Александр Зорич - Пилот мечты

— Ну Андрей! Ну у тебя и мусора в башке!

— Да, всё до помойки не дойду.

— Ладно, брат, мне по барабану. Мне пришло сообщение — прицепить. Я прицепил. А логистика там или еще какая хренистика — не мое дело. Надевай, брат, «Саламандру»! Пора на взлет.

Взлетел.

Контейнеровоз «Роже Гароди» шел на Бенвениду и дотащил нас с напарником до места, ухватив за ноздрю. Мы легли на одиночные маршруты патрулирования, все строго по плану.

Также согласно плану я вышел на дальнюю орбиту нашего эмпориумового планетоида и сбросил бакен. Парсер доложился, что груз вышел штатно и уже активирован. Бодрость и четкость налицо.

Я работал и ничему не удивлялся, так как ретрансляторы в АД-13 бьются регулярно — астероидное скопление, как-никак, со всеми радостями в виде блуждающих метеоритов, пылевых потоков и прочая, прочая. А уж я на истребителе всякой ерундой занимался, помимо выполнения прямых обязанностей. Такой у нас контракт.

Тем более что на Бенвениде было на что подивиться, кроме моего спутника.

Там собирался караван. Парсер путался в сигнатурах, столько там собралось флуггеров, плюс невиданная невиданность — на космодроме стоял под загрузкой контейнеровоз! Тот самый «Роже Гароди». В кои-то веки начальство посчитало выгодным гонять в такую даль полноценный звездолет, хоть и небольшой, вместо вереницы «Андромед» да «Кассиопей» несчастных.

Мне стало любопытно, и я вызвал напарника.

— Мадрид! Румянцев на связи, как слышишь?

— Слышу чисто.

— Что за притча тут, не в курсе? За каким бесом сюда контейнеровоз притащился? Базу эвакуировать?

— А, так ты не слышал еще? — Мадрид моего юмора не заметил или проигнорировал. — По всей станции судачат, что нашли новую жилу эмпориума. Якобы колоссальной насыщенности. И намолотили его столько, что «Андромедами» вывозить заманаешься.

— О как! А ты откуда знаешь?

— Все знают! Смена работяг на Кастель Рохас с Бенвениды прилетела. Всем рты не зашьешь.

— Вот бардак, скажи!

Да уж. Бардак был знатный. И караван был знатный. «Роже Гароди», шесть, нет, восемь «Андромед», пристыкованных к нему на внешние узлы, и эскортных флуггеров около двадцати. «Хагены», два «Горыныча» и канонерские «Андромеды».

Да еще мы с Мадридом неподалеку летали.

«Как-то это… ненормально, — решил я. — Уж очень кусок богатый. Контейнеровоз с эмпориумом потянет далеко за миллиард терро…»

«Синдикат», правда, после того, как ему врезали по зубам в АД-13, больше не совался, да и все остальные тоже. Один раз появилась пара вольных стрелков, решили в нахалку сыграть, но их посшибали — не считается.

Но миллиард терро! Будь я на месте пиратов — рискнул бы обязательно.

И пираты рискнули.

Пришел сигнал тревоги, мы с напарником бросились помогать, да опоздали. А если бы не опоздали? Уверен, что скорее всего мы бы пополнили списки потерь. Тактический радар чуть с ума не сошел, столько налетело сволочей. Более восьми десятков!

Первую скрипку играли «Черные громы», а в эфире носились сплошные «Игнис санат» пополам с матом и богохульствами. Да, это был «Синдикат». Явился за реваншем и взял его по полной программе!

Когда мы прибыли, абордажная партия уже была на борту «Роже Гароди», а вокруг кипела кровавая каша. Пираты гоняли эскорт, и одна за другой гасли зеленые метки на радаре. Наши еще сопротивлялись, но было ясно, что дело кислое.

Верный долгу патруль ввязался в бой, но что могли изменить два флуггера?

Мадрид погиб почти сразу, поймав в кокпит лазерный импульс, имеющий кинетический эквивалент двадцатикилограммовой стальной наковальни, летящей со скоростью десять кэ мэ в секунду. Смерть неотвратимая, некрасивая, но зато мгновенная.

Меня спасло мастерство лучшего пилота СВКА и несокрушимая броня удачи. И все равно, парсер не успевал констатировать урон: осколочное поражение станции защиты хвоста, поражение плоскости лазером, осколочное поражение днищевой части центроплана и, наконец, попадание в кокпит, разгерметизация кабины.

Я завалил одного аспида из лазерной пушки «Стилет», еще один вышел из боя, поврежденный осколками «Мартеля», на этом успехи кончились. Более того, начались куда худшие неприятности. Мы бились почти час, а я думал, что все одно — отлетался, потому как на «Тьерра Фуэга» своим ходом не вернуться, ведь «Роже» захвачен, или почти захвачен, а паром сейчас наверняка чешет полным ходом отсюда подальше.

И когда я уже примерялся, как бы этак поаккуратнее разбиться о Бенвениду, чтобы меня не добили на снижении-торможении и в то же время чтобы основную часть энергии удара поглотила бронекапсула кокпита купно с амортизацией пилотского ложемента (то есть, в общем-то, готовился к самоубийству), со станции прибыло подкрепление! Двадцать «Хагенов» — все, что успели поднять в небо и доставить паромным рейсом через Х-матрицу. Навигаторы парома, надо сказать, сильно рисковали, ведь материализация произошла непосредственно в поясе астероидов!

Навигаторы сильно рисковали, а командование что-то сильно недодумало.

Подкрепление строем вошло в контакт, не учтя, что пираты имеют обыкновение прятать резерв в засаде среди астероидов. Так и вышло.

Когда «Хагены» пустили первые ракеты, в тыл им на выгодных ракурсах вывалились еще две дюжины истребителей. Я расслышал позывные Чарли Небраски и понял, что Иеремия Блад спустил с цепи свою гвардию.

Нам пришлось туго. Невероятно туго. Это был, пожалуй, самый трудный бой в моей карьере после Наотарского инцидента, и уж точно — самый длинный.

Пираты нейтрализовали экипаж звездолета и «Роже Гароди» растворился в Х-матрице. С него ушли все «Андромеды», но только в том мало радости — пираты имели все шансы переловить их, пока мы отступали к парому.

А мы улепетывали, еще бы!

Все пилоты с регулярной военной выучкой прикрывали отход. Это было нелегко, но мы всё равно разворачивались и бросались в бой раз за разом. Оба старших офицера были убиты, и командование принял Комачо Сантуш, который и организовывал ретираду, фонтанируя русским матом, испанскими богохульствами и лазерными импульсами — ракеты у всех кончились.

Все-таки мы разорвали контакт и ушли к парому. Пираты посчитали, что фактическая добыча у них в руках, а продолжение мести не стоит потерь. Не знаю, сколько мы завалили аспидов, но наши потери были жуткие.

Из моих знакомых выжили трое: опытнейший Сантуш да два северных американца — Данкан Тес и его товарищ Тексас Ро Масакр. Если посчитать меня, вашего неумелого повествователя, выйдет четверо.

Всего мы не досчитались восемнадцати истребителей, обоих «канонерок» и четырех «Андромед» с эмпориумовой рудой. И самая страшная для концерна потеря — груженный под завязку транспорт.