– Вы думаете, что остальные фэтры ему поверят?
– Да при чем здесь поверят или нет? Конечно, поверят, ведь это сулит им новые владения. Неужели вы думаете, что фэтры будут разбираться в обвинениях?
– Ладно, я понял. А что вы говорили про ваши условия?
– Во-первых, признаете ли вы, что я лучше представляю стратегию действий?
– Не факт, – осторожно ответил Грепп. – Я только готов признать, что у вас есть такая стратегия, в то время как у меня ее еще нет.
– Хорошо. Но мне требуется от вас такое доверие, которое может быть только между двумя братьями.
– У меня есть брат, фэтр. Я бы не доверил ему даже ржавого гвоздя. И уж точно не стал бы поворачиваться к нему спиной.
– Да? – Было видно, что Виктор растерялся. Грепп сообразил, что, произнося свою фразу, тот даже не мог подумать о подобных взаимоотношениях между братьями.
– Но я понял, что вы хотели сказать. Между нами должно быть полное доверие.
– Гораздо больше. Дело в том, что иногда вам придется делать то, что вам не понравится. Даже более того, противоречит всем вашим взглядам, симпатиям и антипатиям. И вам придется верить мне только на слово, что так и надо. Возможно, вам придется пожимать руку последнему негодяю и улыбаться ему, заверяя того в своей дружбе, а честного человека отправить на плаху. Вы к этому готовы?
Грепп несколько мгновений рассматривал Виктора.
– Ты уверен, что дойдет до подобного?
– Почти полностью. Второе, решение стратегических вопросов за мной. Мне бы не хотелось, чтобы у нас с вами стали возникать по этому поводу разногласия.
На этот раз Грепп молчал гораздо дольше.
– Одним словом, ты собираешься отвести мне чисто декоративную роль?
– А вот этого я не говорил, – горячо заговорил Виктор. – Подобной роли заслуживает полное ничтожество, которое ничего не способно увидеть дальше внешней мишуры власти. Человек же, способный организовать и сплотить под своим началом сотни разных людей, ничтожеством быть не может. И не только сплотить, но и нанести несколько поражений сборным армиям фэтров.
– В таком случае, какую роль ты собираешься отвести мне?
– Короля.
– Короля? Что это такое?
– Верховный правитель. Тот, кто старше фэтра, но младше императора. Я ведь недаром говорил, что необходимо подчеркивать то, что ты не претендуешь на роль Императора.
– Не совсем понятно. В чем конкретно должны будут заключаться мои обязанности?
– Учиться. На собственных ошибках, на чужих, о многом остальном догадываться, двигаясь на ощупь. Это все, что я могу сказать. Но одно точно, марионеткой вы не будете.
– Мне только надо доверять тебе и делать, что ты скажешь? – довольно ехидно осведомился Грепп.
– Иначе у нас ничего не выйдет. Действовать надо быстро и времени на споры у нас нет.
– Так где же тут моя свободная воля?
– Вы можете отказаться от моего предложения.
Грепп с каким-то странным выражением посмотрел на Виктора.
– Знаешь, ты не пытаешься даже подсластить свое горькое лекарство. Может, именно поэтому я тебе верю? Ты не хитришь. Что ж, давай попробуем.
Теперь уже замолчал Виктор.
– Вы действительно так ненавидите фэтров, что готовы даже на такие условия, лишь бы им досадить?
– Откуда тебе понять мои чувства? – довольно неприветливо осведомился Грепп. – У тебя никто не калечил родных просто так, походя, от скуки. На твоих глазах не убивали людей на спор. Кто красивей снесет голову человеку.
– Понятно…
– Но теперь мне хотелось бы кое-что уточнить, – перебил Грепп. – Ты собираешься отказаться от своего титула?
– Нет. Более того, я намерен громко говорить, что я фэтр. Это часть моей стратегии.
– Значит, мне придется нарушить слово?
– Тоже нет. Грепп, тебе придется отучаться мыслить настолько прямолинейно.
– Но я не понимаю! Либо ты громко заявляешь, что ты фэтр, и тогда я нарушаю свое слово, либо ты отказываешься от своего титула.
– Есть еще один путь. Разделить фэтров. Необходим кодекс. Можно назвать его кодекс чести. Да! Кодекс чести фэтров! Объяви, что вскоре ты его огласишь. И скажи, что все, кто готов принять его всей душой, кто готов следовать ему, твой союзник, твой друг! Это новые фэтры, которые принесут благоденствие на земли. Те же, кто откажется подписаться под ним, – те враги, старые фэтры. Можно даже объявить, что бог поставил фэтров над всеми с целью проверить всех людей. И тот из фэтров, кто действительно заботится о людях, приближает прощение. Увидев, что даже фэтры способны измениться в лучшую сторону, он смилуется и пошлет Императора.
Грепп, слегка ошарашенный, смотрел на землянина.
– Ты знаешь, – признал он. – Когда я говорю с тобой, то не совсем уверен, кто из нас сходит с ума, ты или я. Но если уж сходить с ума, то вместе. Ха, кодекс чести фэтров. Где ты такое откопал вообще? Неужели ты считаешь, что фэтры способны отказаться от вседозволенности, ограничивая себя каким-то кодексом?
– Даже больше, чем ты думаешь! И, кстати, ты ошибаешься, думая, что фэтров ничто не ограничивает. Они бы давно уже перегрызли друг другу горло, если бы их ничто не сдерживало. Понимаешь, на самом деле фэтры живут без всякой цели. Люди не могут так существовать. Пахарь пашет, сеет хлеб, он знает, что его потом будут есть. Мастер что-то делает, солдат сражается, у него есть свой кодекс верности, он приказы выполняет. А что у фэтра? Призрак вседозволенности? Но подобной вседозволенностью обладает каждый фэтр. Кодекс чести способен дать ту цель, которой сейчас у фэтров нет. И именно на него я возлагаю основные надежды! Даже проиграв войну, мы оставим после себя этот кодекс. И поверь мне, в этом случае для молодых умов он будет более притягательным, чем даже в случае нашей победы. И если хотя бы десять фэтров из тысячи искренне проникнутся им и будут следовать ему, то все это дело мы затевали не зря.
– Почему-то когда ты говоришь, мне хочется тебе верить. Ладно! Рискнем! Вот вам моя рука, фэтр!
Виктор пожал протянутую руку.
– Но когда будет готов этот кодекс? И что там вообще будет?
– Я еще не думал об этом, – признал Виктор. – Одно ясно: он должен быть как можно проще и короче, чтобы его можно было легко запомнить и чтобы он не требовал от людей святости, когда только святой в состоянии полностью выполнять все его заповеди.
– Хорошо. Тогда пока этот кодекс не появится, нам не стоит кричать о том, что ты не отрекся от своего титула. И кстати, какие ты предлагаешь дальнейшие действия?
– Действия? Когда ты собираешься вернуться к своей армии?
– Вообще-то завтра. Эта деревня не слишком гостеприимна, – усмехнулся Грепп.
– Хорошо. В общем, так, нам нужен город. Деревни не в состоянии выступить объединяющей силой. И чем беднее будет город, тем лучше. Нет, не так, не беднее, тот город, у которого нет перспективы. Который постепенно умирает.
