зашипел на него змеелюд и, судя по звуку глухого удара и обиженному взмыку, дал таурену по лбу. – Тебе любой электронный глюк – Великий Пук Вс-ссселенс-сской Коровы! Ш-шшпионка она! Ш-шшваль агентурная!
– А ты – шепелявый параноик! – оборвал его скрипучий голос Дика. – Откуда на борту агентам взяться?! Что они её, прямо с торпедами по нашей рыбке выстрелили, и она как не хрен делать сквозь всю защиту прошла?!
– На пос-следней погрузке прос-ссочилась! С-ссныкалась в трюме или в маш-шшином…
– Шт-ааа?! Ты меня в некомпетентности подозреваешь?! Что я груз не проверил и трюм не задраил?! Опять под меня копаешь, змеиная твоя душонка?!
– Да с-сссдалс-ся ты мне, кибернятина одноглазая!
– А ну, повтори! Я тебе твои глазёнки вот куда вставлю!
– Хсссу-ууу!.. Убф…фери руки!
– Дик! Отпусти его! Удавишь же! – вклинился в перепалку голос Хенрик, почти мальчишеский, срывающийся на отчаянный фальцет.
– Шаманка она, мму-уух! По космосу, как по лугу заливному… – монотонно протянул таурен.
– Может, и про меня скажешь, что я – подсыл копов, шланг ты человекообразный?! – Кажется, голос у сорванного киборга искрит электричеством.
– Пус-сссти уш-шши, а то второй глаз-сс тебе выбью! – сипел Ярраш-шав.
– Дик, Ярраш! Прекратите! – уже чуть не кричал радист. – Криворог, хватит таращиться! Помоги их растащить!
– Великая Шаманка-аа… Как по полюшку!
Раздались звуки беспорядочных, отчаянных ударов, удивлённое кряхтенье Одноглазого и кашляющее шипенье змеелюда. Раг догадался, что Хенрик пошёл на крайние меры и надавал оплеух старшим товарищам. Это настолько тех ошарашило, что они приостановили потасовку, а радист выпалил:
– Мы ж вообще о другом говорили! Что нам с бабой этой делать-то?!
– За борт её! Вместе с гадёнышем этим! – очнулся Дик и, судя по возне, снова попытался придушить давнего оппонента.
– Хс-ссука одногласссая!.. – захлебнулся шипением Ярраш. – С-ссамого тебя с этой!..
– Ой, мальчики, а чтоб вам меня-то не спросить? – перекрыл всю эту безобразную свару насмешливый, чуть надтреснутый голос, и у Рага возникло острое чувство дежавю. – И кстати, пупсики, а где же ваш рыкающий капитан и его монохромный помощник?
Наводчик почувствовал, как по левой руке и груди разливается холод, а в животе всё скрутилось в узел. Он уже слышал почти те же самые слова! Там, в мире галлюцинаций, на изнанке, где одна реальность сдвинула в сторону другую!.. И он вспомнил: там! Они повстречали ЕЁ там! Взяли на борт! Точнее, капитан так решил!..
Но невозможно ничего и никого вывести с изнанки! Это просто образы, проекции сознания корабля-псиона, вбиравшего в себя разумы членов экипажа во время подсоединения к нейросети! Невозможно, невозможно!..
Но вот она: стоит, возвышаясь над сидящими на полу пиратами, в каком-то метре. Можно протянуть руку и потрогать, да только никто из команды не спешил проверить. Не просвечивает, как голография или электронный фантом. Явственно шуршат складки её одежды, и доносится хоть и слабый, но различимый запах: солоновато-горький, морской, абсолютно неуместный на палубе звездолёта класса «глубинник».
Раг сам не заметил, как отполз поближе к остальным, почти упершись спиной в колени Криворога, сидящего на корточках. Одноглазый издал серию механических, лязгающих звуков на машинном языке, а Ярраш разве что и без того круглые, навыкате глаза в ладонь не ловил. Хенрик только тихонько ойкнул, судорожно шаря по поясу в поисках оружия.
– Да ну вас, пупсики, нашли, кого бояться, – заговорила Моэра, нарочито медленно разводя руки в стороны и показывая пустые ладони. – Немолодую безоружную женщИнку! Я б на вашем месте обеспокоилась тем, что эта славная космическая щучка 18 лежит чуть ли не на краю лавового поля. А где лава – там могут быть и вулканы.
Странное дело: слова чужачки, гостьи из мира фантомов, сказанные негромким насмешливым голосом, подействовали на пиратов, как отрезвляющий взрявк Зубастого. Все тут же повскакивали, Раг при этом ударился макушкой о подбородок Криворога. Едва не отпихивая один другого, бросились к обзорным экранам, которые перестало заволакивать светящимися выхлопами. И посмотреть было на что.
«Барракуда» лежала, чуть лишь накренившись, на ослепительно белом песке – всего-то в паре сотен метров от черного, простирающегося, докуда взгляда хватало, лавового поля. Зрелище било контрастом куда-то в самую глубину мозга, вызывая беспричинное беспокойство. Нигде, даже у горизонта, не было заметно ни одного охваченного огнём и дымом вулкана. И выводимые на дубль-зрение данные первичной планетарной разведки, доступные их кораблю, подтверждали отсутствие опасных огненных гор. Исполинское поле напоминало застывшее море: всё в причудливых складках, кое-где вздымающихся неподвижными волнами. Раг присмотрелся к цифрам, оценивающим высоту одной из таких «волн» и поёжился: гораздо выше длины «Барракуды», если поставить ту на хвост! Раз так в пять! Это ж какой мощи и силы было извержение, породившее столько лавы?!
Небо, вопреки ожиданиям, не было затянуто облаками вулканического пепла. Невыносимо пустое, огромное, а по цвету – словно выточенное из аметиста насыщенных оттенков. И казалось, «Барракуда» вот-вот рухнет в эту фиолетово-пурпурную бездну.
Раг поспешно отвёл глаза от экранов, транслирующих то, что над кораблём, и, наконец-то, заинтересовался данными о состоянии атмосферы, температуры и прочего. Гравитация, судя по показаниям, была немногим ниже корабельной, а вот воздух был вовсе непригоден для дыхания: сплошные ядовитые газы, среди которых преобладал углекислый. И температура снаружи была такая, что без специального термостойкого скафандра лучше и не пробовать выходить!
– Как же песок на этой дрянной планетке не плавится?! – проворчал Дик, так же оценивший температурные показатели.
– Ну, так это сплошь кварц да кремний, – самым безмятежным тоном заявила Моэра, указывая пальцем на цифры и формулы геоданных. – Ну, ещё прилично тектитов, палласитов 19, алмазов… И другие интригующие камушки, что образуются при очень высоких температурах и давлении. При желании можно сказать, что мы сели в шкатулку с сокровищами.
– Ты откуда всё это знаеш-шшь, женщ-щщщина?! – тут же взвился Ярраш-шав. – Ты точно агент галактичес-сской полиции!
– Воплощённая галлюцинация, – буркнул под нос Раг.
– Великая Шаманка! – опять взялся за своё таурен, проникшийся к странной чужачке едва ли не благоговением.
– Баба на корабле – плохая примета, – тише наводчика пробормотал Хенрик.
– Я всё слышу, – почти промурлыкала Моэра, ничуть не тревожась в компании пиратов на грани нервного срыва.
– За борт её! – проскрежетал Дик, сверля её взглядом не скрытого повязкой глаза.
– И сам туда же отправишься! – перекрыл нарастающий гомон рявкающий голос.
– Капитан на мостике! – гулко оповестил Дхарагх, появившийся по своему обыкновению совершенно незаметно. Помощник капитана только мазнул взглядом по Моэре, а потом – более пристально посмотрел на каждого из пиратов.
Те уже стояли на вытяжку, почти по-военному, поскольку у Зубастого Рика не только характер был тяжёлый. Он и руки в ход не стеснялся
