Утром неистребимый гад форсировал Москву-реку и выбрался на Васильевский спуск. Огнеметная рота Таманской дивизии его не остановила. Он оказался на расстоянии прямой видимости из кремлевских кабинетов. Спасительный прапорщик Яворивський больше не показывался. Возможно, был одноразовым.
В воздухе непрерывно мелькали вороны. Как ни странно, птицы летали молча, не кричали. Командир президентского полка доложил, что вверенная ему часть готова полечь поголовно. На стенах древнего Кремля.
Тарас жертву отклонил. Сказал, что Кремль примерно один раз в каждые двести лет полагается сдавать врагу, есть такая историческая традиция. Вместо героической гибели полк отвел на безопасное расстояние, а членам правительства приказал разбегаться к чертовой бабушке. То есть рассредоточиться по разным бункерам в стиле тараканов. О месте своего нового командного пункта никому не сообщил, даже мне. Сказал, что свяжется по телефону или по радио с тем, с кем надо. Тогда, когда надо. И улетел в только что заправленной «Черной акуле».
Я решил воспользоваться гостеприимством ФСБ. По приказу Крючканова на Лубянке для нашей группы срочно освободили пару кабинетов, в один из которых притащили кожаный диван, подушки и пару одеял. Но стоило нам расположиться в сем почтенном ведомстве, как поступили донесения, что слизень изменил курс. Обогнул Василия Блаженного, миновал Кремль и движется в направлении Лубянской площади.
— Ну вот, — сказал Крючканов. — Что и требовалось доказать. Давайте думать, куда ж вас теперь отправить.
— В глушь, — сказал я. — Куда-нибудь в Тикси. Или в пустыню Сары-Ишик-Отрау. В места, максимально свободные от населения.
Однако Тарас ни то, ни другое направление не утвердил. Он позвонил по обычному городскому телефону из какого-то почтового отделения в Химках.
— Есть вариант покруче. Володька, ты этому слизню еще спасибо скажешь.
13
ММК «КОСМИЧЕСКИЙ ОДИССЕЙ»
Звонок англичанина вновь застал Клауса в шарообразной ванне. Но во второй раз герр Кинкель оказался не в пример сговорчивее, чем в первый.
— Вас? Вас ист дас? — тревожно спросил он.
— Включи компьютер, — коротко ответил ДВ.
Клаус включил откачку воды, обмотался полотенцем, подбежал к монитору и обомлел.
Изображение шло из карантинного отсека. Виднелся фрагмент красного коридора и каюта под прозрачным полом, где лежал Венсан. Опутанный трубками, подключенный к аппарату искусственной вентиляции легких. Все это уже не производило страшноватого впечатления, успело стать привычным. Поражало другое.
По коридору болтающейся походкой передвигалось некое человекоподобное существо. Бледное, худое, полупрозрачное, высоченного роста, головой под потолок, с оплывчатыми руками да ногами.
— Э… отчего оно там? — пробормотал Клаус.
— От сырости, — хмыкнул доктор, не любивший оставлять глупые вопросы без наказания.
Существо оставляло на полу похожие на иней следы, которые быстро таяли. Подойдя к перегородке, оно остановилось, будто задумалось.
Клаус принялся усиленно растирать мокрую голову полотенцем.
— Что будем делать? — спросил он.
— Понятия не имею. Мы и добежать-то не успеем.
— Но там же Венсан!
— За перегородкой из пуленепробиваемого пластика.
— Цум тойфель! Что ему пластик? Это чудо каким-то образом проникло сквозь обшивку. Лично я о таких случаях не слышал.
— Да, вряд ли такое происходит часто. Ну возможно, стоит попробовать поговорить с этим Гудини.
— Мне?
— Ты сейчас вроде командир.
Клаус отбросил полотенце и пробежался по клавиатуре, включая динамик громкой связи.
— Э… сэр, — сказал он.
Пришелец на секунду сделался неподвижным. Он, несомненно, обладал способностью воспринимать звуки. То есть слышал. Клаус приободрился.
— Сэр, с вами говорит некто майор Кинкель, временно исполняющий обязанности корабля… то есть командира корабля «Спейс Одиссей». От имени экипажа и авиакомпании «Люфтганза»… тьфу ты. Мое имя — Клаус. Не будет ли с моей стороны нескромным…
Гость медленно повернул головоотросток в сторону камеры. Стало хорошо различимым лицевая поверхность. Она, как и все тело, была обтянута слоем мраморно мерцающего материала, сглаживающего контуры. Различалась лишь носообразная выпуклость да пара темных впадин по бокам.
— Скафандр, что ли? — задумчиво спросил Доктор-Виктор.
— Кхм, — сказал Клаус. — Не отвлекай меня, идут переговоры между цивилизациями. Сэр, вы не могли бы сообщить о цели своего визита? Сэр, кто вы?
Мумия не ответила. Вместо ответа нагнулась и опустила руку на прозрачный пол. В пластике отпечатались шесть похожих на пальцы отростков. Материал, на прочность которого уповал ДВ, пошел радужными волнами. Белая рука свободно проникла в карантинный бокс. А за ней, без спешки, но и не мешкая, проникло все остальное тело.
— Беззвучно, — констатировал ДВ. — Или очень тихо.
— Тойфель, тойфель, — бормотал Клаус. — Да как же он это делает? Ох, что же это он делает?! Виктор, послушай, его надо немедленно остановить!
— Как?
Клаус не знал. И был вынужден разделить тоску Григория по автомату Калашникова. Хотя вряд ли помог бы автомат против существа, проходящего сквозь стены космического корабля.
— И откуда он взялся? Из вакуума, что ли? — бессильно бормотал Клаус.
ДВ не ответил, спокойно и с интересом наблюдая за действиями пришельца.
Тот на несколько мгновений превратился в каплю очень больших размеров. Эта капля с потолка каюты упала на пол, после чего вернулась в первоначальный, человекоподобный вид.
Далее пришелец уверенно приблизился к кровати. Мерцающие искры, рассеянно пробегавшие по его телу, а может быть, по его костюму, вдруг начали концентрироваться и перемещаться вверх. От этого головной отросток стал светящимся, причем, светился он с порядочной яркостью, сравнимой с лампой ночника. Это продолжалось недолго. Голова гостя померкла. Потому что искры принялись стекать вниз, на плечи, переползая в руки. Там собрались, накопились, образовав общие светящиеся полосы. После этого с длинных шестипалых ладоней осыпались на лоб Венсана.
Клаус вышел из оцепенения.
— Что, что это значит?!
— Полагаю, лечение, — сказал ДВ.
— Разве лекарство может пройти сквозь кожу?
— Почему же нет, если врач способен пройти сквозь стену.
— А, да. Как считаешь, это опасно?
— Всякое лечение немного опасно, не без того. Даже больно бывает. Кофе хочешь?
— Ну ты и флегма!
— Знаешь, здесь я с тобой согласен. По-моему, в экспедицию меня отобрали из-за психологической устойчивости.
