Иерусалиме шесть лет назад! - с ненавистью прошипел Абу, оставшийся без живого щита. Недолго думая, он схватил соседку Инори. Эрику.
- Пусти, гад! - сердито закричала девушка, когда жесткая мужская рука ухватила ее за собранные в хвост волосы и потянула наверх. Стоило Эрике оказаться в проходе, как в бок уткнулось дуло пистолета. Абу решил не возиться с громоздким автоматом. Наматывая длинные каштановые волосы на кулак, первый помощник командира отступил на шаг назад.
Ясфир за спиной Инори медленно, как-то даже лениво потянулся к нагрудному карману. Сэм так же неспешно сунул руку под пиджак. Лидер террористов извлек продолговатый, похожий на фонарик предмет и показал толстяку красную кнопку на боку. Тот вынул из-под полы оружие. Какой-то старинный револьвер с узорчатой гравировкой.
- Тогда все понятно, - совершенно спокойным голосом произнес лидер захватчиков. - Ты работаешь на этих.
- А ты - на тех, - издевательски-вежливо кивнул Ватанабэ. - И мне интересно, на которых именно.