— Ну вот, — сказал Джон, — как будто все сходится: и по документам, и по медицинским показателям.
— Ваше Величество, опираясь на медицинские документы, можно. Сказать, что вы являетесь родственником Эдуарда Лоренцо Шиллера. Однако это еще не доказывает, что Эдуард Лоренцо Шиллер и Эдди Шиллер одно и то же лицо.
Император посмотрел на своего министра безопасности, и Ахмет Крылов почувствовал, что в своих мыслях император сейчас где-то далеко.
— Можете быть свободны, Ахмет. А к этой теме мы вернемся позже.
Шеф безопасности поклонился и тут же ушел, а император, больше не в силах сдерживать себя, вскочил на ноги и крикнул:
— Римас, найди Кая!
— Что, Ваше Величество? — приоткрыл дверь старый слуга.
— Ты все прекрасно слышал, Римас, — устало сказал император.
— Уже бегу, — и Римас скрылся за дверью. Через минуту телохранитель императора был уже у своего господина.
— Слушаю, Ваше Величество, — поклонился он.
— Кай, выбери машину и подгони ее ко второй лестнице.
— Куда мы едем, Ваше Величество? — спросил Кай, но по выражению его глаз Джон понял, что Кай знает куда.
— В замок Руш.
— Слушаюсь, Ваше Величество, — еще раз поклонился телохранитель и вышел своей бесшумной кошачьей походкой.
«Ну вот, сейчас я убью ее. Я подъеду к воротам замка, и комендант выполнит приказ».
«Нет, он ее не убьет. Он слишком слаб для этого…» — возразил внутренний голос.
«А если он слаб, я сам убью ее…»
«Увы, Джон, и ты недостаточно силен для этого…»
«Но кто же убьет ее? Или эта ведьма будет жить вечно?!»
«Она умрет от руки императора…» — сообщил внутренний голос.
— Но ведь император — я! — крикнул Джон вслух. — Значит, я убью ее?! Скажи!
Но голос не отвечал. Он или не знал, или не хотел ничего говорить Джону.
Прозвенел будильник, и Зальц, все еще ничего не понимая, заставил себя подняться. Он машинально забрался в душ и включил струю ледяной воды, однако это мало помогло, и даже после водной процедуры полковник долго смотрел на календарь, стараясь угадать, какой наступил день.
Комендант Зальц не помнил, во сколько он оказался дома — скорее всего, окало четырех утра. Если бы он пришел раньше, то его жена сказала бы утром «пока, милый», но она только пробурчала что-то невнятное.
Даже на службе утро задалось унылым и долгим, а все из-за вчерашнего вечера в клубе военного городка. Сначала пили за победу над Ученым Домом, потом просто так, но очень много и со всеми. Дальше полный провал.
Комендант особого блока изоляционного содержания полковник Зальц, еле передвигая ноги, закончил утренний обход и вернулся в кабинет, чтобы взбодрить себя чашкой кофе.
«А все этот Леман — попробуй, да попробуй… — поморщился полковник, насыпая в турку кофе. — Сам тоже дурак. Ну Леман, понятно, молодой капитанишка, но ты-то…» — выговаривал себе полковник.
Вчера он поддался на уговоры капитана Лемана из министерства военного снабжения попробовать «паровоз». Суть способа была проста: после ста пятидесяти граммов чистой «панки» нужно понюхать нашатырный спирт, а затем снова принять дозу, потом опять понюхать и так далее.
Опыт действительно удался, и после понюшки нашатыря следующий стаканчик пролетал быстрее предыдущего Полковник Зальц одолел семь «вагонов» и теперь, стоя перед зеркалом, никак не мог определить, что же из видимого им является лицом.
Зазвонил телефон внутренней связи. Полковник долго смотрел в сторону стола, пытаясь разобраться, какую из трубок нужно поднять. После нескольких неудачных попыток Зальц поднял нужную.
— Комендант… Зальц… — представился полковник, обдавая трубку запахом еще не перегоревшего топлива.
— Сэр, это сержант Пиквик из четвертого секрета.
— Что такое, с-сержант?
— Сэр, мимо секрета проследовала машина императора.
— Что?
— Мимо нашего секрета проследовала машина императора. Императора Джона, — добавил Пиквик, чувствуя, что полковник испытывает какие-то трудности.
— Так.. — до коменданта наконец начал доходить смысл сказанного сержантом. — Хорошо, сержант, продолжайте наблюдение.
Он положил трубку и опустился на стул. Сознание его начало проясняться, и еще через минуту он был уже практически трезв.
На плитке зашипел убежавший из турки кофе. Однако Зальц не обратил на это внимания и, поднявшись со стула, принялся рыться в выдвижном ящике стола.
Наконец он нашел то, что искал, — письменный приказ императора.
Еще раз перечитав текст, Зальц вернул бумагу на место и, открыв незапертый сейф, достал устаревший «гольф» — тяжелый крупнокалиберный пистолет.
До прибытия машины императора оставалось не так много времени — чуть больше получаса. За это время нужно было успеть выполнить приказ.
Постовые с каменными лицами пристальными взглядами провожали широко шагающего коменданта. Полковник проходил контроль за контролем, постепенно приближаясь к нужной ему галерее.
Вот и последний поворот, но прежде полковник Зальц зашел на пульт к дежурному оператору, откуда за обитателями замка Руш велось круглосуточное наблюдение.
— Доброе утро, сэр, — вскочил дежурный, когда комендант появился в помещении.
— Сиди-сиди, — махнул рукой Зальц, — какое сейчас утро? Обед скоро.
Затем полковник достал смарт-карту и, вставив ее в специальное гнездо, отключил камеры в апартаментах Линды Бруэс. Забрав смарт-карту, Зальц покинул пульт. Теперь без его ведома никто не мог включить видеокамеры и можно было спокойно выполнять приказ императора.
Привычным движением, будто возвращаясь к себе домой, полковник толкнул дверь камеры и оказался в покоях молодой женщины. В лицо пахнуло дорогими духами. Видимо, хозяйка камеры только что вышла из ванной.
«Войду, подниму пистолет и сразу выстрелю — что бы она ни говорила и как бы она меня ни умоляла…» — настраивал себя комендант.
Он достал «гольф» и осторожно, чтобы не издавать громких щелчков, передернул затвор, затем отбросил занавески, закрывавшие вход во вторую комнату, и шагнул внутрь.
«Не слушать никаких криков, сразу стрелять — и все. У меня есть приказ…»
Тяжелый автомобиль мягко притормозил у ворот, и через несколько секунд к гостям вышел настороженный охранник. Узнав машину императора, он отдал честь и побежал открывав ворота
Толстые створки разошлись в стороны, и машина въехала во двор замка Руш. Вместо коменданта к прибывшим выскочил его заместитель и дрожащим от волнения голосом поприветствовал императора:
