После танца в глазах Урмана загорелся огонь. Я был уверен, что у него насчет Ольги начали возникать какие-то эротические идеи, но, зная ее, можно было смело сделать вывод, что такое развитие дел совсем не в ее стиле. Завести — да. Полетать самой в эйфории — обязательно. Но секс она считала приземлением этой эйфории, со всеми вытекающими последствиями. А потому старалась оттянуть неизбежный момент подольше, что бы он не омрачал ей чувства полета.
К тому же Урман был совсем, ну просто кардинально, не в ее вкусе. Танец с ним, как бы он ни выглядел со стороны, был скорее снисходительным подарком хорошему человеку с ее стороны, чем каким-то реальным намеком на физическую симпатию. Вот Алекс — дело другое. Он был очень даже в ее вкусе, и я был на сто процентов уверен, что его знакомство с Ольгой быстро переместилось от костра, вокруг которого балагурили красавцы-виндсерферы, в его палатку на берегу озера. Причем это не было ее целью. Влекло ее в такие места другое, ее влекла стихия, ветер, возможность общения с интересными, на ее взгляд, людьми, возможность научиться у них чему-то, на ее взгляд, важному. А то, что такие вылазки на природу в большинстве случаев заканчивались в палатке очередного длинноволосого красавца, так это не потому, что Ольга такая, а потому что мужчины, даже лучшие из них, думают всегда об одном. А страстным, заряженным энергией ветра и солнца виндсерферам, порой, намного проще позволить, чем объяснить, почему нельзя.
Чаще всего это не имело продолжения. Поутру, протрезвев и борясь с похмельем, Ольга, мучаясь от очередного приступа стыда, спешила покинуть палатку, пока ее никто не увидел. А потом еще долго старалась не встречаться взглядом с теми, с кем провела там ночь. Веда лишь в том, что людей, гоняющих под парусом на внутренних водоемах Суматры, не так уж много, и странную, не совсем от мира сего, девушку, видели из них многие, а потому и говорили про нее довольно часто. Одни одно, другие другое. Пытаясь понять интересы Ольги, я заходил в места сетевого общения этой тусовки. Натыкаясь на подобные сообщения, я сначала злился на ее недальновидность, потом меня начала веселить ее наивность, а потом я попросту потерял ко всему этому интерес.
Сейчас все мои эмоции по этому поводу ограничивались тем, что одна из ее подобных вылазок привела к появлению в нашей команде Алекса. Это стоило много, а потому не могло меня не порадовать. И я был уверен, что если не мешать Ольге и не читать ей морали, от которых все равно толку чуть, то она когда-нибудь, приведет и еще кого-то. Не смотря на безбрежную циничность такого подхода, я считал себя в праве на него, я считал его компенсацией за испорченные отношения с Борисом. Катей и Доком. Потому что испортились они не только и не столько из-за гибели «Кочи». сколько из-за их неприятия моего отношения к Ольге. Все они, даже Алекс, я это чувствовал, считали ее пустышкой и человеком весьма недалекого ума, светлячком, способным лишь на то, чтобы свести ненадолго с ума неосторожного путника. Они не понимали, что этот ее свет когда-нибудь всех нас спасет. Хотя нет, тут я лукавил. Спасти он мог только меня самого, точнее дело всей моей жизни.
Так оно, собственно, и выходило теперь. И выходило, что я ни в чем не ошибся, оставив Ольгу в команде, вопреки желанию остальной команды. Это разрушило саму команду, но позволило возродить само дело. И остались со мной как раз те, для кого мое дело значило не меньше, чем я сам. И я был уверен, к нам еще примкнут такие люди, останутся с нами и создадут костяк группы, которая и будет хозяином океана в ближайшее время.
К полуночи, совершенно для меня незаметно, Урман наклюкался и уснул за столом. Ольга рылась в собрании дисков. Алекс выковыривал кусочки бекона из недоеденных им кусков пиццы. Пора было завершать вечеринку.
Сам я был ни в одном глазу, не смотря на три порции джина, уже занявших во мне положенное им место. Поэтому, разбудив Урмана и выпроводив всех по квартирам, я решил сделать то, чем собирался закончить вечер — посмотреть какой-нибудь фильм о море на тщательно отмытом от пыли большом экране. С хорошим звуком и лежа на диване при этом. Еще ни разу в жизни судьба не давала мне возможности сделать это. И теперь сам факт того, что вокруг меня есть все для воплощения этой маленькой и, наверное, дурацкой мечты, говорил о моем переходе на другой, более высокий уровень.
Нашлась «Бездна», снятая великим режиссером прошлого века Камероном. Я ее уже видел, и не раз, но далеко не в столь комфортных условиях. Мне она нравилась, там было многое, что теперь в реальности делало мою жизнь ярче, чем жизнь многих людей на Земле — глубины, батискафы, подводная база. Ведь у меня теперь была своя подводная база, да еще с таким же бассейном и доком, как в фильме Камерона. Я даже подумал, что этот фильм каким-то непостижимым образом повлиял на мою судьбу, воплотил в реальность то, что мне действительно было нужно.
Наверное, за последние дни я устал больше, чем ожидал. По крайней мере, не заметил, как уснул посреди фильма. Но сон стал продолжением сцены боя в стальных коридорах базы, мы с Алексом кого-то гоняли, кто-то в нас стрелял…
Проснулся я от яркого солнечного света в окно. Давно так не просыпался. Ни на нашей подземной базе, ни, тем более, под водой, окон не было. А тут это стало приятным бонусом. Облака, наконец, окончательно разошлись, освободив голубой свод небес, солнце ярко пылало на востоке, подключившись к великому делу по снабжению базы энергией.
Я подошел к окну. Вид с третьего этажа был отличным, другие здания заслоняли только северный берег бухты, а вот остальной город и порт были как на ладони. Вода в бухте была спокойной, без малейшей ряби, и солнце отражалось в ней, как в огромном круглом зеркале. Наверное, именно из-за этого, слепящего взгляд, блеска я не сразу заметил, что пропал «Шпик».
Поняв, что это действительно так, я даже моргнул пару раз, убедиться, что меня не обманывает зрение. Но ничего не изменилось. Пирс, у которого мы ошвартовались, был виден внизу прекрасно, и были видны военные корабли, но вот «Шпика» не было точно, хоть три глаза, хоть не три.
Честно говоря, я скорее разозлился, чем испугался. Нормально управлять батипланом, кроме меня, могла только Ольга. Алекс тоже на симуляторе упражнялся, но вряд ли бы он, забавы ради, пошел бы кататься на подводном корабле. Просто не тот человек. Но и Ольга сама не осмелилась бы угнать батиплан. Однако, как ни крути. «Шпика» у пирса не было. И мне пришлось бы в любом случае поднимать тревогу. А там станет ясно кто и зачем.
Быстро натянув штаны, футболку и куртку, я сунул ноги в ботинки и выскочил на лестничную площадку. Все двери были закрыты, но вряд ли заперты. Я толкнул ближайшую, которая вела в жилище Алекса, и убедился, что он на замок действительно запираться не стал. Вот только самого Алекса в квартире не оказалось. Снова выскочив на лестницу, я, едва не с пинка, распахнул тоже не запертую изнутри дверь в квартиру Ольги, но и ее не оказалось на месте. А вот жилище Урмана, наоборот, оказалось запертым.
